Валерий Строкин - Ночная сказка для двоих [СИ]

— Я еду один.

— Но мой господин, в этот дикий мир одному отправляться опасно. Это безрассудство, рисковать собой накануне праздника. Возьмите с собой великана Плошку или Стиамота.

— Не первый раз рискую, накануне праздников, — усмехнулся Белый Рыцарь. Он подошел к тронному креслу, вынул из него упирающегося хоббита.

— Давай, давай, иди на свое место, на окне…

Бильбо вернулся на подоконник. Принц сел в кресло.

— Итак, решено! — воскликнул Белый Принц хлопая ладоши. — Я еду за ней!

— На чем? Ваш конь, хоть и рыцарский, но не выдержит дороги, слишком далеко. Говорю вам — возьмите меня с собой. Я знаю наикратчайший путь, через лес Фей.

— Отстань, ты подготовишь замок к встрече с принцессой. Я отправлюсь за ней на Стиамоте.

— Вы испугаете принцессу, этот дракон дик и невоспитан.

— Разве настоящую принцессу можно испугать? — удивился Белый Рыцарь.

— Простите меня, принц, — Бильбо наклонил голову. — Как хотите: Стиамот, значит Стиамот. Пусть крылатая ящерица проверится. Во всяком случае, с ним вы будете в безопасности.

— Я зажарю тебя и съем! — донесся с небес рев дракона.

Бильбо соскочил с окна.

— И откуда у такой туши, такой тонкий, я бы сказал: даже музыкальный, слух?

В окно просунулась зубастая голова дракона. Мелкие изумрудные чешуйки переливались ярким зеленым огнем.

— Мой господин, я все слышал, — объявил Стиамот. Из пасти выполз сгусток черного дыма и вырвался маленький язычок пламени.

— Готов, хоть сейчас. — Дракон презрительно покосился на съежившегося в углу зала маленького хоббита. — Я знаю в тот мир короткую воздушную дорогу.

— В путь! — нетерпеливо выкрикнул Белый Принц. Вскочил с кресла, пробежал через зал и не раздумывая выпрыгнул в окно, прямо на зеленую, покрытую толстыми бронированными чешуйками, спину дракона, как раз между огромными крыльями, похожими на крылья гигантской летучей мыши — перламутровые паруса Стиамота, его гордость.

— Бильбо, жди нас с принцессой!

— Буду надеяться, — пробормотал хоббит, с тоской оглядывая опустевший зал. Его ждала генеральная уборка.

Влад с шумом отхлебнул пива и громко икнул.

— Ух ты, черт!

Рыжая косичка угреватого Славки дернулась, он расхохотался.

— Что смешного? Ик. Ик.

— Ничего, — Славка приложился к пивной бутылке, опустошая её. Бутылка совершила кульбит и прозвенела в темном углу амбара.

Большой, старый и пыльный сарай, на краю поля, пах не зерном и мышами, а лохмотьями запревшей паутины, развешенной по углам. Солнечные пыльные лучи кинжальными лезвиями били сквозь прорехи крыши, углы сарая пропахли смазкой, пролитым бензином, сигаретами и пивом, потом старых кожаных курток.

Их было пятеро мушкетеров, тусующихся в сарайной штаб-квартире: Влад, рыжий Славка, Коль Босой, Амор (читайте наоборот — Рома), считавший себя неотразимым, похожим на Кину Ривза. И предводитель — сумасброд, поступки которого были совершенно непредсказуемы — Чука, разбитной парень, затянутый в кожу и любивший повторять, что он был рожден вместе с мотоциклом. Действительно, ездил он на нем как бог, или демон…

Чука лежал на ворохе пустых картонных ящиков из-под бананов, лениво потягивал пиво и курил сигарету со странным запахом.

— Что у тебя случилось? — лениво спросил Чука, глубоко затянувшись и задерживая дым.

— С одной чувихой разошелся, — небрежно ответил Влад, вскрывая кольцом, на котором скалился в кривой ухмылке череп, очередную бутылку.

