Иван Алексин - Маг поневоле [СИ]

Силантий шустро припустил в сторону ворот. Я побежал следом.

- Вельда! - Окрик остановил меня, когда я почти миновал массивные двухстворчатые ворота, заставив обернуться.

Запыхавшаяся Маришка, впившись клещом в мои штаны, горько заплакала.

- Ты ведь ещё вернёшься Вельда? Ну, когда колдуном станешь. Вернёшься? - Подняла она ко мне своё чумазое личико.

Конечно, маленькая, - у меня на душе чуть потеплело. Хоть кому-то я в этом мире не безразличен.

- Тогда обязательно шрам на груди покажешь, - перешла на деловой тон пигалица. - И свистульку из города мне привези, со шнурочком шёлковым, как у Ганьки!

- Обязательно, - улыбнулся я и, поцеловав свою сестрёнку, заспешим вслед за нетерпеливо оглядывающимся Силантием. Кто знает, может я и вправду, сюда ещё вернусь?

- Седай рядом Вельд. Раздели со мной трапезу. - Гонда, расстелив на траве цветастый обрезок плотной ткани, ловко выкладывал, из заплечного мешка, немудрёную снедь. - Я уже его привычки изучил, - кивнул он в сторону неторопливо вылезавшего из повозки Мефодия. - Не меньше часу своё брюхо набивать будет.

- Спасибо, - не стал чиниться я.

Гонда мне нравился: весёлый, дружелюбный, словоохотливый, он сразу расположил к себе. Мы ещё из деревни толком выйти не успели, а он уже подошёл знакомиться, завязался разговор. Мда... С остальными спутниками мне так не повезло. Мы уже полдня вместе грязь ногами месим, а я даже имён их не знаю. Упёрлись взглядами в землю, как бараны, рожи кислые сделали и бредут, ни на что не реагируя. Даже от моего "односельчанина" слова не вытянешь: только носом шмыгает, да зыркает на тебя с такой злостью, будто ты у него, в голодную годину, последнюю корку хлеба спёр. А ведь обещал, гад тощий, что про реал местного бытия расскажет. Я, конечно, всё понимаю. Горе у них: жизнь сломали, партбилет отобрали... Стоп. Что-то меня опять куда-то не туда заносит. Но словечко запомню. Обмозгую на досуге. Так о чём я?.. Ну, в общем, плохо всё у них. Но жизнь то продолжается! И руки опускать никак нельзя. Потому что, как бы она тебя не била, всё это временно. И за каждой чёрной полосой, непременно последует светлая. Просто не может быть по-другому в этой жизни. Нет в ней ничего постоянного. Про возниц и охраню, что при обозе состояли и говорить нечего. К ним вообще не подступишься. Я, судя по всему, в их табели о рангах занимал место где-то между говорящей обезьяной и бессловесным козлом. Недаром недошлёпки (как с усмешкой называли местные будущих магов), даже по дороге шли не вместе с обозом, а в шагах в десяти позади, чтобы, значит, с нормальными людьми не мешаться. И о каком диалоге тут, может, идти речь? Нет. Я, конечно, попробовал, в самом начале пути. Информация, в моём положении, просто жизненно необходима. Но хмурый, с длинным уродливым шрамом через всю щёку, воин, выразительно вытянув из-за пояса плеть, довольно доходчиво объяснил, что я должен катиться со своими вопросами к какому-то Лишнему. И если я сейчас же не исчезну с его глаз, то он мне к нему дорогу довольно подробно объяснит. Ну и бог с ними. Не хотят общаться и не надо. У меня Гонда есть! Словно компенсируя угрюмое молчание троих моих собратьев по несчастью, этот юркий, щупленький парнишка в донельзя изодранном мешке, гордо именуемым полушубком, оказался бесценным кладезем информации.

И вот тут-то я понял, что конкретно попал... Магом, значит, хочешь стать? Могущественным, богатым, влиятельным? Повелевать стихиями? Летать на драконах? Горы с лица земли стирать? Мда... Одной губозакатывающей машинки мне, пожалуй, будет мало. Тут их оптом заказывать нужно.

