Оксана Глинина - Янтарь на снегу

Бодро улыбнулась, когда ужасающее забрало обратилось в мою сторону. Правда, улыбка вышла немного кривоватой и нервной, уж больно забрало напоминало стальную звериную морду — только в этот момент рассмотрела как следует. Вместо глаз — узкие косые щели, а вместо отверстий для рта и носа — змеиная пасть с клыками. Ужас! Я аж икнула, то ли от впечатлительности, то ли из-за немереного количества булочек за завтраком, впихнутых в меня Людей. Хорошо, что выдержка у меня почти железная — хватило ума не броситься наутек. Зато подумалось, что шлем такой — безвкусица и гадость несусветная. Фу! Неужели ни на что более оригинальное ума не хватило? Совсем у кузнечных мастеров фантазия с глупостью перепутались.

А я-то думала, что выдавать всякую несуразицу только у меня получается, ну, еще у Люди за компанию. От завистливых девичьих взглядов теперь нигде не спрятаться, не скрыться. Думают, что король теперь за мной ухаживает, захаживая в мои покои чаще, чем к себе в опочивальню, в обход мнения остальных красавиц. И не скажешь же никому, что объектом столь пристального внимания его величества стала совсем не я, а… моя камеристка.

М-да.

Я снова улыбнулась рыцарю, на этот раз постаралась сделать это более приветливо. Человеку предстоит драться со всякими принцами да королями. Кажется, теперь внимание всех обратилось в нашу сторону. С чего бы вдруг, не шумели же!

Щебетавшие вокруг девицы вдруг умолкли — словно птички, почувствовавшие приближение змеи. Легарт замер в отдалении с раскрытым забралом, хорошо, что рот закрыл, а то выглядело бы подозрительно. А Вардас оскорбил своим резким безразличием несравненную Лукрецию, ибо та продолжала что-то болтать. Но он посмел не смотреть в ее сторону, воззрившись на того, кого я одарила ленточкой.

Ничего, Майло Вардасу хватит и фаты с алмазной россыпью. Если отыщет ей правильное применение, то вполне безбедно встретит старость. Что ему моя простенькая ленточка — никакой выгоды.

Не ожидала от себя таких вредности и злорадства.

Нет, столица на меня влияет прескверно. Но устав святой обители здесь не в ходу.

Посмотрела я на своего рыцаря и приуныла. Жалко стало человека. Вот отметелят его на турнире, и никто о нем, бедном, не вспомнит, и ничего-то ему, несчастному, не перепадет. Будет весь побитый домой возвращаться, в грязи измаранный. А так хоть приятный момент в памяти останется, по крайней мере, я на это надеялась. Дружественно похлопав рыцаря по плечу — с другой стороны, чтобы не испортить бантик, естественно, а то потом перевязывай! — бодрым голосом дала напутствие своему избраннику:

— Удачи вам в с-состязаниях! — Уверенности у меня поубавилось, когда взор снова уперся в черноту смотровой щели, но, набрав воздуха в легкие, добавила: — Знаете, а я буду за вас болеть. — На этот раз уже бодрее похлопала рыцаря по плечу. — Победите их там… всех!

Расположили нас — королевских избранниц, как и полагается, красиво, на помосте. Чтобы хорошенько можно было обозревать сам турнир, ну и, чтобы нас видно было, естественно. Оно конечно, мы королевские суженые, но жениться король на всех не сможет, только на одной, а чтобы другие в обиде не остались, надо их также замуж выдать. Поэтому девы во всей красе находились на виду почти у всего королевства.

Когда я приблизилась к назначенному месту, родственники в лице всей женской части нашего Дома накинулись на меня, словно куры на зерно.

— Где ты была? — пуще всех накинулась Эсме. — Тетушки за тебя испереживались! Совсем не бережешь себя, так хоть побереги их, неблагодарная!

Людя, стоявшая тут же, только страдальчески закатила глаза.

— Хватит тебе зудеть! — перебила кузину тетушка Габриэле. — Больше всех дергалась ты — из-за того, что в случае опоздания Гинтаре тебя не допустят на помост.

— Пойдемте уже! — Пришлось прервать их пререкания: времени на милое семейное общение уже не осталось. — Вот-вот должны протрубить начало турнира.

— Кто бы говорил? — не удержалась от шпильки кузина.

Зря Эсме так переживала, все равно нас усадили на заранее приготовленные места. Как только девы и их сопровождающие расположились, на ристалище, или как там оно еще зовется, выскочили скоморохи и давай вещать о былых славных поединках, о доблестных воинах, о великих королях. Потом они стали разглагольствовать о величии нынешнего короля, его заслугах правителя и новых славных днях.

Все пафосные речи я убедительно пропустила мимо ушей. Сердце и без того было не на месте, а взор каждый раз косился в сторону рыцарей, ожидавших вызова на поединок.

Я в этом очень слабо разбиралась, никогда на сих мероприятиях не присутствовала, но общая атмосфера напряженности прямо витала в воздухе.

— Если верить правилам, — шепнула на ухо Людя, видя мое замешательство, — рыцарей еще до начала турнира распределили для парных поединков.

— Кто? — глупо переспросила я.

— Никто! — От моей неосведомленности подруга раздраженно покачала головой. — Сами друг другу бросали вызовы. Потом те, кто останется после первого этапа, перейдут во второй тур — групповые сражения.

От всего этого легче не стало. Нельзя было ограничиться однократным избиением друг друга? Тут еще и второй этап предусмотрен! Придумали, чтобы покалечить оставшихся в добром здравии?!

— Так мы тут на целый день застрянем, — недовольно пробурчала я.

— Это только кажется! — заверила Людя. — За захватывающими поединками время пройдет незаметно. Конечно, турнир продлится долго, но нам точно не будет скучно.

Наступила моя очередь закатывать глаза. Учитывая наличие шатров и столов с едой и напитками, можно было догадаться, что все это рассчитано не на пару часиков бряцания металлом и воинственных криков.

— А ты откуда все знаешь? — поинтересовалась я у подруги, хотя заведомо знала ответ. — Неужто на кухне повариха про сие действо поведала?

— Ага, только не повариха, а «повар», — кивнула девушка с озорным блеском в глазах. — Тот, который основной затейник на сегодняшнем пиршестве, это не первый «состряпанный» им турнир.

Проследив за ее взглядом, я посмотрела на «повара» в кованых позолоченных латах, восседающего на троне в окружении лорда Вигинаса и — кто бы мог подумать — вайдила Фьерна, а еще короля Дагендолла и какого-то министра из Ивелесса. Вся эта колоритная компания являлась судьями турнира. Интересно, чего же Вардаса поперло сражаться, неужто неуемное желание показать себя во всей красе Лукреции? Кстати, упомянутая красавица сидела с довольной физиономией неподалеку от меня, напоминая кошку, объевшуюся сливок.

В душе похолодело, будто ее швырнули в ледник. В груди защемило пуще прежнего.