Владимир Серышев - Гость волшебного мира. Книга первая: Незнакомец

Но, занемевшие ноги не поднимались, и камнями тянули вниз. А голень больно ударилась под водой об толстый сук на бревне.

Волк быстро плыл рядом с корневым пластом дерева. Демонические глаза его, казалось, не мигали.

«Ну, теперь-то, палочка!» – отчаянно пронзило мозг.

Но, окоченевшая от холода рука беспомощно поддевала пуговицы полупальто, не в силах расстегнуть их. И Витя понимал, что до возможной спасительницы ему не добраться.

В отчаянии он попробовал отломать один из сучьев, чтоб иметь пусть какое, но оружие. Бревно качалось от его судорожных рывков, однако, не раздалось и слабого треска.

Чёрное исчадие рвалось вперёд, неостановимо рассекая воду. И исчерпав все ресурсы, и лишившись сил, хотелось просто спрятаться от него, отгородиться деревом – как плотиной, поставив стену между собой и тварью.

Протяжно выдохнув, Витя упёрся ладонями в мокрый, скользкий ствол. Со стоном надавил на древесину до боли и ломоты в суставах, разворачивая бревно на месте. Ноги сами по себе рефлекторно забарахтались в воде, помогая телу.

Громоздкое дерево, торчащее во все стороны частоколом длинных сучьев, как копей, поддавалось тяжело. Но, всё ж, преодолевая течение, начало медленно раскручиваться, точно гигантская лопасть, перегораживая реку.

Витя усилил нажим. Дальнейшее движение бревна пошло существенно легче. Его острая макушка сдвигалась, словно стрелка компаса – от середины реки к противоположному берегу. А корень зацепил плывущего рядом чёрного волка и поволок всей своей массой за собой.

Витя обернулся, услышав торопливое барахтанье лап по воде. Хищник пытался отбиться в сторону, белые брызги чуть не клочьями разлетались над ним. Но, вес бревна и скорость течения затягивали его в искусственный водоворот.

Сообразив это, Витя налёг на дерево с утроенной силой.

Оно лежало теперь ровной горизонталью, перекрывая реку, а чёрный волк суматошно плескался по другую сторону бревна.

Но, поток брал своё. Вращение дерева продолжалось. Его макушка часовой стрелкой двинулась дальше, описывая в реке полный круг. И Витя помогал бревну, толкал его обеими руками, ускоряя бурлящий коловрат.

Через ствол перехлёстывали волны, и Витя чувствовал себя как в карусели. Бревно разгонялось и раскручивалось всё сильнее, попадая в такт течения. А оно влекло его вертящимся пропеллером дальше по шумной реке.

Вожак волчьей стаи бился в потоке всей своей мощью. В воде мелькала чёрная грива, хвост и голова. Бревно, само кружась в воде, тащило и волка по кругу.

Витя схватился за крепкие сучья – дерево вертелось в воде массивным винтом, сумасшедше сплавляясь по течению. Водоворот ревел и пенился, будто кипяток в котле.

По другую сторону бревна, перед самым лицом из воды вырвалась вязкая и липкая, чёрная звериная лапа. Волк со злым рычанием пытался зацепиться когтями за кору, за ветку, да за что угодно.

Но, древесный ствол, вращаясь, подмял вожака и утопил своей массой. Над рекой взлетел раздирающе протяжный визг обычной насмерть перепуганной собаки, и тут же захлебнулся.

Жилистое тело отчаянно барахталось у Витиных ног под водой, не в силах прорваться сквозь густые ветви. Бревно же продолжало тяжело крутиться поперёк реки, запутывая хищника в скоплении подводных ветвистых кольев.

Витя вскинул голову – взглянуть на волчью стаю.

И увидел, что река стремительно вынесла его кружащееся дерево за пределы леса и гнала вдоль обширных полей.

Волки позади сбились гуртом на опушке, и неотрывно смотрели вслед…

Витя обернулся по курсу движения. Впереди – слева, показалось Караваево, первые домишки, заборы, огороды.

Течение не сбавляло быстрый бег, бревно по-прежнему вертелось диском вокруг своей оси. У Вити и у самого уже кружилась голова.

Он понимал, что с дерева нужно как-то прыгать. Иначе, поток протащит его мимо села.

Но, затормозить вращение длинного, тяжёлого ствола не представлялось возможным. А значит, велик был риск, едва прыгнув, тут же попасть под удар бревна. Особенно, толстых его сучьев, которые проткнут тело, как пики.

«Там, дальше, должны быть натянуты сети…» – сверкнула надежда. Староста, и его брат Трофим, перегораживали ими реку. Улов, правда, почти целиком, доставался немцам.

И точно – вдалеке возникла едва видная, длинная паутина, растянутая меж берегами. А ещё взгляд различил два чёрных сутулых силуэта на ближнем дворе – друг за дружкой они направлялись к избе – староста и его брат Трофим.

Витя вскинулся всем телом, будто хотел взлететь. И распахнув рот… исторг едва слышный, сиплый хрип, вместо крика. Фигурки стариков поднимались на крыльцо.

Витя безуспешно пытался вырвать из горла хоть какой слышный звук. Но, простуженные связки лишь глухо шипели.

И тогда Витя замолотил ладонью по воде – отчаянно, с надрывом, не чувствуя холодных брызг, летящих в лицо.

Трофим со старостой резко обернулись, подумав должно быть, что плещется рыба в сетях. И ошалело бросились со двора к реке, выбив калитку.

Бревенчатая глыба крутящимся винтом врезалась в сети, со скрежетом наматывая их на свои ветви. Трофим и староста кинулись в воду по пояс и – схватившись за сучья, с трудом, уперевшись в дно ногами, потянули дерево к себе.

У Вити же, будто разом вышел весь воздух. Обмякнув, мальчик расплылся по шершавой коре. Трофим рывком поднял его подмышки и застревая в тине, тяжело выволок на берег.

– Ох, ты ж… Ох, ты ж… – приговаривал он, суетливо растирая Вите щёки и уши.

Староста поспешил к ним. Но, скользнув глазами по бревну, вдруг замер. Склонился, разглядывая набухшую в воде чёрную шерсть меж ветвями, близоруко щурясь.

– Бобёр, что ли…? – неуверенно произнёс он.

Трофим распрямился, всмотрелся и мотнул головой:

– Ондатра.

Староста чуть шевельнул бревно. И вместе с Трофимом в ужасе отпрянул, когда из мутной воды проступила оскаленная морда мёртвого волка…

Витя силился не потерять сознание, когда его, бегом, спотыкаясь, стремительно несли в деревню. Голова тряслась и качалась, как болванчик.

Со всех изб кругом высыпали старики, а навстречу – растрёпанная – летела мама. Она порывисто выдрала Витю из рук Трофима, и прижала к себе.

Потом, с грохотом шарахнулась об стену дверь родного дома. Мама спешно уложила Витю на кровать, и чуть не срывая пуговицы, распахнула пропитанное водой полупальто.

– Папа… – с усилием проговорил Витя.

Мама замерла, тревожно на него глядя.

– Сынок, это я! – выдохнула она в испуге.

– Фотография внутри… – Витя, как смог, указал глазами на отворот полупальто.

Мама – смутившись, скользнула пальцами во внутренний карман и попутно увидела торчащую за поясом палочку. Рывком выхватив её и быстро окинув взглядом, хотела отшвырнуть.