Галина Гончарова - Маруся. Попасть - не напасть

– Конечно! – кивнул брат.

Хозяйственный мужик становится. Повезет какой-то девчонке.

Церковники уже были на месте. Все обшаривали…

Я поздоровалась и принялась осматривать свое хозяйство. Работа шла ни шатко, ни валко…

Ладно, пока об этом говорить рано, обещать надо по делу, а не просто так. Но если урожай будет хороший, можно, к примеру, помочь семьям работников. Хоть репы мешок, а все в дело пойдет…

Или спросить, не хочет ли кто-то из их семей подработать?

Дело найдется.

Надо это обдумать…

– Я услышал про вчерашнее происшествие на вечере у баронессы.

Поп подкрался, как песец – незаметно.

Я закатила глаза.

– Да… это был ужас.

– И у вас на глазах…

– И не говорите. Мне даже сферу правды давали, представляете? – захлопала я глазами.

Поп мигом потерял всякий интерес.

Я – не убивала, это понятно. Иначе бы меня здесь не было. Возможности для шантажа просто нет.

– Несчастный случай?

– Да, наверное. Мне точно не сказали, наверное, генерал-губернатору доложили… он ведь там тоже был.

Поп сдулся окончательно.

– Я вам очень сочувствую. Если вы хотите об этом поговорить…

– Возможно, на выходных? Приду на службу, потом на исповедь?..

– Это было бы замечательно.

– Так и порешаем, отче, – кивнула я. – А вы ничего не нашли?

– Нет пока…

Я комментировать не стала. Пусть ищут, дело полезное.

А вечером у меня опять работа.

Надо улучшать семена. Убийство там, вечеринка или еще что, а мою работу за меня никто не сделает! Даешь дело Мичурина!

Тот же кабинет, те же двое.

– Ваше преподобие…

– Рассказывайте, отец Николай.

– Вчера на вечеринке у баронессы Ахтырской произошел несчастный случай. Дворянин Илья Владимирович Селезнев перепил и свалился замертво. Свидетелем события стала знакомая вам особа.

– Хм… перепил?

– Я поговорил с лекарем, который проводил вскрытие. Ваше преподобие, он утверждает, что ничего сверхъестественного в этой смерти нет. Сосуд в мозгу лопнул, такое и у детей бывает.

– Вот как…

– Да.

– Мария Синютина, по ее словам, увидела мужчину, которому явно было плохо. Но сразу не сообразила, кричать и звать на помощь она начала, только когда тот упал.

– Они были наедине?

– Ее сестре надо было перепеленать ребенка, а Марии посетить кабинет. Для уединения. Они выбрали ближайший… туда же явился и Селезнев.

– Ясно… что ж, похоже, это и правда несчастный случай.

– Мария рассказала, что ее допрашивали с помощью сферы истины.

– В деле это есть?

– Должно быть, ваше преподобие. Если прикажете…

– Да, пожалуй. Вы пока ничего не нашли?

– Нет, ваше преподобие.

– Ищите дальше. Мария не против?

– Нет. Она готова оказать любую помощь.

– Это похвально, очень похвально…

Проводив отца Николая, протоиерей встал и подошел к окну.

Березовский жил своей жизнью.

Мерно цокали копытами по брусчатке лошади, разносили свой товар лотошники, кто-то расхваливал свой товар, кто-то просил милостыню, разговаривал, занимался своими делами…

Туманная Лощина.

Что же там скрывается? В чем секрет?

И что скрывает Мария Синютина?

Протоиерей еще не знал точно, но был готов раскрыть эту тайну. Интересно же, господа! А может, и выгодно! И уж точно – богоугодно.

Ничего не могу сказать – дела затянули.

Столько всего надо было сделать, что самой страшно было. Начиналась посевная.

Выпустили из тюрьмы мамашу.

Первое, что она сделала – вымылась. Ваня послушно таскал ведра с водой, пока мадам не оказалась полностью чистой и душистой. В буквальном смысле – духами там воняло так, что мухи на подлете дохли.

Второе – закатила жуткий скандал.

– Я!!! Там!!! А вы!!! Тут!!!

Смысл претензий был в том, что могли бы и заплатить, и взять ее на поруки, и…

Очень хотелось ответить честно – мы отдыхали. Пришлось отвечать дипломатично. Мы очень страдали, но нам этого всего сделать не разрешили. Семья у Карпа богатая, вот к ним и все претензии.

Маман увяла.

Туда она уже претензии предъявила. И синяков понаставили, и зуб выбили, и платье порвали, и рукавицы ей шить не понравилось… интересно, почему?

И вместо дальнейших выяснений прицепилась к нам с Ариной.

Не так сидим, не так глядим, и вообще, почему у нас платья, а у нее ничего нет?

Пришлось плюнуть и выдать деньги на еще одну тряпку. Подозреваю, будет кислотно-зеленая или ядовито-лиловая. Ну и наплевать. Пусть покупает и приезжает в Лощину, авось мне вороны за тот год урожай вернут.

Неважно, что его не было. Важно, чтобы пугало убрали.

Со мной в Лощину маман, кстати, прокатилась. И – откровенно удивила здравой мыслью. Что на таком рационе мне много не наработают, хорошо бы хоть булки заказать в добавку…

Ну, булки – это явный перебор. А вот покушать…

Посмотрела я на дневную трапезу, этот супчик скушать-то можно, человек даже химически чистую лапшу-растворяшку может слопать. Но сколько ты на нем действительно протянешь и наработаешь?

Пришлось договариваться с ближайшим трактиром.

Каша, сэр.

В это время ее готовили очень неплохо. Обычная каша с мясом, но от души, стоит не так дорого, разовое питание меня не разорит, а учитывая, что я и сама из того же котла ем, качество гарантировано. А то так с утра до вечера и ноги протянешь. Не бутерброды же с собой таскать?

Здесь и сейчас это просто барство.

Пшенка, гречка, перловка, горох…

Ничего, переживем.

В Лощине мать скандалить не пыталась. И страшновато, и отец Николай цыкнул. Он же поднял и интересную тему.

Крестины.

А ведь и верно…

Я отлично знала, что Нита ребенка не крестила. Но можно ли его вообще крестить?

И не даст ли малыш какие-то нетипичные реакции? А то уже два раза… если третий раз он испугается, зашипит на священника, а тот и померши… или того интереснее, глазки покажет, зубки, коготки – нас ведь из храма и не выпустят.

Лучше – не рисковать.

Пришлось сказать, что крестик на малыше был, дешевенький, деревянный и пообещать предъявить. А носить…

Как только ребенок соображать будет, так сразу. Вообще не понимаю людей, которые на таких малявок кресты цепляют. Ладно еще куда подсунуть, чтобы и рядом был и мелкий не добрался. Но ведь веревочка и перекрутиться может, и шею натереть, и зацепиться за что-то…

Да много чего может быть.

Этого не может быть, потому что это – Крест?

Не аргумент. Лично для меня вот ни разу.

А крестик пришлось вырезать самой, скрипя зубами и ругаясь. Со священниками вопрос решили так. Если крестик был, стало быть, ребенка крестили. Где, когда… вопрос времени. Узнаем.

Я только рукой махнула, пусть узнают. А мне не до того, это факт.