Владимир Серышев - Гость волшебного мира. Книга первая: Незнакомец

– Высыпь тут – сказала колдунья. – Он сам заберёт.

Витя вывалил соты горкой на краю ручья – сразу же, со всех сторон слетелись осы. К его удивлению, баба Сейда не стала звать медведя колдовскими обрядами, как он ожидал.

Ведьма сразу же пошла прочь от ручья. Витя схватил корзины и побежал за нею.

Обернувшись, он бросил взгляд на слишком уж заметную гору мёда напротив берлоги.

– А охотники не догадаются? – задыхаясь от быстрого хода, спросил он у бабы Сейды.

– Не успеют – кратко ответила ведьма, идя вперёд.

Тотчас далеко позади раздался хруст сухих сучьев и порыкивание громадного зверя, вылезающего из-под земли. Затем послышался плеск воды и тяжкий шум дыхания.

Баба Сейда шла, не оборачиваясь. Витя втянул голову в плечи и едва удержался от соблазна оглянуться…

Дойдя до сосен, он разделил оставшуюся добычу на обе корзины – нести стало легче. В деревню Витя вошёл почти рука об руку с колдуньей, немало изумив односельчан.

– Никогда не забывай про хозяина леса! – сказала баба Сейда ему напоследок и указала взглядом на Витин карман.

И Витя, опомнившись, нащупал там алатырь-камень. Когда он вскинул голову, баба Сейда уже скрылась в своей избе…

В тот вечер у старосты в доме собралось всё село. Ну, кроме ведьмы, конечно. Витя был героем дня. Мёд бережно перекладывали в банки, боясь оборонить хоть каплю. А вот алатырь-камень взять в руки никто не решился, только мама чуть-чуть подержала.

Старики многозначительно переглядывались друг с другом и опасливо шептались.

– Признала… – слышалось по комнате тут и там, и все косились на Витю.

– И грибные места ему покажет – проговорил Трофим.

Мама, поняв о чём речь, тут же вскочила и закрыла собой сына, гневно глядя на всех вокруг.

– Я не пущу его к ведьме! Тем более, что-то просить! – неистово и звонко крикнула она. – Чем это ему обернётся?

– Я и сам не буду – буркнул Витя.

Мама положила руку ему на плечо и прижала к себе.

Деревенские смущённо отводили взгляды.

– Я просто в лес за ней пойду – продолжил мальчик.

Мама широко распахнула глаза, изумлённо глядя на Витю.

– Я не боюсь её, мама. Она не заведёт меня в болото. А нам зимой надо что-то есть – закончил Витя твёрдо.

Все деревенские умолкли. Трофим одобрительно кивнул. А жена старосты даже всплакнула.

– Мы с каждой дойки кружку молока теперь только вам отдавать станем – сказала она маме.

Конечно, дома был ещё серьёзный разговор. И не один. Но Витя твёрдо стоял на своём, грозя, что будет самовольно убегать за бабой Сейдой – через окно, чердак, да как угодно, не остановишь.

И мама сдалась. Но, поставила условие непререкаемым тоном: держаться у реки и каждые пару метров делать зарубки на деревьях.

– Я буду проверять! – категорически предупредила она. – И по отметинам увижу, был ты рядом с рекой или нет!

И не желала слушать возражения, что Витин путь зависит от маршрута бабы Сейды.

– Мне всё равно, куда она пойдёт! Мы говорим о тебе! – отрезала мама. – Чтоб ты знал дорогу обратно!

Витя засопел – такой уговор мог сделать бессмысленной всю эту затею. Но, к его удивлению, ничего нарушать и не пришлось – баба Сейда сама от реки Вьюнки не отходила. И вряд ли потому, что боялась заблудиться. Река, очевидно, имела для ведьмы большое значение в её таинственных делах.

Первые три дня слежки за колдуньей в лесу оказались бесплодны. Да, она выводила Витю к своим укромным полянам. Но грибов там было ровно столько, чтоб заполнить её лукошко и ни одной лисичкой больше, как Витя не искал.

Собрав грибы, баба Сейда, однако, не возвращалась тут же в деревню. Она находила новую поляну – всегда у реки. И рассеивала на ней широким взмахом какую-то белую мелкую крупу, похожую на манку.

«Может, корм для птиц или зверей – подумал Витя – Как мёд тогда медведю…»

Задержавшись на поляне, он решил посмотреть что будет, кто придёт – но ничего не случилось.

На следующий день баба Сейда собрала грибы с другой поляны, и рассыпала крупу в новом месте. То же самое было и назавтра. Витя же по-прежнему возвращался пустой.

– Вот и нечего следить за ней, значит – говорила мама.

Но, затем, баба Сейда начала обходить те поляны, где делала посевы – по одной каждый день. И везде там пестрели россыпи грибов. Теснясь друг к другу тут стояли и белые, и рыжики, и маслята, и роились гроздья опят.

И было их больше, чем для одного ведьминого лукошка. Ровно на две Витины корзины, гриб в гриб.

Припасы деревенские росли теперь как на дрожжах. Все вёдра, а следом и бочки заполнились маринованными грибами. И Витя понимал, что баба Сейда это знает. Нарочно позволяя ему ходить за собой, она помогает деревне, не упрощая свой чёрный образ в глазах односельчан.

И по какому-то немому уговору с колдуньей Витя никому не рассказывал её секрет.

Лишь однажды он наскрёб в траве горсть ведьминой крупы – твёрдой, и сладкой – и посеял в огороде на грядке. Для результата видимо, была важна лесная почва и близость реки – не зря все поляны баба Сейда подыскивала с ней рядом. А возможно использовала ещё и заклинания. Во всяком случае, крупа на грядке никаких всходов не дала. Да ещё и с той поляны Витя грибов собрал потом намного меньше.

С этого дня он перестал выслеживать, где ведьма делает посевы. Достаточно стало лишь наполнять корзины там, куда она его приводила.

Походы в лес, со временем, вошли в однообразное русло. Сегодняшнее утро не стало исключением.

Как и всегда, держась от ведьмы на расстоянии, Витя вошёл в окутанную туманом чащу. Приземистая фигура бабы Сейды с неизменным посохом темнела вдали меж деревьев.

Витя вынул грубый, кустарный нож – раньше им секли траву для кроликов. И начал привычный ритуал: делать по пути выщерблины на стволах – через два на третьем.

Он редко пользовался ими, стабильно возвращаясь домой вдоль реки. Но, в глубине души понимал и правоту мамы: кто знает ведьму, и куда она его решит однажды завести…

Дойдя до поляны, Витя столь же привычно переждал за деревом, пока баба Сейда набрала грибов себе в лукошко. Затем, подняв из травы посох, она отправилась далее вглубь леса. А Витя принялся за сбор урожая, поглядывая вверх.

Туман рассеивался. Сквозь тонкую его дымку проступало ясное солнечное небо. Гулять, сегодня значит, можно было почти до темноты.

Как и баба Сейда, мальчик тоже не спешил возвращаться в деревню. Лесной мир, в котором Витя проводил теперь столько времени, притягивал к себе сильнее и крепче. Он открывался перед ним неведомыми ранее, сторонами – новыми запахами, звуками и десятками оттенков листвы. Особенно сейчас, когда по осени изумрудный лес становился золотым.

К тому ж, чего греха таить – в деревне его б заставили работать.