Кирико Кири - Мир, где мне будут рады [СИ]

- Когда твоя сестра ломала мне локоть, мне тоже было больно. А когда она разбивала мне лицо, сразу после того, как я попросил прощения… это вообще отдельная песня.

И продолжил её насиловать. Вот опять картинка перед глазами – она на спине, он сверху вновь трахает её, смотрит в её заплаканные глаза. И она… не видит в них ничего. Пустые, выжженные, жестокие. Это не глаза сына купца, но глаза человека, у которого внутри осталась только пустота и боль. Причём эта пустота была куда опаснее, чем её сестра.

И он, смотря ей в глаза, насилует её. Насилует без остановки. И она чувствует отвращение; к себе, к нему, ко всему миру вокруг. И этот запах пота, чавкающий звук…

Слёзы начали сходить на нет. Боль медленно отступала под магией лечения. В душе оставалась лишь пустота, отвращение к самой себе и ненависть к глупой сестре, которая была тупа как пробка. Но как и любая ненависть к любимому человеку, она начала сходить на нет.

Юми так и сидела посреди комнаты невидящим взглядом смотря куда-то в угол. Она не обратила внимания, когда дверь позади неё открылась, хотя по шагам она сразу распознала свою близняшку.

- Се… Сестрёнка, что случилося с тобой?!

- Дверь закрой, Юи, - бесцветным голосом сказала она.

Хлопнула дверь, щёлкнул замок, и Юи грациозно приземлилась перед ней на колени.

- Сестрёнка…

Её холодненькая ручка коснулась её лица и подняла его.

- Почему ты плачешь? Стряслось что?

- Стряслась ты, Юи, - ответила Юми.

Перед глазами возник тот момент, когда Юи вернулась в приподнятом настроении в комнату. Она буквально святилась от счастья. Юми тогда не совсем поняла, что случилось.

- Юи? – спросила она вопросительно, лёжа на кровати и читая книгу.

- Сестра, я отомстила. Защитила честь твою. Поплатился он за дерзость и познал наш семейный гнев.

- Семейный гнев? – и тут Юми заметила окровавленные костяшки, на которых уже засохла кровь. – Юи, что натворила ты?!

Она вскочила с кровати, уронив книжку на пол.

- Я отомстила за твою честь, моя сестрёнка! – радостно известила она. – Наш враг познал наш гнев.

- Какой враг, какой гнев?! – в тот момент она поняла, что случилось что-то непоправимое.

Юми схватила её за грудки хорошенько встряхнула.

- Что ты сделала, говори! Кому ты отомстила и за что?!

- Тому мальчишке, что имел наглость тебя коснуться, Юми, - непонимающе ответила Юи.

Это было бесполезно. Она ещё долго будет выяснять, что произошло, хотя определённые догадки уже были. Юми стремглав выскочила тогда на улицу и очень скоро наткнулась на толпу.

- Что случилось, что стряслось? – в ужасе спросила она.

Кто-то из юношей ответил ей.

- Твоя сестра только что отпинала троих парней. И двоим из них, она переломала кости.

- Кому?

- Кому? – он толкнул своего товарища. – Слышь, кого она там побила и сломала кости?

- Мэйна и Белеандра она побила, больная дура. Это же… - тот парень обернулся и осёкся. – Эм… я… имел в виду, что их побили.

«Дура… Ой дура… Чтож ты натворила, идиотка…»

И сейчас, глядя на неё, у Юми было только одно желание.

Она отвела руку и со всей дури отвесила ей звонкую пощёчину. Голова Юи дёрнулась в сторону. Очень медленно она повернула голову обратно к Юми с лицом, полным шока и удивления, словно у маленького ребёнка.

- Ю-Юми?

Вторая пощёчина, но уже с другой рукой.

- Сестрёнка… Я…

Ещё один удар.

А Юи как идиотка сидела напротив неё и даже не пыталась прикрыться. Лицо у неё было словно у ребёнка, которого наказывают, и который не понимает, за что.

- Честь хотела защитить? Так из-за тебя её лишилась я сегодня! Меня… я… из-за тебя, тупая дура, я свою девственность отдала. Лишь потому что ты идиотка, не могла спросить меня! Спросить, а надо ли мне это, твоя защита чести, дрянь!

- Но я… честь… он оскорбил тебя…

Ещё одна звонкая пощёчина в полумраке.

- Кто просил тебя лезть!?

- Я помочь хотела…

Ещё один удар.

- С-сестрёнка… - Юи расплакалась как ребёнок.

- Из-за тебя… я себя продала… - пробормотала Юми. – Моё тело ему отдала, и он мной воспользовался чуть ранее.

Глаза Юи недобро блеснули.

- Я убью за тебя его, сестра! Я…

Она вскочила, а в следующее мгновение Юми схватила её за волосы и резко дёрнула вниз, после чего влепила кулаком ей прямо в челюсть. Юи пискнула, потеряла равновесие и упала.

Юми же набросилась на неё сверху и уже не ладонью, а кулаками начала бить её по лицу.

- Дрянь! Закрой пасть свою поганую! Закрой свою поганую пасть, грязная сука! Тупая дочь собаки! Ошибка смешения кровей! Дочь подзаборной шлюхи! Не смей ничего делать без ведома моего!

Страннее было то, что этими же словами Юми оскорбляла и себя саму, однако в порыве гнева она этого и не заметила. Юи разрыдалась, пыталась прикрыться и уползти от гнева сестры, пока Юми нещадно её лупасила.

- Я с ним из-за тебя переспала. Из-за тебя, тупая дура. Из-за твоей чести и желания тупого везде залезть как крыса в бочку!

- Юми! Хватит! Юми… - ревела Юи. Она действительно была не похожа на девушку своего возраста; лет восьми - да, но никак не двадцати.

Но Юми не успокоилась, схватила её за волосы и начала тягать её по комнате, буквально волочить, дёргать и пинать ногой.

- Сучья дочь! Грязное отродье, порождённое порочною любовью.

Юми иногда ударяла её головой то о кровать, то о стол, пока Юи ревела, так же схватившись за свои волосы. Это была немного странная и забавная картина.

Только минут через пять она успокоилась и отпустила заплаканную и напуганную Юи. Та, словно ребёнок, отползла в угол комнаты и сжалась в комок, испуганно глядя оттуда на сестру заплаканными и затравленными глазами, тихо хныча.

- Представить не можешь ты даже, что сейчас натворила… - пробормотала она и вновь села на колени. – Представить не можешь даже ты, что ждёт тебя скоро, дурёха… почему ты мне всё не внемлешь и делаешь по-своему всё… - Теперь уже Юми вновь начала плакать. – Я столько сил отдаю, чтоб нас защитить от угроз… столько нервов я трачу, а ты… всё портишь…

Теперь реакция Юи была подобна реакции любого ребёнка на плачущего родителя – она плакала, потому что плакала Юми.

- Иди сюда, глупая Юи, - вытянула руки Юми, выдавливая из себя улыбку. – Иди ко мне.

Предложение было принято, Юи тут же нырнула в объятия сестры. Подползла, обняла и, продолжая реветь, уткнулась ей лицом в плечо. Они просидели так минут десять, плача, пока Юми не взяла себя в руки. Они были одни, и она понимала, что никто не позаботится об её дурной сестре.

- Идём, Юи, мыться будем, - погладила она её по голове, беря себя в руки.

- Прости меня-я-я-я… - ревела дурная девчонка.

- Прощу тебя я, но взамен поклянись, что шагу к нему не ступишь. Моим именем клянись.

- Но… твоя честь.