Анна Шнайдер - Недостойная [litres]

– Да, нелегко ломать устои, складывающиеся веками, но нам с вами придется это сделать. Недовольство в обществе достигло катастрофических масштабов, еще немного – и начнется гражданская война, и еще неизвестно, кто в ней победит. По статистике, нетитулованных магов в два раза больше, чем титулованных, и по силе и умениям они не уступают аристократам. А учитывая тот факт, что сейчас все чаще и чаще во главе различных организаций становятся нетитулованные маги, справиться с недовольными будет непросто.

Все непроизвольно покосились на единственного представителя противоположного фронта, не носящего звание архимагистра и не являющегося аристократом, – на Дайда. Гектор хищно улыбнулся. Он явно понимал, что сейчас происходит в головах у советников, – они пытаются вычислить, на чьей стороне будет главный дознаватель Альганны в случае гражданской войны.

– Крайне необходимо сейчас начать двигаться навстречу изменениям, чтобы это сработало как ушат холодной воды в разгар драки. Беспокойство по поводу родовой магии я понимаю и разделяю, более того – всем вам прекрасно известно, что при дворце существует комиссия по вопросам родовой магии, изучающая ее природу. Но пока мы ждем очередного магического открытия, рискуем оказаться на грани социальной катастрофы. Это тот случай, когда из двух зол выбирают меньшее. И если нужно пожертвовать родовой магией, но избежать гражданской войны, – я ею пожертвую. И вы – тоже.

Как и в прошлый раз, зал заволновался, зашептался, зашумел, и его величество повысил голос:

– Тишина! Арчибальд, закон необходимо поправить. Первый этап – разрешение на заключение браков – будет длиться пять лет. Далее – все по твоему проекту. В течение этого времени мы проследим, как поведет себя родовая магия у рожденных детей, и примем решение о дальнейших действиях. Дорабатывай закон для третьего чтения, которое состоится через две недели.

Арчибальд кивнул под полнейшее молчание в зале. Оно было настолько звенящим, что Берту казалось – он слышит биение собственного сердца.

Но вскоре выяснилось, что сегодняшние потрясения не закончились, – император продолжил говорить:

– Также я хочу обсудить недавнее лишение звания архимагистра Бертрана Арманиуса. – Берт, услышав это, едва удержался от нервного смешка. – На данный момент я не считаю это решение правомерным.

Господа маги, в том числе Арманиус, ошарашенно молчали, и только Дайд ехидно усмехался.

– В уставе Совета сказано, что архимагистром становится маг, успешно прошедший испытания, и лишить его этого звания можно только по двум причинам. Причина первая – совершённое преступление и тюремное заключение. Причина вторая – потеря дара, что и случилось с архимагистром Арманиусом. Однако теперь его контур восстановлен, и он имеет право получить свое звание обратно.

– Ваше величество… – начал Адэриус почти возмущенно, воспользовавшись короткой паузой, во время которой Арен делал глоток воды из бокала. – Но резерв!..

– Резерв в уставе не прописан, – отрезал император. – Испытания традиционно считаются доступными только для магов с более чем восьмьюдесятью магоктавами. Но это нигде не указано, таким образом, изменившийся резерв архимагистра Арманиуса не может считаться причиной для лишения звания. И есть еще одно обстоятельство, из-за которого я считаю, что Бертрану необходимо вернуть звание до прохождения испытаний.

Зал замер в очередной раз.

– Единственное магическое отличие между архимагом и архимагистром прописано в уставе. Это умение входить в огонь и проходить его. Благодаря факту, который мы с вами не станем обсуждать, Арманиус умеет и то и другое. Соответственно, он не может считаться архимагом, а значит, его стоит считать архимагистром.

Пара мгновений молчания – и возмущенный ропот, перебиваемый удивленно-злым криком Адэриуса:

– Ваше величество!..

– Защитник, что происходит? – пробормотал Берт, и Гектор, наклонившись к его уху, шепнул:

– Форменное издевательство, архимагистр.

Вечером в понедельник я все-таки связалась с шаманкой, чьи координаты дал Валлиус, и договорилась о визите на следующий день после обеда. Конечно, нужно было предупредить Арманиуса, но я малодушно отложила этот шаг до завтра.

А утром, только войдя в госпиталь, столкнулась с Ло Нор, глаза которой возбужденно блестели.

– Эн! Ты уже слышала?! – воскликнула старшая медсестра хирургического отделения, чуть ли не прыгая от нетерпения – так ей хотелось поделиться новостью.

– О чем? – поинтересовалась я, шагая рядом с Ло.

– Арманиусу вчера на Совете архимагистров вернули звание! – выпалила подруга, и я едва не полетела носом вперед.

– Что?

– Да, еще вчера болтать начали, кто-то из пациентов – родственник одного из советников, видимо. Говорят, император настоял. Представляешь?! С его-то резервом – и архимагистр!

Защитница, если это все правда, то я действительно представляю, какой кошмар творился на заседании Совета.

Удивление постепенно отступало, и его место заняла радость за Арманиуса. Значит, он все-таки остался архимагистром! Я не очень понимала, как это может быть, но императору виднее.

При мысли о его величестве меня кольнула неприязнь, и я поспешила спросить, чтобы не перебить эйфорию от новости негативом:

– А испытания?

– Должны состояться в течение года, – сообщила Ло. – А дату выберет сам Арманиус. Что думаешь, Эн? Не понимаю, как он будет их проходить, но ты ведь училась в университете, и лифты строить умеешь, а у него резерв даже больше…

– Он справится, – сказала я твердо, а сама подумала, что непременно помогу.

После обхода и посещения с Байроном нашей подопытной – регресса пока не наблюдалось, и мы выдохнули с облегчением, – я вернулась в свою лабораторию, села на стул и нервно покосилась на браслет связи.

Нужно сообщить Арманиусу, что Ив Иша ждет нас сегодня к четырем. Нужно, необходимо. Давай, Эн, не трусь. В конце концов, разве случилось что-то страшное?

Да, да, да! Случилось. Случилось! Я страшно боюсь, что сейчас поверю, а это все окажется неправдой. Я же умру.

– Не умрешь, – сказала я себе резко и набрала на браслете номер Арманиуса. – Ты выдержишь. Правда это или ложь – ты выдержишь.

Ответил новоиспеченный архимагистр почти тут же, и проекция его смотрела на меня с тревогой и… с чем-то еще, но с чем, я не могла понять.

Нет, вру – понять-то я могла, а вот поверить…

– Эн, как ты?

Во рту было сухо, как в пустыне, и я с трудом разлепила губы, чтобы ответить:

– Я в порядке… архимагистр. Поздравляю вас.

Арманиус слегка помрачнел.

– Да, спасибо. Но, Защитника ради, не называй меня так больше. И извини за то, что я тебе наговорил в воскресенье. Я был слишком резок и обвинял тебя в том, в чем ты не виновата.