Полина Гриневич - С каждым ударом сердца

Так они и ждали, пока противоположные двери не распахнулись настежь, и еще два офицера не впустили в зал послов персидского царя царей.

Реган, забывшись, просто наслаждался ароматом волос Фионы, а потому поднял глаза только тогда, когда вошедшие преодолели большую часть расстояния и остановились в пяти-шести шагах от трона. В ушах еще звучали слова представления, а маг уже точно знал, что стоящий перед ним человек никак не мог быть послом, и он окончательно и бесповоротно безумен. Его зрачки были настолько огромны, что радужная окантовка глаз была почти не видна. Лицо было совершенно бледным, и, казалось, жизнь уже давно покинула этого человека, оставив только оболочку, неизвестным образом сохраняющую способность передвигаться.

Посол был одет во все черное. Черная куртка, шаровары, черные сапоги, высокая шапка. Все, словно огромный фрагмент тени, внезапно вынырнувший из небытия. Казалось, даже солнечный цвет старался избегать эту область мрака. Его спутник, прятавшийся у него за спиной, представлял из себя такое же темное пятно.

Реган почувствовал, что Фиона так же изумлена и напугана появлением столь странных посланников. Ее рука похолодела, и она как будто вопреки существующим правилам церемониала готова была первой обратиться к послу.

Но перс, словно проснувшись, огляделся вокруг и заговорил глубоким, уверенным голосом. Стоящий у него за спиной темный человечек старательно переводил, но его бормотание не успевало за произносимым Гауматой манифестом.

– Именем великого Ормузда[1], несущего свет, творца доброго мира, послан я Ардаширом, царем всех государств, да продлится его царствие вечно, с посланием к вам.

Беспокойство Регана возросло еще больше. Выступление посла совсем не походило на обычное поведение дипломатов, в том числе персидских. Не упомянуть ни имени, ни титулов монарха было невероятным оскорблением и хамством. Он несколько раз встречался со знатными персами во время своего путешествия, и все они оставляли впечатление адекватных собеседников. Но то, что происходило сейчас, напоминало, скорее, некую обличительную проповедь.

– Говорю я вам, цари Запада, что вступили вы на неверный путь, вызвав к жизни творение Аримана[2] и отдавшись его темному влиянию. Не мог властитель Востока безразлично смотреть на гибель божественного творения в ваших землях и дал шанс мне, провинившемуся перед ним Гаумате, принести вам искупительный огонь. Вступая на мост Чинвад[3], я говорю: да будет факел сияния, поглотивший это место, освещать путь праведникам, несущим свет в земли, тонущие в тени Дракона!

Переводчик не успел еще договорить последнюю фразу, как Гаумата склонился и откинул крышку ларца, стоящего у его ног.

Черная одежда персов совсем не подходила для носителей светлой религии зороастрийцев. И именно это помогло магу вспомнить, вспомнить, у кого он видел такую же неприкрытую злобу, ненависть к нему и другим людям, перед глазами сразу же промелькнуло лицо человека на крыше, и все, что последовало за этим тогда, во время бунта.

Не теряя времени, Реган шагнул вперед, стараясь прикрыть собой королеву. В руках перса вспыхнул огонек, человек в черном откинул голову и закрыл глаза. Сила рванулась из рук мага, и порыв ветра отбросил посланников смерти вместе с сундучком прямо в толпу вельмож, собравшихся у стены.

Люди в черном еще не успели коснуться пола в своем последнем полете, как ларец превратился в белый шаг огня, поглотивший и персов, и окружавших их мужчин и женщин, не успевших даже понять, что происходит. Вспышка заставила его зажмуриться, но одновременно попытаться чисто машинально остановить приближающуюся волну пламени. Бесполезные усилия! Через мгновение удар страшной силы подбросил его в воздух, и маг тяжело рухнул, ударившись спиной о перевернувшееся кресло, где секунду назад сидела королева.

На мгновение в зале наступила тишина, прерываемая только шорохом падающей штукатурки и стонами людей.

Спустя несколько секунд ему удалось приподняться, а затем сесть. В голове шумело, но, кажется, на этот раз он пострадал от взрыва значительно меньше. Может быть, его попытка противодействовать силе взрыва все-таки хоть немного, но помогла.

Пустота вокруг уже успела наполниться топотом шагов, криками и странным отдаленным грохотом. Все это было неважно, он должен был найти Фиону. Встать, самое главное было подняться, тогда он сможет оглядеться вокруг.

Королева лежала всего в двух шагах, у стены, неподвижная, раскинувшая руки, и, казалось, не дышала. Сейчас в своем торжественном наряде она казалась сломанной фарфоровой куклой. Нет, такие мысли он не мог себе позволить. Реган сделал шаг, споткнувшись о нечто, что, кажется, совсем недавно было человеческой ногой, но удержался, пролетев полметра и упершись в искореженную груду камня, бывшую совсем недавно стеной парадного зала, а сейчас осыпавшуюся белой штукатурной пылью при малейшем прикосновении. Он закашлялся от взвеси, от которой, казалось, сейчас его вывернет наружу, но удержался и опустился на колени. Кровь с разодранных костяшек пальцев оставила отпечатки на одежде, и он попытался стереть эти красные пятна, прежде чем прикоснуться к Фионе.

Она была жива, грудь в разорвавшемся кружеве платья еле заметно поднималась и опускалась, время от времени он мог услышать хрип, вырывающийся из легких. Сейчас он должен был собраться с мыслями, решить, что делать. Струйка крови, запекшаяся в уголке рта, могла означать, что у нее внутренние повреждения, какие, он не знал. Может быть, уже совсем не оставалось времени узнать, что с нею...

За спиной раздавались страшные крики, кто-то в отчаянии звал врача. Врач, наверно, мог бы помочь. Что же здесь такое? Что такое?

Он мог только поддержать ее силы, только это. Остатки магического потока коснулись королевы, она вздрогнула и задышала быстрее. Воздуха, ей не хватало воздуха! Подняв на руки безвольное тело, он, как на ходулях, шагнул к пролому в стене.

Теперь совсем не нужно было окно, чтобы увидеть море и, далеко внизу, в порту, корабль. Только теперь его окутывали клубы дыма, так же как и здание морского замка напротив.

Кто-то пытался удержать его за плечо, но он смахнул руку и сделал еще один шаг. Ее дыхание, он больше не чувствовал его. Не успел. Не смог ничего сделать.

Внизу, прямо под ними во дворе метались какие-то люди, протягивали к нему руки, что-то кричали. Слишком поздно. Реган прижал королеву еще крепче и шагнул вниз. Он сделал шаг, другой. Воздух держал его! Пружинил, начинал уходить из-под ног, как болотная жижа, но все еще держал. Вряд ли он сам смог бы проделать такое, да и зачем?

– Скорее!

Женский крик заставил опомниться и, чувствуя, как сильные руки тянут его обратно в здание, он еще раз заставил себя попытался найти хоть какую-то зацепку, хоть что-то, что могло бы спасти его молодую жену.