— Молодец, — отозвался Чука. — От баб одни неприятности.

— А она симпатяга, — встрял в разговор Амор. Он закрыв глаза расчесывал длинную выбеленную челку.

Босой, отложив ключи в сторону и прекратив копаться в моторе сказал:

— Если ты бросил, я могу приударить, вдруг что наклюнется.

— Закрой пасть, урод комнатный! — Влад выпрыгнул из седла и подлетел к Кольке. Тот спокойно поднялся, но его глаза превратились в две узкие бойничные прорези. Он подбросил на руке накидной ключ на шестнадцать.

— И что? — процедил Босой.

— Успокойтесь, горячие эстонские парни, — осадил их Чука. Он швырнул под ноги Владу пивную бутылку. В стороны брызнули осколки. — Нашли, что делить — бабу! — фыркнул Чука.

Влад вернулся к своему мотоциклу, хмуро уселся на седло. Щелчком выбил из пачки сигарету. Поймал в полете. Прикурил.

— Ладно, не будем ссориться, — пробурчал Влад, выпуская в сторону Кольки струю дыма.

— Замяли, — Босой, опустился на корточки и занялся мотором.

Чука лениво оперся на локоть. Он делал все через силу, когда покидал мотоцикл.

— Слушай, а если мы твою бывшую бабу сюда привезем?

— Зачем? — не понял Влад.

Чука рассмеялся, сплюнул длинной зеленой слюной. Его глаза неестественно блестели, напоминая два ночных озера залитых бледным светом луны.

— Разберешься с ней, по-мужски.

— А мы поможем, — Серега оскаблился, обнажив темный провал двух передних зубов.

Взгляды парней скрестились на Владе.

— Что замолк, байкер — ночной рыцарь, жалко девку? — подначивал Чука.

— Классная чувиха, — мечтательно произнес Амор и захихикал.

Влад зло покосился в его сторону. «Врезать бы разок по этой холеной мордашке, чтоб всмятку превратить носяру».

Амор перестал смеяться. Отвернулся в сторону и закурил ментоловую сигаретку.

— Идея принимается? — не дожидаясь ответа Чука объявил, поднимаясь:

— Тогда по коням.

Он вразвалочку прошел к «Хонде» — единственному коню благородных кровей, среди потрепанных стареньких «Яв» и Колькиного, нуждающегося в вечном ремонте «Минска». «Хонда» в компании была культом, предметом зависти и честолюбивых мечтаний. Как и где, Чука раздобыл крутую тачку, никто не знал. Однажды, он появился в их районе на этом новеньком, блестящем, грациозном иностранце. С ревом пронесся по улице, распугивая дворняжек и почти разучившихся летать голубей.

Чувствуя на себе восхищенные и завистливые взгляды приятелей, Чука запрыгнул на седло. Его глаза мрачно заблестели, впиваясь во Влада.

— Ну так, что? — спросил Чука.

Влад подумал о Тасе, о том, как она оскорбила его: «отвергла и как щенка выставила за дверь. Кто она такая? Разве можно так со мной обращаться? Или я не мужчина? Глупая, маленькая девчонка! Принцесса! Королева бензоколонки! Да как она посмела оскорбить меня своим отказом? Для кого тогда беречь девственность?» — цинично думал Влад.

Злость черным торнадо закипела, подняла в душе чернильную грязь и совместно с выпитым пивом ударила в голову.

— К дьяволу её! — пробормотал Влад. — Такую чувиху надо хорошенько проучить. Обломать, чтоб знала свое место. Чтоб на всю жизнь усвоила урок — так с мужиками поступать нельзя — опасно!

«А потом? Потом она останется в компании, будет всегда сидеть за моей спиной, во время ночных вояжей по городу. Будем вместе пить пиво, пугать милицию, несясь по дорогам на бешеной скорости и балдеть в этом старом, долбаном сарае под dead-rock. Черт побери, я научу её настоящей жизни. Когда надоест, — Влад громко расхохотался, окинул веселым взглядом компанию, — уступлю друзьям». Он встряхнул серой, спутанной гривой: