Иван Алексин - Маг поневоле [СИ]

- "Если бы". - С тоской подумал я. - "Даже если мне этот бандит не врёт (А скорее всего всё же врёт), то живым я всё равно не останусь. На мне проклятий больше нацеплено, чем на дикобразе иголок. И все, спасибо Толику, смертельные. Да и то, что Жихарь с ними, сразу резкое отторжение вызывает. Плохой Курьян психолог, раз его мне показал. Нет. Оно понятно конечно, что он таким образом надавить на меня хотел. Намекнул на то, что со мной будет, если не договоримся. Да только, думается мне, что то же самое будет, даже если и договоримся, но только чуть позже. Так что предложение местных татей для меня точно не приемлемо. Вот только знать им это совсем не обязательно".

- Заманчиво, конечно. - Сделал я вид, что склоняюсь к союзу с бандитами. - Вот только кто же вам убийство людей отца Никонта с рук спустит? Вершители же весь городок перевернут, но вас найдут.

- А зачем они виновных искать станут? - Деланно удивился Курьян. - Ушли их людишки в проклятый город, да и сгинули там! Обычное дело! Место ведь там, заведомо гиблое. Ничего удивительного, что бедолаги головы там свои сложили. Мы-то тут, причём?

- Действительно не причём. - Тяжело вздохнул я, соглашаясь.

Каждый сам выбирает свою судьбу.

" _ 81380"

" _ 81382"

Глава 15

- И чего в такую рань поднялись?! - Позевывая, проворчал Кусач, пододвигаясь поближе к костру. — Ещё не рассвело! Только ноги в такой темноте поломаем!

Жихарь, делая очередной глоток горячего сбитня, из обшарпанной глиняной кружки, мысленно согласился с пожилым громилой. Только поломанные ноги тут совсем не причём были. Страшно ночью в лесу. До жути страшно! И не ему одному! Никто из ватаги Когтя за всю ночь и на пару метров от костерка отойти не решился! А о том, чтобы к границе призрачной стены подойти, что Албыч наколдовал, и речи не было! Так и просидели до утра, от каждого шороха вздрагивая. Ну, кроме колдуна, конечно. Защитный полог сотворил, нажрался каши с мясом, что Проныра на костерке приготовил и спать завалился. Как будто ему и дела нет, что вокруг полянки, где они расположились, какие-то тени шастают. Даже занудливый дождичек, всю ночь не оставлявший попытки загасить густо дымящий костерок, ему не помеха. Жихарь зябко передёрнул плечами. Холодно, мокро и страшно. Это в Виличе ночью жизнь почти замирает. Ну, разве что в кабаке кто-нибудь загуляет да припоздниться. В лесу же всё иначе. Ночью жизнь здесь если и не кипит как днём, то уж точно не стихает. Ночных хищников много развелось. И они, в отличие от дневных, в лесных дебрях не прячутся. Те же волколаки бывало, и до Вилича добегали, подъедая неудачников, что в город до заката попасть, не успели. А сколько тварей мажеских, что света дневного не выносят? Тем и волколаки на один зубок! Нет. Ночью по лесу только сумасшедший бродить может! Впрочем, колдун сумасшедшим и был. Жихарь опасливо покосился в сторону Албыча. Страшный старик! Вечно что-то бормочет чуть слышно, на вопросы толком не отвечает и смотрит при этом сквозь тебя, словно пустое место перед ним, а не живой человек. Только Курьян с ним как-то и ладит. И не только ладит, но и к словам колдуна прислушивается!

По словам Проныры, щуплого тихого паренька, единственного из ватаги, снизошедшего до общения с новичками, Албыч прибился к Курьяну давно. И дела у вожака, еле сводившей концы с концами ватаги, сразу пошли в гору. Одно удачное дело сменялось другим, в поясных кошелях татей не переводилось серебро, а сам Курьян Коготь стал первым разбойником, сумевшим прославиться на все восточные княжества. Удачливый вожак настолько допёк своим разбоем местные власти, что его поимкой даже отцы-вершители озаботились, обычно на татей и внимания не обращавшие. И пару раз, на свою беду, даже перенять ватагу пытались. Вот только Албыч, не только что-то себе под нос бормотать умеет. Проныра за три года, что к ватаге прибился, по княжествам побродить успел. И ушлёпков тоже немало повидал. Но, чтобы так колдовать! В общем, не повезло вершителям.

Поэтому, когда Жихарь весточку Курьяну о Вельде и казне припрятанной сообщил, всё обернулось не так, как он рассчитывал. Он надеялся лишь деревенскому недошлёпку отомстить, да монет, за наводку получив, в бега из Вилича податься. Оно к тому и шло. Курьян уже и долю Жихаря и Михи обговаривать начал, да как, видимо, сам Лишний этого колдуна принёс! И вот, проклятые понесли ватагу Курьяна в город асуров. Ещё и поспешать пришлось! Кто же знал, что Никонт уже на следующий день, после ряда Курьяна с Вельдом, с Вилича сорвётся? Насилу догнали. Хорошо жрец сам решил в проклятый город отправиться. К длительным переходам отец Никонт непривычен, а на быках сильно не разгонишься. Их с Михой, опять же, по совету колдуна, разбойники с собой прихватили. Что удивительно, у Курьяна даже сомнений в разумности этого похода не возникло. Ни проклятого города не испугался, ни предстоящей стычки со жреческим отрядом. Крепко безумному колдуну верит!

Жихарь недовольно посопев, вновь припал к кружке. Только как бы вожак Албычу не доверял, а в потёмках по лесу бродить не дело! Кто-нибудь да схарчит! И никакая магия не поможет!

Набежал ветерок, и лес согласно заскрипел своими ветками, радушно зазывая к себе, в темноту. Жихарь поёжился, с отвращением посмотрел на остатки сбитня, выплеснул себе под ноги и вытянул руки к начинавшему затухать костру.

Проклятый колдун! Сам сдохнет и других погубит! И ведь выхода нет! Приходиться тащиться вслед за ним, как баран на бойню. В Виличе, без денег у него шансов нет. Вершители уже наверно полгорода на уши подняли. Свои же и сдадут. Выродок айхи! Он во всём виноват! Только надежда и осталась, что удастся с ним в проклятом городе поквитаться!

— Люди Никонта тоже рано подымутся. — Снизошёл, между тем, до объяснений Курьян Коготь. Кусач был с ним с самого основания ватаги и единственный из всех, мог позволить себе иногда поворчать на распоряжения вожака. Что, впрочем, не мешало ему перерезать горло любому, кто ставил под сомнение власть Курьяна. — А им досюда всего пару часов ходу! А нам ещё надо место для засады хорошее найти. И это в проклятом городе, где каждый шаг с оглядкой делать надо!

— Они повсюду и ждут. — Неожиданно вклинился в беседу колдун, обычно не обращавший на пересуды бандитов никакого внимания и веско добавил. — Нужен Вельд.

— Кто они то? — Оторопело поинтересовался Кусач. Вступление в разговор Албыча оказалось для него полной неожиданностью. — Понять бы хоть, от чего опаску иметь нужно!

Но старик вновь уставился на догоравший костёр, не слыша ничего вокруг себя. Жихарь был почему-то уверен, что безумный маг в такой позе может и сутки просидеть, неподвижный как статуя у главного храма Троим.

— Ясно всем? — Курьян, уже привыкший к манере ведения разговора с Албычем, даже не стал пытаться у него что-то уточнять, лишь приняв его слова к сведению. — В городе рты не раскрываем и шустрим во все стороны. А то вместо добычи сами там головы сложим.