Лена Летняя - Пришедшая с туманом

– А как на него садиться-то? – осипшим голосом поинтересовалась я.

– Да так же, как на лошадь, – фыркнула Соланж.

И тут же показала, вставив ногу в стремя и легко вскочив в седло. Ее гуар прореагировал совершенно спокойно. Стражники тут же повторили движение за своим капитаном. Следом гуара оседлал и Охотник. После небольшой паузы – гвардейцы.

Одна я продолжала стоять перед ящером, дожидаясь озарения, но судя по всему, мое тело понятия не имело, что делать. Как и я сама.

– Ты что, никогда не ездила верхом? – удивленно поинтересовался Нергард, который пока тоже оставался на земле, стоял рядом со мной.

Я медленно покачала головой.

– Кажется, нет.

Он снова тяжело вздохнул.

– Давай подсажу.

Нергард помог мне забраться в седло. Судя по сдержанным смешкам, со стороны я выглядела довольно нелепо. Да и сама чувствовала себя как бессмысленный мешок картошки, который пытаются закинуть куда-то. Но как следует попыхтев и ушибив все, что только можно, я все-таки уселась, вцепившись в поводья, как в свою последнюю надежду.

Лорд посмотрел на меня снизу вверх, убеждаясь, что все в порядке. Не в порядке, скорее всего, было мое лицо: я чувствовала, как оно раскраснелось, но ничего не могла с этим поделать. А Нергард тем временем сначала похлопал гуара по морде, потом прижал к ней ладонь, прикрыл глаза и что-то прошептал. Ящер ответил глухим рыком.

– Что это? – напряженно поинтересовалась я.

– Немного дополнительного подчинения, – объяснил Нергард. – Ты едва ли справишься с управлением сама, поэтому твоим гуаром буду управлять я. А ты просто держись крепче, постарайся не вылететь из седла.

Не могу сказать, что это меня сильно успокоило. Впрочем, я понимала, что теперь успокоюсь, только когда снова окажусь на земле.

– Спасибо, милорд, – все же поблагодарила я.

Он улыбнулся и чуть склонил голову набок.

– А я думал, ты собиралась называть меня Троем.

И не дожидаясь ответа, лорд легко и грациозно вскочил на своего ящера и тут же тронулся с места, а за ним потянулись остальные. Я успела улыбнуться его словам, но секунду спустя испуганно вскрикнула, когда огромное животное подо мной зашевелилось и бросилось бежать вместе с остальными, издавая леденящие кровь и душу крики.

Поездка обещала быть необычной.

Когда первый ужас схлынул, я даже почувствовала удовольствие. Гуары бежали так быстро, что ветер свистел в ушах. Я не успела заметить, как мы миновали деревню у подножия замка и оказались в лесу. На лошади мы бы и тут не проехали бы, но ящеры легко и непринужденно маневрировали между деревьями. А вот мне захотелось зажмуриться, что я и сделала. Зато когда мы оказались в поле, усыпанном мелкими цветами, я испытала невероятный восторг.

Мне казалось, я лечу. Свободная и невесомая. Ветер трепал волосы, спутывая их, но мне было все равно. Я вдыхала полной грудью сладковатый воздух и во все глаза смотрела по сторонам: на горы, видневшиеся вдали, на бескрайнее зеленое море и чистое голубое небо.

Однако и восторг не продлился долго. Ближе к полудню мы добрались, как я догадалась, до той самой «каменной пустоши», а солнце начало припекать так сильно, что я не знала, куда от него деваться. Бескрайняя каменная пустыня, бедная на растительность и богатая на расщелины и перепады высоты, казалась раскаленной сковородой. Шляпы никто из нас не захватил, да они бы просто не удержались на головах ни при такой скорости движения, ни при стремительных прыжках, с помощью которых гуары преодолевали особенно сложные места.

Я уже начала думать, что задохнусь в этой горячей каменной ловушке, когда мы наконец преодолели пустошь и понеслись дальше по обычным дорогам, пугая путешественников на лошадях и крестьянские обозы. Тогда от ритмичного движения гуаров меня начало укачивать (и честно говоря, я отбила себе все мягкое место). Тело ныло от долгого нахождения в одной позе.

Но ни ящеры, ни другие всадники, казалось, не знали усталости. За весь день мы сделали всего две остановки, и после второй мне хотелось рыдать от усталости. Ехать дальше не было ни малейшего желания, но и выбора – тоже.

Когда стемнело, я перестала видеть что-либо вокруг, но мой гуар сам знал, куда бежать, мне оставалось только держаться крепче и покорно ждать прибытия в Крувил. Я надеялась, что это случится достаточно скоро, ведь Нергард сказал, что мы доберемся до нужного места к ночи.

Городскую стену впереди я увидела не сразу, потому что к тому моменту ничего не соображала от усталости. Местные уже практически все спали, огни горели только в уличных фонарях, а окна домов в основном темнели. Даже городская стража, которой и было-то всего пять человек, на стук в ворота отозвалась не сразу. Местечко больше походило на большую деревню с десятком по-настоящему добротных домов, чем город в моем представлении.

Капитан Котон велел открыть ворота именем короля, и после небольшой заминки нас пустили внутрь. Лорд Нергард объяснил, кто мы и зачем приехали, а потом потребовал отвести нас к городскому голове. Я уже едва держалась в седле и была готова уснуть прямо на ходу.

– Ничего, девочка, потерпи немного, – сказал вдруг рядом Охотник, тронув меня за плечо. – Скоро отдохнем.

Я только рассеянно кивнула. Нас проводили к самому большому дому почти в центре города, и мы спешились. Ноги этому факту не очень обрадовались, колени попытались подогнуться, не желая держать мой вес, но мне удалось устоять.

Еще четверть часа спустя сонная служанка в халате, надетом поверх ночной рубашки, проводила меня и Соланж в небольшую комнатку с двумя кроватями и нерастопленным камином. Я стянула с себя сапоги и запылившуюся верхнюю одежду, повесила последнюю на спинку кровати и забралась в постель, не умываясь и не обращая внимания на прохладу. Хотелось только одного – спать, а одеяло выглядело достаточно теплым.

Однако какой бы уставшей я ни была, долго проспать мне не удалось. Снова снился туман, заползающий в комнату, хриплое дыхание и рычание приближающегося по коридору монстра и мужчина, выкрикивающий мое имя, которого я не могла рассмотреть, как ни старалась.

Проснулась я в холодном поту, задыхаясь от ужаса, с искусанными до крови губами. Села на кровати, с трудом удерживая рвущиеся наружу рыдания. Где-то там остались мои родители, которых я сейчас не могла вспомнить. Они наверняка волновались за меня, места себе не находили. Возможно, считали, что я погибла. А я даже не могла вспомнить, как их зовут и как они выглядят. И посреди ночи это казалось мне таким горьким и несправедливым, что к горлу подкатывал ком, глаза щипали злые слезы.

А еще очень хотелось пить. И, как прошлой ночью, совсем не хотелось снова засыпать и погружаться в тот же вязкий кошмар. Я толком не помнила его, но страх и беспомощность, от которых больно билось сердце в груди, еще ощущались.