Владимир Серышев - Гость волшебного мира. Книга первая: Незнакомец

Голубь попятился по подоконнику дальше – мелкими шажками, и скрылся из виду за деревянной рамой. Через миг оттуда раздался скользящий скрежет и хлопанье крыльев, в два-три взмаха растворившись в пространстве.

Фарбаутр простоял возле окна ещё с минуту. Сомнения отпали. Колдуны – нет, за ним не следили. Они открыто демонстрировали ему свою силу и сверхъестественную мощь.

Но, для чего? Желая запугать? Смешно.

Или – тоже подтолкнуть к неким действиям? Подобно его собственным замыслам? И каких же ответных мер ожидают колдуны от офицера «Аненербе»?

Импульсивные глупцы, вроде младшего брата, решили бы первым делом подстрелить голубя. А убив – чесали бы затылки, не зная, что делать теперь дальше.

Фарбаутр – появись голубь снова – намеревался отдать приказ Бородачу: поймать его. Сетью, силками, как угодно, главное, чтоб невредимого, и живого. Для скрупулёзного изучения. Чего ни голубь, ни его хозяин, определённо не желали. Возможно, меж ними есть магическая связь, судя по тому, сколь мгновенно изменились глаза птицы. А через эту связь есть шанс выйти и на самого владельца – «Птичника» – как окрестил его Фарбаутр сразу для себя.

Остаток того дня он целенаправленно теперь высматривал загадочного альбиноса. Однако, после полудня грянул ливень стеной. И на улице не стало даже ворон и воробьёв.

А следующим утром, когда Фарбаутр в своей комнате едва облачился в форму, и наводил перед зеркалом строгий лоск – раздался негромкий, но настойчивый стук в окно. На втором этаже.

Распахивая штору, Фарбаутр знал, кого увидит. Белый голубь жался к стеклу, постукивая по нему клювом. А через миг и сам Фарбаутр прильнул к окну: к фарфоровой птичьей лапке крепилась ниткой бумажная трубочка – записка!

Фарбаутр, грохоча сапогами, бросился из комнаты.

Сбежав по ступеням в коридор, на первый этаж, промчался мимо дежурного, вскочившего из-за стола. И едва не выбив дверь, ворвался на террасу, задрал голову вверх.

Голубь расправил крылья, и как ангел, величественно спустился на перила ограждения. Ухватив записку на ножке клювом, дёрнул миниатюрной головкой пару-тройку раз.

Бумажка выскочила из опоясывавшей её нитки, и упала на дощатый пол. Голубь окинул Фарбаутра косым взглядом, и тут же взмыл ввысь – вдоль стены и ската крыши, перелетев через конёк, где исчез из виду.

Фарбаутр подхватил бумажную трубочку, и развернул её дрожащими от нетерпения пальцами.

Глазам предстали две строки, написанные тёмно-синими чернилами по-русски:

«В течение двух часов, в лесу – в районе между Караваево, Скалбой и Рядью – пройдёт курьер из «Фемады».

Фарбаутр машинально глянул вслед улетевшему голубю. А затем впился глазами в текст – в последнее его слово. Мелькнула вспышкой лихорадочная мысль: неужели…?!

С этим названием он сталкивался второй раз. И в первый – не принял всерьёз.

А сейчас, держал записку – по сути оперативный документ – извещавший, что оттуда должен явиться посланник!

В трёх указанных деревнях жили маги, которых Фарбаутр держал под наблюдением. Получается – курьер идёт к кому-то из них. А может, и ко всем четверым поочерёдно.

Фарбаутр посмотрел на часы – почти семь утра. Затем, на пространство вокруг: территория утопала в густом тумане.

Значит, и лес затянут беспросветно белой пеленой. Отличное прикрытие для курьера.

Или, для западни ему – Фарбаутру? С последующим захватом в плен, а то и сразу бойней…

Фарбаутр снова бросил взгляд на записку, подспудно ожидая уловить в ней какие-нибудь скрытые штрихи, детали, давшие бы намёк на истинные цели отправителя, и застыл.

В тексте явственно происходили изменения. Он ожил.

Шрифт его стал крупнее, и жирнее. А слова продолжали набухать, будто зрели, наполняясь соком. Распираемые буквы прижимались друг к другу столь плотно и тесно, что начали сливаться, терять форму. За ними лишались очертаний и сами слова, расползаясь, растекаясь по бумажке в обширное пятно, покрывая сплошным слоем чернил весь крохотный листик. С неровных рваных краёв его просочились и полились тёмно-синие капли. Отяжелевшая от влаги записка развалилась у Фарбаутра в руках.

Он поспешно стряхнул с пальцев склизкие, дряблые ошмётки, и они звучно шлёпнулись мокрой кашицей на пол.

Фарбаутр раздражённо выдохнул сквозь зубы. Текст он, конечно, запомнил, но намеревался исследовать почерк автора, Птичника. Наклон письма, направление строк, нажим пера и многое другое, что позволило бы понять, с кем имеешь дело. Птичник, очевидно, это всё предусмотрел. Или же – просто решил не оставлять против себя улик. Следов своего предательства.

А раз так, то ловушки в лесу, видимо, можно было не опасаться. И послание представляло из себя именно то, чем являлось. Голубь, которого Фарбаутр хотел поймать, словно бы предлагал взамен другую жертву.

Мелькнула мысль, собрать остатки записки – установить состав чернил. Но – каждая новая секунда уменьшала два отпущенных часа.

Фарбаутр кинулся обратно внутрь школы. На ходу велел дежурному вызывать командира роты СС, начальника штаба полка, и Бородача. Чтоб через 10 минут все трое были в комнате, соседней с его кабинетом. Там, на стене, висела огромная карта Котельского леса. Едва влетев в помещение, Фарбаутр очертил на ней большой овал вокруг деревень, отмеченных в записке.

Этот сектор он давно изучил вдоль и поперёк. Поэтому быстро расставлял по памяти карандашом точки и крестики с флажками – как вдоль периметра, так и внутри него.

Вызванные Фарбаутром два офицера и Бородач вошли в комнату одновременно. Оберштурмфюрер СС, и начальник штаба – оберст-лейтенант – изумлённо смотрели на командира полицаев, впервые присутствовавшего на подобном совете. Но, Фарбаутру было не до этики и иерархических субординаций. Время работало против него.

Отмечая указкой свои обозначения на карте, Фарбаутр произвёл расстановку сил. Подразделения вермахта – двумя батальонами – должны оцепить территорию вокруг деревень. Солдат необходимо выстроить в лесу живой цепью – на расстоянии прямой видимости – чтобы иметь возможность подавать друг другу жесты и знаки.

Рота СС и полицаи будут действовать внутри овала. Их местоположение отмечено флажками. Принцип всё тот же: быть в видимом контакте, наблюдать за местностью. И оповестить визуальным сигналом, когда в поле зрения появится курьер.

– Выдвигаться на позиции сейчас же! – подытожил Фарбаутр. – В режиме марш-броска!

И ринулся было к двери, не тратя слов на завершение совещания. Но тут взвился на дыбы начальник штаба: поднять два батальона ради поимки одного человека?!

Фарбаутр резко обернулся.

– Мне не нужно его ловить – с ледяным спокойствием ответил он.