В общем, по порядку. Если верить местной легенде, то этот мир создали два бога: светловолосая Эйра и темноликий Хунгар. Собственно говоря, создали они его между делом, походя, как игрушку для своего новорождённого сына, Йоки. Создали и отдали ему, занявшись другими, более важными, делами в истинных мирах.

Йоки же хоть и являлся богом, но при этом оставался младенцем, со своими капризами и сменой настроений. Он ещё мало что умеет, ещё меньше знает, плохо разбирается, где правда, а где ложь, добро и зло, жестокость и милосердие. Он капризен и непостоянен. Поэтому Пангея и была подвержена постоянным потрясениям.

О первых веках правления Йоки мало что известно. Недаром этот период вошёл в историю Пангеи под названием "Забытые века". Но, судя по всему, жизнь в те времена была опасна и нелегка. Йоки был жесток в своей любознательности и склонен к необдуманным решениям. Создавались и стирались в порошок целые государства, многолетние засухи сменялись смывающими всё, на своем пути, потопами, а вслед схлынувшей воде приходили пожары, сжигая в своём пламени всех, кто не догадался своевременно утонуть. К тому же, рядом с поселениями людей, постоянно появлялись различные чудовища и химеры, созданные богом-младенцем, в его стремлении научится созидать, подобно его родителям.

О том времени ещё известно, что люди строили множество храмов жестокому богу, так как Йоки любил быть в центре внимания и, внимая мольбам, иногда уничтожал созданное им очередное чудовище. Впрочем, проходило время и на свет появлялось новое.

Но всё было бы не так уж и плохо, если бы не Лишний. Его имени легенды не сохранили. Первый сын Эйры, он стал лишним с приходом Хунгара, был изгнан отчимом и лишён божественной силы. Под этим прозвищем, этот бог и вошёл в историю Пангеи.

Так вот. Лишний нанесённой ему обиды не забыл и решил отомстить. Воспользовавшись тем, что Эйра и Хунгар почти всегда отсутствовали, он сдружился с Йоки, завоевав его доверие. Младенцу, к тому времени, этот мир постепенно наскучил. Он жаждал чего-то нового. Тогда Лишний предложил наделить Пангею частичкой божественной силы, как делали Эйра и Хунгар, в истинных мирах. Мол, будет интересно посмотреть, что из этого получится. Йоки с радостью согласился. Так появилась магия.

Лишний самолично спустившись на Пангею, жадно прильнул к источнику, доступа к которому когда-то лишил его мудрый Хюнгар и начал восстанавливать своё могущество. Людям же, появившаяся магия принесла лишь новые испытания. Они просто не знали, как воспользоваться свалившимся на них с небес подарком.

Зато им сполна воспользовались айхи. Мелкие духи лесов и болот, айхи являлись одной из, череды неудачных, попыток Йоки создать что-то самому. Слабые и беззащитные, айхи веками находились на грани исчезновения, прячась в самых дебрях лесов. Появление магии изменило для них всё. Являясь созданием Йоки, айхи оказались очень восприимчивы, к неожиданно появившимся на планете магическим потокам и быстро достигли в магии большого могущества. И наступил день, когда они решили выйти из своих лесов...

Нет. Как такового, покорения людей не было. Собственно говоря, история даже не помнит ни одного серьёзного сражения между двумя расами. Айхи это было не нужно. Созданные Йоки, лесные духи, и по характеру, были очень похожи на своего творца. Они были как дети. Любопытные и непоседливые, озорные и непредсказуемые, айхи стали настоящим кошмаром для не ожидавших беды людей. Мелкие проказники быстро расселились по городам, сёлам и даже мелким людским деревенькам и там воцарился ад. Никто, ни правитель, ни самый последний нищий калека, униженно клянчивший милостыню у храма Йоки, не был защищён от безжалостных проделок лесного народца. Причём каверзы можно было ожидать в любой момент: во время сна, трапезы, молитвы. Даже по нужде эти твари спокойно сходить не давали и появление дико орущего мужика, выскакивающего на улицу, с голым и сильно обгорелым задом, стало довольно обычным явлением. Как и весёлое хихиканье возле самого уха бедолаги.