Оксана Глинина - Янтарь на снегу

Он поднял взгляд на меня и на все еще зажатый в моих пальцах острый предмет. Я поспешно разжала пальцы, выронив к своим ногам компрометирующую меня спицу. Ага, я здесь ни при чем!

— Леди Гинтаре, вы его убили?

Я отрицательно покачала головой, очень интенсивно, будто пытаясь отделить ее от тела.

— Оставь ее, Лаугас! — вступился за меня отдышавшийся Петрас. — Дранс сегодня будто йодаса оседлал. Сидели, обсуждали предстоящие состязания, как он вдруг налетел, разнес все к такой-то рахане! Дуг и Брен, видел, лежат. Дышат ли еще?

Я нерешительно топталась на месте. Лаугас подобрал стальной костыль и внимательно его осмотрел.

— Да это же руническая игла! Дранса одурманили, повезло еще, что не размазал вас всех по сырой земельке! — Он огляделся. — Да тут же королевский шатер рядом, все это… все это нечисто…

Лаугас, прищурившись, посмотрел на меня, будто опять хотел осыпать меня обвинениями:

— Леди… леди Гинтаре, вам нужно срочно вернуться к лорду Браггитасу! И, умоляю, никому ни слова — если поднимется скандал, шуму будет на все королевства. Это скомпрометирует его величество в глазах возможных союзников.

Не зная, что сказать, я сделала книксен и мышкой шмыгнула в сторону знакомых шатров. Да как я умудряюсь?.. Это точно талант — умение даже в чистом поле найти неприятностей на свою… непритязательную тушку. Надо бы обо всем рассказать Вардасу, как-никак это ведь он заведует безопасностью монарха. Хотя кто мне поверит, скажет: «Со своими бреднями и домыслами обратитесь к светлейшим тетушкам, они у вас мастерицы по слухам!» Или промычит что-нибудь несуразное и выпроводит восвояси.

От безрадостных мыслей отвлек бодро шагающий в мою сторону принц Дагендолла — брат Хельгарды, точнее, один из братьев. Вид у него был настолько решительный, что я поняла — не к добру. Со страху или от отчаяния я метнулась в сторону шатра лорда Вардаса.

Была не была!

Сердце билось, как сумасшедшее. Мысли путались в голове. Но я ведь ничего не теряю! И все равно чувствовала себя безмерно глупо, а мысль о том, что мы целовались, и это для него ничего не значило — не давала покоя. Но его взгляд тогда…

Впрочем, судьба подбросила мне свой вариант развития событий в лице Лукреции Дардас, уже хозяйничавшей в просторном шатре, как у себя в гардеробной.

С чего я решила, что все будет просто? Это же столица — змеиное логово!

Да и дочь Дома Дардас ставила явно не на корону, а на удачу, поэтому пришпандорила к латам канцлера аж целую фату, приспособленную под ее диадему.

То ли россыпь алмазной крошки на фате вдохновляла, то ли неугасающая улыбка леди Лукреции воодушевила канцлера, но он расплылся в счастливом оскале, будто уже взял свой главный трофей.

Спасибо тебе, Пречистая, за то, что послала мне сие безобразие в качестве назидания за глупые мысли! Теперь в своих порывах я буду осторожна, благо хранительница уберегла. Может, хоть научусь вести себя в присутствии лорда в темном, а то, честное слово, не знаю, что думать!

Я еще минутку посмотрела на обмен любезностями между канцлером и прелестной Лукрецией, дабы убедиться в ошибочности своих чувств и непорядочности намерений Майло Вардаса, после чего резко развернулась и со всего размаха тюкнулась носом в металлическую стену.

У стены неожиданно оказались руки, отлепившие меня от доспеха, в который я впечаталась. Ну что за невезение такое?! Нет бы красиво удалиться после обидной сценки с двумя воркующими голубками, встретить какого-нибудь достойного рыцаря, повесить ему свою ленту. Тому северному принцу, к примеру.

Так нет же! Обязательно надо было…

А ведь это мысль!

Неожиданно мой мозг посетила достойная идея, надо сказать, впервые за столь долгое время.

Я осмотрела свою жертву, то есть воина, захваченного врасплох, и удовлетворенно хмыкнула. Начищенные до блеска доспехи рыцарей ослепляли своим великолепием, даже король наш лоснился на солнце, словно серебряный чайник для заварки вайделы Беаты, который ей достался от бабушки и остался печальным напоминанием о той лучшей жизни, что у нее когда-то была и которую она не сберегла. Витгерд за все свои провинности тоже, кстати, мог послужить достойным носителем моего платка, оставшегося на теле несчастного рыцаря. Но правитель был разодет в изукрашенные золотом и чеканкой доспехи лишь для вида, он был без шлема и поножей с башмаками. Куда уж дальше? Хватит ему и того, что он король.

Мой же избранник ярким блеском доспехов в глаза не бил, наглым взглядом не смущал, у него вообще было приятно закрыто забрало. Рыцарь попытался было его открыть, но я жестом руки остановила.

— Погодите, уважаемый, не спешите! — Не хватало еще с ним знакомиться! Жива упаси!

В мои планы входило тихо и незаметно ускользнуть с турнира, а не мило любезничать с его участниками. Не все ли равно, чем все закончится? А этот, судя по всему, один, без свиты — воспитанник или оруженосец. Явно не хватило родовитости или увесистого кошелька. Как, впрочем, и на доспехи. Скромные, не вычурные, прям как у Вардаса — потертые местами, с боевыми отметинами, но сидят на своем хозяине ладно, хоть и не разят глаза роскошью и блеском.

Избранник снова поднес руку к забралу. А я решила, что пора поспешить с незапланированным знакомством. Функция несчастного рыцаря состояла в том, чтобы его все увидели и впечатлились. Вон какой здоровенный и… ужасающий, если честно.

— Уважаемый рыцарь! — начала я торжественным, насколько это было возможно, тоном, правда, очень смущаясь. — Почту за честь избрать вас своим героем… сегодняшнего турнира.

Уточнила так, на всякий случай, а то мало ли, вдруг мои слова неправильно истолкуют? Потом объясняй доступно и вежливо, что забрало в форме головы змея никак не могло меня очаровать. И так хватает неприятностей, без рыцарей и забрал.

Рука рыцаря опустилась сама по себе. Вот и ладненько!

Вытащила из косы шелковую ленту красного цвета, которая мне весьма нравилась, но пришлось пожертвовать ради собственного блага, и решительно завязала на плече рыцаря.

Избранный объект почитания молча наблюдал. А что можно говорить, если его предпочли самому принцу Дагендолла? Правильно — пусть помалкивает. Мне еще придется выслушать нотации от тетушек, а это занятие не из приятных.

— Ну, вот и все! — удовлетворенно произнесла я после того, как завязала ленту симпатичным бантиком, аж язык вылез от старания.

Посмотрев на реакцию рыцаря, удовлетворенно заметила, что тот с интересом изучает предмет рукотворчества, по крайней мере, его закрытое забрало было обращено туда, где как раз и разместился незамысловатый бантик, а, насколько я помнила, именно там, где находится забрало, обычно у рыцарей глаза. Вот пусть и любуется.