Маргарет Роджерсон - Магия шипов

Элизабет продолжала гладить его волосы.

– Звучит не так уж плохо.

– Уверяю тебя, это было бы для всех даже более неприятно, чем ритуалы некромантии.

Она снова рассмеялась, на сей раз беспомощно. Невесомая, искрящаяся радость наполнила ее словно солнечный свет весеннего утра, когда облака унеслись прочь, а мир стал новым, чистым и ярким после дождя. Это чувство распирало ее так, что заболели ребра. Она провела костяшками пальцев по щеке, чувствуя, что Сайлас наблюдает за ними.

Натаниэль искоса взглянул на нее.

– Скривнер, я знаю, что представляю собой дьявольски притягательное зрелище, лежа здесь на полу, весь в крови – что, как я слышал, некоторые девушки находят весьма привлекательным, как ни странно. И если ты одна из них, не собираюсь тебя судить, но, пожалуйста, перестань плакать. Это всего лишь рана. Я вернусь в строй в любой момент.

Она громко фыркнула.

– Я не плачу. У меня слезятся глаза от того, как ты ужасно пахнешь.

– Что? Я никогда не пахну ужасно. Я источаю ароматы сандалового дерева и мужского очарования. – Чародей поднял голову, чтобы обнюхать воздух вокруг себя, и поперхнулся. – Уже неважно.

– Может быть, в следующий раз вы задумаетесь перед тем, как поджигать себя, господин, – многозначительно сказал Сайлас.

Из холла донесся грохот. Двое лакеев столпились в дверях, один из них сжимал старинный меч, который выглядел так, будто его сорвали с каминной полки, и сильно дрожал в его руках.

– Сдавайся по-хорошему, чародей, – заявил он после ободряющего взгляда второго, – и мы не причиним тебе вреда.

Глядя на него, Натаниэль прищурился.

– Ты выглядишь знакомо. Мы в доме леди Ингрэм?

«Надеюсь», – подумала Элизабет. Чернильное пятно на ковре выглядело так, словно его уже не оттереть.

– Э-э… – неуверенно замялся лакей с мечом в руках.

– Прекрасно. – Прежде, чем Элизабет успела остановить его, Натаниэль поднялся на ноги и стал оглядываться вокруг, угрожающе покачиваясь. Она взяла его под одну руку, а Сайласа – под другую.

Не замечая, что не может стоять самостоятельно, он направился к двери, объясняя им:

– Я направил заклинание на окрестности Королевской библиотеки. Мы находимся всего в нескольких кварталах от нее.

Элизабет вспомнила карту Аустермера, на которой Катрин нарисовала вопросительный знак рядом с Королевской библиотекой в самом ее центре.

– Вот где Эшкрофт собирается закончить призыв, – подумала она вслух, – в центре пентаграммы.

– Совершенно верно. Я надеюсь, мне удалось сорвать ритуал, прихватив с собой часть малефикта. Но он был настолько огромным, что, вполне вероятно, в Харроусе высвободилось все же достаточно демонической энергии.

– В таком случае нам нельзя терять время.

В углу тикали напольные часы. Ощущая нереальность происходящего, Элизабет увидела, что на них лишь восемь тридцать вечера. То, что представлялось ей пролетевшими годами там, в Харроусе, было всего лишь парой часов.

Когда они приблизились к двери, лакей без особого энтузиазма взмахнул перед ними мечом. Он вздохнул с облегчением, когда Элизабет схватила клинок за лезвие и вырвала из его руки. Она осмотрела оружие – бесполезное – и сунула его в подставку для зонтов. Вместе с Натаниэлем и Сайласом они вышли за дверь.

Троица очутилась посреди зимнего сна. Смех раздался в ночном воздухе, когда мимо них прошла семья, укутанная в варежки и шарфы, с коньками в руках. В противоположном направлении проплыла одинокая карета. Стук лошадиных копыт приглушал слой снега. В окнах домов вдоль улицы горели свечи, открывая вид на происходящее внутри: женщина, укладывающая ребенка в люльку, собака, дремлющая рядом с камином у ног хозяина. Изо рта Элизабет при каждом вздохе вылетало облачко пара.

Умиротворенность окружающего мира поразила девушку. На какое-то мгновение ей показалось, что она придумала все, что случилось с ними после отъезда из Брассбриджа.

Затем свет коснулся вершин соседних башен. Она прикрыла глаза рукой, когда сияние зажгло статую вставшего на дыбы пегаса. Она сверкала на фоне темного неба, словно бронзовая пайетка, пришитая к бархату. Окна башен запылали золотым и розовым от лившегося вниз света. Спустившись на мостовую, он пронесся по снегу, превратив его в россыпь бриллиантов, ослепительно сверкающих на ледяных ветвях деревьев. У Элизабет перехватило дыхание. «Восход», – инстинктивно подумала она. Но это было не солнце.

Лошадь, тащившая карету, фыркнула и отпрянула от яркого света, позвякивая сбруей. Семья, которая прошла мимо них, обернулась, в удивлении воскликнув хором. Вдоль по улице открывались двери, из них высовывались головы, руки прикрывали глаза, отбрасывая длинные тени на снег.

– Смотрите! – крикнул кто-то. – Магия!

Светящиеся золотые ленты танцевали по небу, мерцая и переливаясь, напоминая Элизабет то, что она когда-то читала о полярном сиянии. Это было захватывающе. Впечатляюще. Восход солнца перед концом света.

– Что это? – спросила она.

Мышцы Натаниэля напряглись.

– Эфирное горение. Материя из Потустороннего мира горит, соприкасаясь с нашей реальностью. – Он помедлил. – Я никогда не видел такой мощной реакции, лишь читал об этом.

Сайлас выскользнул из-под руки Натаниэля и сошел с тротуара, подняв лицо к свету, размывшему его черты и разбавившему желтизну его глаз.

Выражение его лица было почти тоскливым, словно у ангела, который взирает на небеса, зная, что никогда больше туда не ступит.

– Архонт здесь.

Элизабет и Натаниэль обменялись взглядами и пустились бежать, скользя и спотыкаясь в снегу. На какое-то мгновение Элизабет испугалась, что Сайлас может остаться позади, но затем он снова оказался рядом с ними, легко поймав Натаниэля за локоть, прежде чем тот поскользнулся на льду.

– Его присутствие создало трещину в Потустороннем мире, – сказал демон. – Когда он выберется из своего призывного круга, завеса между мирами будет разрушена безвозвратно.

– Но ведь этого еще не случилось? – уточнил Натаниэль.

Сайлас едва заметно покачал головой.

– В таком случае мы все еще можем остановить это, – произнесла Элизабет.

Взгляд Сайласа задержался на ее лице, но тут же ушел в сторону. Из-под ресниц демон наблюдал за Натаниэлем с непроницаемым выражением лица, и ей было интересно, о чем он думает.

– Мы постараемся, мисс Скривнер.

Пешеходы заполонили улицу перед Королевской библиотекой – конькобежцы возвращались с реки с раскрасневшимися щеками и засыпанными снегом шарфами. Все смотрели на круглую крышу атриума. Яркий свет превратился в тусклое свечение, кружащееся внутри стеклянного купола, разбавляя водянистые сумерки. Золотые струйки все еще танцевали вокруг здания, проплывая мимо его мраморных статуй и резных завитков, но с каждой минутой они становились все слабее, вызывая разочарованные вздохи толпы.