Михаил Уткин - Ездовой гном. Битва

Я кивнул на десяток хоббитов, державшихся наособицу. Зеленые метки над ними показали, что они остались в отряде:

− А как же эти? Да и ты смотрю, отряд не покинул, хоть и извиняешься за своих.

Скрипач присел на тушу дохлого паукана, в прогнувшееся под ним как меховое кресло брюхо:

− Этим не удалось никого убить, добычи никакой не взяли. А я… ну примерно на треть стал слабее, «Шторм» сыграть теперь не смогу. Такое состояние у хоббитов называется «отходняк». На каждом убивавшем в сражении теперь целая цепь дебаффов. Ну а я и со своими «двумя третями» оставшимися, все-таки силен. Да и как бросить эти детишек…

Он вздохнул и махнул рукой в сторону заливавшимися смехом хоббитов. Одна хоббитка оторвала пару паучьих лап, приложила к бокам и дергая задом показывала, как паук стреляет нитью, что-то вещая тонким высоким голосом. Видимо уморительное донельзя, потому что даже суровых гномов потряхивало от сдерживаемого смеха, и как один они прикрывали ладонями рты, комкая улыбку.

А я вписывая в блокнотик новые данные, ответил:

− У каждого племени свой крест и свои проблемы. Я не держу ни зла, не обиды. Вы очень помогли в бою. И не факт, что мы смогли бы победить без вашего участия. Ценю.

Вечно печальный предводитель хоббитов повеселел, выхватил скрипку и заиграл какую-то залихватскую мелодию, от которой у всех разом добавилось полсотни единиц выносливости.

Гвардейцы, копавшиеся в добыче, от этого тоже повеселели расправляя плечи и зашевелились быстрее. Большинство из них теперь щеголяла в эльфийских панцирях. С хитиновых нагрудников испарились эмблемы саламандры, судя по всплывающим подсказкам, лишив их клановых бонусов. Впрочем, система пояснила, что мастер гербов впоследствии может нанести на них любой. Бонусы, конечно, будут пожиже, но будут. К сожалению, доспехов такого уровня местные мастера, по всей видимости, создавать не могли. Ну да ладно, разберемся позже.

Кроме панцирей, многие стражи взяли себе и всевозможные эльфийские сабли. Конечно, каждая наверняка таила в себе немало сюрпризов, но практически все они требовали специального опознания. Впрочем, и базовые статы у них были значительно выше, нежели у обычных стальных мечей стражников. Те с удовольствием крутили в воздухе финты, сверкая драгоценными камнями. Они то и дело активировали фехтовальные умения, и результат им, судя по довольным лицам, нравился.

Да, вояки правильно перевооружались. Это в тесном строю фаланги, дроу было удобно забивать палицами и клевцами, но городской бой по любому подразумевал умение фехтовать.

Сариссы я все велел сложить в одном месте и теперь их увязывал в вязанки могучий гном, готовя к транспортировке. 195 целых длиннющих копей и 34 со сломанными древками. Подсказка докладывала, что сломанные подлежат восстановлению. К тому же сариссы без длинного древка, система предлагала дублированное название: «плохое копье дроу с листовым наконечником». По идее ими тоже можно было сражаться, если конечно наконечник был не сплющен и не сломан.

Но, несмотря на то что у эльфийских копий были значительно выше показатели урона, стражи откладывали их в сторону. Я вспомнил, как они бросали щиты, и понял, что видимо ограничения какие-то накладывались профессиональные. И они оставались даже, когда копье становилось обычным.

Тут прилетело системное сообщение:

«Вам выдан квест, как командующему большей частью войска: Хранение. Воины передают вам свою добычу и просят в случае их гибели, передать наследникам. 1 предмет 100 ед. опыта. Вещи павших необходимо сдать Кветке».

Черт! У меня же еще квест «возврат долга вдове» висит. Я полистал закладки и потер лоб. Время вообще то еще есть… Впрочем квест «Хранение» даже согласия не требовал. Пошел в нагрузку званию. Я пожал плечами, не велик опыт… Вдруг, как комар прозудела мыслишка «они же цифровые неписи, да и штрафов никаких нет, забрать и дело с концом». Но мне от нее, аж краска в лицо бросилась, так что пришлепнул как комара. Цифровые, не цифровые… они соратники. Так что не надо этой вот хрени! И сразу на душе стало легко и спокойно.

В этот момент мне показалось, что где-то на периферии зрения промелькнула и рассеялась какая-то рогатая тень… Я встряхнул головой: «почудится же…»

Эльфы совсем пропали из вида, ушли даже те, что метались вокруг на пауканах. Видимо совсем упали духом и сбежали зализывать раны. Или… что-то задумали. Впрочем, мысли о задумках я отогнал, решать проблемы будем по мере поступления, тем более ответы на варианты их действий рассчитали загодя. Связи с орками к сожалению нет, но они свое дело знаю, так что если дроу устремятся на прорыв, в городе их ждет неприятный сюрприз.

Я неторопливо обошел лозадельских вояк, что укладывали добычу в шкуры, затягивая веревками. Хоть они и получили от артефакта «уравнителя» бонусы к силе, но лишний вес в бою крадет подвижность, да и ценные предметы в инвентаре всегда добавляют трусости.

К счастью и офицеры это прекрасно понимали, они выдали воинам чернила и перья и сейчас их воины передавали из рук в руки, выводя, высунув языки от напряжения, на свертках какие-то каракули. Гномы озадаченно почесывали бороды, посматривая на них, явно не понимая надписи. Но для меня система сделала исключение, видимо, как для командира… Ах нет, квесто-принимателя!

«Вам доступно чтение надписей квестовых предметов, на время действия квеста. Вы можете включить до 3 гномов в список приемщиков данного квеста».

Я посмотрел на увеличивающуюся горку предметов и решил пока повременить. Время будет и сам приму, опыт лишним не бывает. С этими мыслями заглянул через плечо одному задумчиво почесывающему нос воину, и прочитал наложившееся поверх каракуль системное сообщение:

Гвардеец третьего отряда Лозадель: Рагнван. Наследники (по нисходящей) гвардеец Прук, гвардеец Сван, медик Гвинерка ул. Ручейки дом 6.

Гвардеец закончил почесывать нос и решительно дописал: пацан Гвинерки Харвальд!

Поймав мой взгляд, почему-то засмущался и развел руками:

− Ну, это… Гноме, медичка и малой, как бы и не братья, но… Бывает так, ага.

Я успокаивающе похлопал его по плечу и кивнул на кучу свертков:

− Не надо ничего объяснять, Рагнвар. Сам же и заберешь у нас свое со склада, после победы.

Кассиди тем временем сотворила «алтарь Лаверны» и что-то быстро тараторила, используя его как передающее устройство. Ее пухлые розовые губы быстро смыкаются и размыкаются, за ними сверкают белые зубы, а озабоченно сведенные черные брови по мере диалога возвращаются в «нейтральное» положение – двумя дугами лука над огромными зелеными глазами…

− Горн, хватит улыбаться, как сластена перед тортом!