Екатерина Радион - Монахиня из третьего отдела [СИ]

До добра общение с этим мужчиной точно не доведет. Тем временем подозрительный тип довольно лихо стянул с себя плащ и без колебаний бросил на кресло, чтобы тот не мозолил глаза, оставшись в тонкой полосатой матроске. Пройдя вперед, он как-то странно потеребил висевший на левой руке нефритовый браслет, после чего плюхнулся на диван.

— Чарли, какой статус? — спросил он словно бы у воздуха. Неожиданно примерно оттуда же, где он сам и находился, послышался искаженный девичий голосок:

— Через двадцать минут будет вечерняя молитва и кефир.

Лиретта навострила уши. Это похоже на связь, которой иногда пользовались полевики. Самой шпионке с такими артефактами работать еще не доводилось, а потому было вдвойне интересно. С трудом поборов желание выглянуть из неожиданного убежища, Лири обратилась в слух.

— Кефиром их поят, пф-ф, — фыркнул мужчина, чем-то шурша. Вскоре послышался странный звук, словно он что-то рассыпал на столе много мелких вещей, — Тебе нужно будет пройти в архивную башню. Ты узнала дорогу?

— Та-ак точно! — довольно ответила невидимая собеседница.

— Отлично. Выполняй. Сообщай по мере изменения обстановки, — сухо заметил тип в тельняшке.

Время начало медленно тянуться. Нет ничего хуже ожидания. Особенно ожидания в неудобной позе, когда корсет давит на ребра, ноги затекают и хочется проклясть себя за идиотскую идею устроить сюрприз.

Гость брал понемногу со стола рассыпанные семечки и щелкал характерным звуком, расщепляя, по-видимому, пальцами, после чего бросал шелуху прямо за диван, на Лиретту. От возмущения шпионка чуть не задохнулась, но голос девушки привел ее в чувства.

— Начинаем молитву, — доложила Чарли.

Сидящий мужчина никак не отреагировал. Он находился в своих мыслях. А вот Лиретта решила найти успокоение в общении с Триедиными и, прикрыв глаза, принялась мысленно повторять набившие оскомину слова.

Наконец, семечки закончились, а никто так и не появился.

— Рикки-Рикки тормоз-тормоз, — пробормотал под нос незнакомец и грубо бросил в воздух, — Что там у тебя?

— Молимся.

— Сколько можно молиться? Что за идиотские обряды, тьфу!

К счастью, плевать на пол в действительности он не стал, хотя, видимо, очень хотел. Со скуки он с характерным пронзительным звуком что-то сделал на браслете, вслед за чем небрежно бросил:

— Эй, Кара?

— Да? — разом ответило сразу два голоса.

— Идиотки. Ты Кара, а ты Кароль.

— А монахи называют нас обеих «Кара», — возразила одна.

— Еще они иногда называют тебя «Чара», — парировала вторая.

— Мы еще молимся, — подала голос Чарли, — Звали?

— Нет, не звали! — злобно рявкнул мужчина.

Потом замер, как-то странно озираясь и прислушиваясь, словно опасаясь, что его мог услышать кто-то за пределами комнаты. Лиретта зажала ладошками рот и боялась дышать. Долговязый явно не будет в восторге, если уличит ее в шпионаже. А то еще и Рика отвадит!

Девочки стихли, но ненадолго. Чарли снова доложилась:

— Молитва закончилась.

— Ох, ну слава Триединым! — выпалил сидящий на диване человек и загоготал.

Лиретта недовольно скривилась. В этом смехе не было тепла и доброты, только злость.

Когда Рик вошел в дверь, гость как раз переводил дух перед тем, как вытворить что-нибудь еще. Стоило хозяину переступить порог, как тот подорвался и выпрямился, отчасти для того, чтобы отдать честь, отчасти, по-видимому, чтобы хотя бы несколько мгновений посмотреть на сына сенатора сверху вниз.

— Карлос… — обреченно вздохнул Рикардо, — что случилось на этот раз?

— Пф-ф, — гость обиженно засопел, — думаешь, я не мог зайти просто так?

— Отец запретил тебе заявляться без срочного дела, — сухо напомнил Рик.

— Эта старая кошелка хочет забрать Чарли к себе, — процедил сквозь зубы мужчина, — У-ух, знал бы, придушил бы эту каргу сразу.

— Чарли слушает, — послышалось из браслета.

— Заткнись и жри свой кефир! — процедил сквозь зубы Карлос.

Рик осуждающе покачал головой, присаживаясь напротив. Лиретта замерла у щели между подушками, наблюдая за странной встречей и мотая происходящее на воображаемый ус.

— Короче, я думаю, что бабка Саттер опознает, что Чарли — не ее внучка. Поэтому нам нужно извлечь максимум пользы из этой подсадной утки и спереть ее от греха подальше, — подытожил Карлос.

— Звучит разумно. А пришел ты зачем?

— Во имя Бездны, Рик, тебе что, совсем неинтересно погонять этой имбецильной куклой по обители церкви? — хихикнул Карлос, — Но вообще я бы не хотел, чтобы это выглядело как самоуправство с моей стороны, только и всего.

— Порядок, — сын сенатора вдохнул и выдохнул, — Я послежу за тем, чтобы ты не заигрался. Чарли, ты меня слышишь?

— Слышу, милорд, — послышалось из браслета.

— Как кефир?

— Вкусный, милорд, — в голосе девочки появилось смущение и удовольствие от заботы, — Лотти выпрашивает добавки.

— Понятно. Карлос, поставь выделенный канал, — попросил Рик.

— Блин, как? Я не вдупляю. Пытался переключиться на Кару, а попал в общак.

Рикардо вздохнул и взял браслет в свои руки, что-то настраивая самостоятельно. Провозившись с полминуты, он поднял глаза на собеседника и спросил:

— Понял?

— Канеш. Заметано, — фыркнул Карлос.

— Итак, Чарли. Ничего не бойся. Не шарахайся от монахов, старайся выглядеть естественно, двигайся уверенно, чтобы никто не подумал, что ты заблудилась. Карлос, где карта?

Карлос что-то пробурчал под нос и снова зашуршал тем же, чем и в первый раз.

— Чем она пахнет? — озадаченно спросил Рик, — И в чем она?

— Это маскировка под пакет из-под семечек. Никто не станет досматривать, в какую бумагу завернуты семки. Даже если поперек будет стоять «Совершенно Секретно». Решат, что это хохма.

— Ладно, — протянул Рикардо, принимая аргумент и возвращаясь к Чарли, — Ты сейчас где?

— Выхожу в сад и иду к крыльцу, которое справа.

— Отлично…

Несмотря на невысказанное возмущение сидящего рядом парня, Рик предпочел провести девочку самостоятельно, заботливо напоминая ей о том, как она должна себя вести. Ей, по-видимому, нравилось. Представив в голове план этажей, Лиретта была уверена, что он пытается провести мелкую в архивы. Вот она уже поднялась на четвертый этаж башни, откуда начинаются закрытые для простых послушников территории. Умиление от заботы о девочке и недоумение от такого наглого посягательства на святую святых церкви смешались в Лиретте в гремучую смесь, и только благоразумие не давало ей выскочить с требованием прекратить святотатство. Лучше доложить куда следует. А там уже разберутся.

— Дверь заперта, — подала голос Чарли.

— Просканируй замок и сформируй отмычку, — тут же отозвался Рик.

Время потянулось. Карлос хмыкнул.