Максим Заболотских - Случайный мир [litres]

Макхэкв замолчал. Мозг Ксермета бешено работал, пытаясь переварить услышанное и увиденное. Сферы. Магия алиотов. Открыть Великий Тоннель или уничтожить нексус. Нексус превращает людей в безумцев. Шаман, который знает слишком много. О котором я знаю слишком мало. На чьей он стороне? И действительно ли эти сферы обладают такой магической силой, как он говорит? Одну сферу он нашел случайно, вместе с нами. Случайно ли? Может, он просто сумасшедший, а эти сферы – просто красивые поделки давно угасших цивилизаций, которые никакой магической силы не имеют. Мысли Ксермета бегали в замкнутом лихорадочном хороводе.

Макхэкв положил руку Ксермету на колено и посмотрел ему в глаза.

– Ну так что скажешь? Твоей армии нет. Твоего короля нет. Твоей страны нет. Но люди, которые здесь жить, они еще есть, некоторые еще оставаться. И я их последняя надежда. Ты хотеть стать частью этой надежды?

Ксермет немного расслабился. По его телу расползлось приятное успокаивающее тепло. Он прав, этот шаман. Терять мне больше нечего. Умереть, стоя перед нексусом, я всегда успею. Если он говорит правду, то у этого мира есть шанс. А если он просто сумасшедший… Но ведь другого способа противостоять темной армии я все равно не вижу, а это хотя бы попытка. А если он заодно с темной армией? Ксермет вновь напрягся.

– Ксермет, скажи мне вот что, – пристально посмотрел кочевник ему в глаза, – ты ведь видеть последнее время странные сны?

Ксермета словно молнией ударило. Он недоверчиво посмотрел на Макхэква, забыв про свои сомнения. Про это-то он откуда знает?

– Сны, в которых ты смотреть через глаза другого. И видеть его глазами мир, в котором ты никогда не бывать. Иной мир, не этот.

Ксермет действительно видел сны. Не то чтобы ему удавалось вдоволь поспать в свете последних событий, но он прекрасно понимал, о чем говорит кочевник. Эти сны были настолько реальны, что, проснувшись, Ксермет иногда не мог понять, где он находится. Обычно он сразу же пытался отбросить эти сны, так как проблем ему хватало и наяву. Да и сны эти были полностью лишены смысла.

В них он смотрел на мир как будто через глаза другого человека. Обычно в таких снах он находился в странных тесных комнатах с белыми потолками и незатейливыми узорами на стенах. Эти комнаты были заставлены простой мебелью, которая занимала почти все свободное пространство. В этой тесной каменной хижине кроме него было еще двое – толстый разъевшийся холоп, который все время расхаживал в выцветших рубахах с гербами неизвестных ему домов на груди, а также бородатый крепкий старик, больше похожий по своей манере держаться на знатного, но обедневшего дворянина.

Одет он был тоже странно, по далекой заморской моде, и на лице все время носил непонятное украшение в виде двух соединенных друг с другом овалов вокруг глаз, которые крепились золочеными стержнями к его ушам. Что-то подобное Ксермет видел лишь в иллюстрированном дневнике одного путешественника, который когда-то показывал ему Аваки. На его рисунках были изображены женщины с закрытыми лицами и золоченой маской вокруг глаз. Аваки тогда сказал, что в тех далеких землях женщинам запрещено было показывать лица. Однако этот старик женщиной явно не был, да и лица не скрывал. В общем, его экстравагантное украшение не имело для Ксермета никакого смысла.

Глядя через чужие глаза, Ксермет видел, как этот дворянин оживленно что-то рассказывает на неизвестном языке, а холоп дерзко перебивает его и даже машет на него рукой, подавая еду к столу.

Лишь однажды от этих снов Ксермет проснулся в холодном поту. В том сне он не был в этих тесных палатах, но шел по огромному страшному городу. С обеих сторон от него возвышались огромные дворцы, в которых этаж громоздился на этаж, уходя куда-то ввысь, под самое небо. Подобных строений он и представить себе не мог. Дворец Ондара был совсем крошечным по сравнению с этими высокими безликими монстрами, выложенными из квадратных плит, усыпанных одинаковыми окнами.

Навстречу ему плотным потоком шли люди. Их было так много, что они были больше похожи на серую бурлящую реку. Они все куда-то спешили, завернувшись в длинные туники и прикрываясь от дождя округлыми навесами на металлических стержнях. Даже на день рождения короля на главной улице Ондара не было так много людей. Но самым угрожающим во всей этой картине были сотни повозок, проносящихся мимо него с огромной скоростью сами, без лошадей. Дождь барабанил по их металлической обшивке и разлетался брызгами из-под колес.

Той ночью Ксермет чувствовал себя бесконечно маленьким и беззащитным и, проснувшись, долго не мог отогнать от себя вид этого города-великана. В конце концов он пришел к выводу, что, наверное, именно так выглядит мир демонов. Не хватало только синего пламени.

– Откуда ты знаешь про эти сны? Это ты наслал на меня видения?

Ксермет начал рыться в памяти, пытаясь вспомнить, когда он увидел первый сон и когда впервые подошел к кочевнику во время его вечерней молитвы.

– Я обо всем рассказывать тебе в свое время, Ксермет. Так быть нужно, чтобы связаться с хранителем. Чтобы помогать ему находить дверь. Чтобы явиться в наш мир. Сейчас он здесь. И у него есть то, что нам нужно. Третья сфера. Нам надо искать его.

Макхэкв сжал колено Ксермета сильнее. Ксермет устало посмотрел на его руку, только сейчас осознав, что она все это время лежала у него на ноге.

– Знаешь, Макхэкв, тебе многое предстоит мне рассказать и объяснить, так как вопросов ты мне сейчас подкинул гораздо больше, чем ответов.

Макхэкв утвердительно кивнул, выражая свое согласие.

– Если у нас есть хоть малейшая возможность противостоять темной армии, то я с тобой. Мне терять больше нечего и служить больше некому.

Ксермет глубоко вздохнул и расправил плечи. Будь что будет. А если и правда он может что-то сделать с этими сферами?

Вдали послышались шаги. Ксермет и Макхэкв встрепенулись, и Макхэкв быстро захлопнул крышку ящика. Зеленое мерцание пропало, сменившись бледно-голубым блеском рун на крышке. Макхэкв спрятал ящик в свою сумку и затянул бечевку.

– Макхэкв, ты бы поосторожнее со своими магическими штучками. Этот свет посреди ночи мало ли кто увидит, – послышался голос приближающегося к ним Азиза. – Я, конечно, понимаю, что темнота хоть глаз выколи, но осторожность превыше всего.

Азиз резко опустился на землю рядом с ними.

– Спали бы лучше оба, вон Равван как младенец дрыхнет.

Азиз махнул рукой в сторону завернувшегося с головой в овечью шкуру Раввана.

– Хотя он и есть младенец. А то вы тут лясы точите, а потом уснете еще на карауле. Меняться пора, я и так дольше отсидел.

– Не ворчи, Азиз, я уже собирался тебя менять. Ложись, завтра долгий путь предстоит.