Роберт Джордан - Око Мира [litres]

Другой попутчик – круглолицый фургонных дел мастер, инструменты которого торчали над бортами двуколки в обе стороны, а в задке ее виднелись два тележных колеса, – рассказал совсем другую историю. В Шеранском Рынке устроили свое сборище двадцать приспешников Темного. Мужчины со скрюченными телами, а женщины и того страшнее, все грязные и оборванные. Они только глянут на тебя, и колени твои подгибаются, а желудок просто наизнанку выворачивает, а когда они смеются, то их гнусное гоготание часами отдается в ушах, а голова будто раскалывается. Он сам их видел, правда издали, чтоб самому плохо не стало. Если королева не захочет что-то предпринять, тогда кто-то должен попросить помощи у Детей Света. Нужно же как-то навести порядок!

Распрощавшись с ним, Ранд и Мэт почувствовали огромное облегчение.

Солнце, уже опустившееся совсем низко, светило им в спину, когда друзья вошли в маленькую деревеньку, очень похожую на Шеранский Рынок. Кэймлинский тракт рассекал ее почти пополам, но по обе стороны широкой дороги выстроились ряды маленьких кирпичных домиков с соломенными крышами. Кирпич прятался под кружевом вьющихся растений, хотя листьев на их побегах виднелось совсем мало. В деревне оказалась всего одна гостиница, небольшой дом, не больше «Винного ручья», на фасаде которого, скрипя на ветру, качалась на скобе вывеска. Она гласила: «Подданный королевы».

Было очень странно думать о гостинице «Винный ручей» как о маленькой. Ранд помнил времена, когда он считал, что выше ее зданий вообще не бывает, ну разве какой-нибудь дворец. Но теперь Ранд повидал немало и вдруг понял сейчас, что, когда вернется в Эмондов Луг, для него ничего не будет выглядеть дома таким же, как раньше. «Если ты когда-нибудь вернешься».

Ранд чуть помешкал перед гостиницей: даже если цены в «Подданном королевы» не столь высоки, как в Шеранском Рынке, им не по средствам ни поесть тут, ни снять комнату.

Мэт заметил, куда он смотрит, и похлопал по своему карману, где лежали разноцветные шарики Тома.

– Я вижу довольно хорошо, если не потребуется чего-то выдающегося. – Глазам Мэта становилось все лучше, хотя он по-прежнему повязывал шарф себе на лоб и, поглядывая иногда на дневное небо, щурился. Ранд ничего не ответил, и Мэт продолжил: – Не могут же приспешники Тьмы сидеть в каждой гостинице отсюда и до Кэймлина. Кроме того, я не хочу валяться под кустом, если можно спать в кровати. – Тем не менее он и шага к гостинице не сделал, просто стоял, ожидая решения Ранда.

Через полминуты Ранд кивнул. Он устал так, как никогда с тех пор, как ушел из дома. От одной только мысли о ночлеге под открытым небом у него заныли кости. «Одно к одному. Все это бегство, постоянно оглядываешься через плечо».

– Они не могут быть везде, – согласился Ранд.

Однако после первого шага в общую залу он подумал: уж не ошибся ли? Здесь было чисто, но народу внутри оказалось – не протолкнуться. Все столики были заняты, а кое-кто даже стоял, прислонившись к стене, из-за отсутствия свободных мест. Судя по суетливой торопливости и измученному виду снующих между столиками девушек, да и самого хозяина, обычно столько народу здесь не бывало. Слишком много для такой маленькой деревни. Сразу бросались в глаза не местные. Одеждой они ничем не отличались, но почти не отрывали взоров от своей еды и выпивки. Местные жители смотрели на чужаков, как и на все остальное, равно спокойно.

В воздухе висел гул голосов – из-за этого, вероятно, хозяин и провел юношей в кухню, когда Ранд дал ему понять, что им нужно потолковать с ним. Хотя шума там было не меньше: у плиты, гремя кастрюлями и котлами, возились повар и поварята.

Содержатель гостиницы утер лицо большим носовым платком.

– Полагаю, вы идете в Кэймлин, чтобы поглазеть на Лжедракона, как и каждый дурак в королевстве. Что ж, таких вас по шесть на комнату и по двое-трое на кровать. Если вам это не подходит, то другого у меня ничего нет.

Ранд начал ставший привычным разговор, чувствуя себя больным. Столько народу на дороге, и каждый может оказаться другом Темного, и нет никакого способа узнать их среди других людей. Мэт продемонстрировал свое умение жонглировать – он справился с тремя шариками и даже с ними был очень осторожен, – а Ранд достал флейту Тома. После всего лишь дюжины нот «Старого черного медведя» хозяин гостиницы нетерпеливо кивнул:

– Пойдет! Мне нужно чем-то отвлечь этих идиотов от Логайна. Уже было три драки из-за того, Дракон он на самом деле или нет. Сложите свои вещи в углу, а я пойду освобожу для вас место. Если вообще удастся что-то очистить. Дурачье! В мире полно дураков, которым не хватает мозгов, чтобы оставаться там, где им самое место. Вот в чем причина всех бед. Люди, которые не хотят оставаться там, где им самое место. – Опять утерев лицо, хозяин, ворча, заторопился из кухни.

Повар и его подручные не обращали на Ранда и Мэта никакого внимания. Мэт приладил на голове шарф, сдвинул его на лоб, потом прищурился и натянул шарф обратно, пониже. Ранд подумал: видит ли Мэт настолько хорошо, чтобы у него вышло что-то посложнее, чем жонглирование тремя шарами? А что до него самого…

Резь в желудке стала сильнее. Ранд почти упал, обхватив руками голову. В кухне словно выморозило. Ранд дрожал. В воздухе носился пар; плиты и печи потрескивали от жара. Дрожь била юношу все сильнее, зубы его клацали. Ранд обхватил себя руками, но легче не стало. Он чувствовал себя так, будто у него кости замерзают.

Ранд смутно слышал, как его о чем-то спрашивает Мэт, тряся за плечо, как кто-то выругался и выбежал из кухни. Затем с ним рядом появился хозяин гостиницы, подле него хмурился повар, а Мэт громко спорил с обоими. Ранд ни слова не разбирал из их разговора; слова неясным жужжанием пролетали мимо, а думать он словно разучился.

Вдруг Мэт взял его за руку, поднимая друга на ноги. Все их пожитки – седельные вьюки, одеяльные скатки, свернутый плащ Тома, футляры с инструментами – висели на плечах Мэта рядом с луком. Хозяин гостиницы наблюдал за ними, встревоженно утирая лицо. Едва переставляя ноги, тяжело навалившись на Мэта, Ранд позволил другу увести его к задней двери.

– Из-з-звини, М-м-мэт, – едва смог произнести он, продолжая стучать зубами в ознобе. – Н-н-наверное… из-з-за… дождя. Еще от од-дной… т-такой… ноч-чи хуж-же не б-будет… п-по-моему.

Сумерки темнили небо, на котором сверкала россыпь звезд.

– Ничуть, – сказал Мэт. Он старался, чтобы голос его звучал бодро, но Ранд слышал скрываемое беспокойство. – Он боится, вдруг другие прознают, что в его гостинице есть больной. Я сказал, что, если он выставит нас, я притащу тебя в общую залу. Через десять минут половина его комнат опустеет. Несмотря на всю свою болтовню о дураках, такой поворот дела ему не по вкусу.