Синтия Хэнд - Неземная [litres]

К тому времени, как мы добираемся до дерева, с его верхних веток успевают спрыгнуть два человека. И похоже, ни у кого не возникает проблем с тем, чтобы добраться до берега. Увидев это, я снова решаюсь на прыжок. На этот раз я вновь кричу, когда падаю, а очутившись в воде, тут же бросаюсь к берегу. К четвертому прыжку все страхи позабыты. Я чувствую себя просто непобедимой. И именно поэтому, как мне кажется, такие места притягивают людей.

– Ты Клара Гарднер, верно? – спрашивает девушка, которая собирается влезть на дерево.

Я киваю. Это Ава Питерс, с которой мы вместе ходили на химию, но она все равно представляется мне. Именно ее я как-то видела с Такером на горнолыжной базе.

– В субботу я устраиваю дома вечеринку. Если хочешь, тоже приходи, – говорит она таким тоном, словно решила впустить меня в свой круг общения.

– Ох, – ошеломленно выдыхаю я. – Обязательно приду. Спасибо.

Я благодарно киваю Такеру, а тот кивает в ответ и делает вид, что приподнимает шляпу. А мне в тот момент кажется, что мы вполне могли бы стать друзьями.

Вечером Такер приглашает меня в бургерную. Даже в таком обыденном месте наш ужин походит на настоящее свидание, отчего мне становится не по себе. Но как только нам приносят заказ и мы приступаем к еде, я понимаю, что она невероятно вкусная, и немного расслабляюсь. За весь день я съела только чашку хлопьев ранним утром, поэтому чувствую себя невероятно голодной. Я набрасываюсь на поджаренное куриное крылышко так, словно никогда не пробовала ничего лучше. Соус, кстати, тоже безумно хорош. Сметя с тарелки четвертинку цыпленка, жареные бобы и большую порцию картофельного салата, я наконец осмеливаюсь поднять глаза. И жду какого-то ехидного замечания о том, что я обжора. Поэтому заранее готовлюсь сказать, что мне просто необходимо немного мяса на костях.

– Обязательно закажи ванильный пирог с заварным кремом, – говорит он без тени осуждения. Кажется, в его глазах даже мелькает восхищение. – Его приносят с долькой лимона, поэтому если сначала откусить лимон, а затем съесть кусочек пирога, то на вкус получится как лимонная меренга.

– Почему бы просто не заказать лимонную меренгу?

– Доверься мне, – просит он, и я понимаю, что это уже случилось.

– Ладно.

Я подзываю официанта, а затем заказываю пирог с ванильным кремом. И у него действительно оказывается божественный вкус.

– Ух, я так наелась, – признаюсь я. – Тебе придется отвезти меня домой.

Слова повисают в воздухе между нами, и с минуту мы просто молчим.

– Спасибо за сегодняшний день, – наконец говорю я, с трудом выдерживая его взгляд.

– Тебе понравилось, как ты провела день рождения?

– Да. Спасибо, что не подговорил официанта спеть «С днем рождения тебя», когда принес пирог.

– Венди сказала, что тебе это не понравится.

Интересно, какую часть этого дня организовала подруга?

– Что ты делаешь завтра? – спрашивает он.

– А что?

– Завтра у меня выходной, поэтому, если хочешь, мы можем съездить в Йеллоустонский национальный парк, и я покажу тебе окрестности.

– Я никогда там не бывала.

– Знаю.

Думаю, это предложение – просто часть подарка Венди. К тому же посетить Йеллоустон намного круче, чем сидеть дома, переключая каналы, переживать за Джеффри и пытаться поднять в воздух туристический рюкзак размером с Кристиана.

– Мне бы хотелось посмотреть на гейзер Олд Фейтфул, – признаюсь я.

– Обязательно посмотрим. – Он выглядит подозрительно довольным собой. – Тогда оттуда и начнем.

Наша поездка омрачается лишь тем, что я по воле случая помогаю туристке, которая потеряла пятилетнего сына, заговорив с ней на корейском языке. И выступаю в роли переводчика во время разговора с рейнджером, после чего они и находят ребенка. Счастливая история, верно? И все бы ничего, но только Такер смотрит на меня, как на мутанта, пока я не объясняю, что у меня в Калифорнии есть друг-кореец, который научил меня своему языку. Я не ожидаю увидеть Такера в ближайшее время, думая, что уже получила свой подарок от Венди. Но в субботу в мою дверь стучат, и передо мной вновь предстает он. А час спустя я оказываюсь в большой надувной лодке с группой туристов из другого штата, чувствуя себя огромным шаром из-за ярко-оранжевого жилета, который нас всех заставили надеть. Такер садится на корму и гребет к порогам, а второй сопровождающий усаживается впереди и выкрикивает приказы. Сильные загорелые руки Такера напрягаются с каждым взмахом веслами. А через мгновение мы попадаем на первые пороги. Лодка кренится, вода брызжет во все стороны, а люди кричат так, будто мы попали на американские горки. И в этот момент Такер улыбается мне, а я улыбаюсь ему в ответ.

Вечером он приглашает меня на вечеринку к Аве Питерс и не отходит от меня все время, представляя меня тем, кто меня еще не знает. Я поражена, насколько ко мне меняется отношение, когда люди видят, что мы с ним общаемся. В коридорах Старшей школы Джексон-Хоула все смотрели на меня с настороженным безразличием. В их взглядах не читалось враждебности, но им определенно не нравилось, что я оказалась на их территории. Даже после того как Кристиан стал общаться со мной на виду у всех, мало кто решался заговорить со мной вместо того, чтобы обсуждать меня . Но когда рядом стоит Такер, окружающие действительно разговаривают со мной, и их улыбки становятся искренними. Удивительно, что независимо от того, к какому лагерю они принадлежат и сколько денег зарабатывают их родители, они искренне любят Такера. Парни издалека кричат «Мелкий!», а затем бьются с ним кулаками или стучат по плечу. Девушки обнимают его и тихо приветствуют, все время косясь на меня, вот только в их взглядах виднеется дружелюбие.

Когда Такер уходит на кухню, чтобы принести мне что-нибудь выпить, Ава Питерс хватает меня за руку.

– Как давно вы с Такером встречаетесь? – с хитрой улыбкой спрашивает она.

– Мы просто друзья, – выдавливаю я.

– О. – Она слегка хмурится. – Прости, я просто подумала…

– Подумала о чем? – спрашивает Такер, внезапно возникнув рядом со мной с красными пластиковыми стаканчиками в каждой руке.

– Подумала, что вы встречаетесь, – признается Ава.

– Мы просто друзья, – подтверждает он.

Встретившись со мной взглядом, он через мгновение протягивает мне один из стаканчиков.

– Что это?

– Ром с колой. Надеюсь, ты любишь кокосовый ром.

Я никогда не пила ром. Или текилу, или водку, или виски, или что-либо еще, кроме вина, которое мне разрешили как-то попробовать во время ужина. Мама жила во времена «Сухого закона» [32] «Сухой закон» в США – запрет на продажу, производство и перевозку алкоголя, действовавший с 1920 по 1933 год на всей территории страны. . Но сейчас она находится за тысячи километров отсюда и, скорее всего, крепко спит в своем номере в Маунтин-Вью, совершенно не подозревая, что ее дочь отправилась на вечеринку и собирается попробовать крепкий алкоголь.