Маргарет Роджерсон - Магия шипов

На следующий день Элизабет вошла в гостиную с очередной стопкой книг и обнаружила, что в ее отсутствие каждый сантиметр комнаты был вычищен и отполирован, ковер выбит, покрывала с мебели сняты, а ромбовидные оконные стекла сверкали в свете солнца. Сладкий аромат наполнял комнату. Элизабет отследила его источник и увидела новый букетик лаванды в камине, которым заменили старый. Даже гримуар Леди Примроуз не нашел, к чему придраться, и издал пару ни к чему не обязывающих вздохов прежде чем с неохотой утихнуть.

Элизабет провела еще полдня за не принесшим никаких результатов чтением. Два дня растянулись на три, и она поняла, что совсем не приблизилась к разгадке. Время от времени, карабкаясь по стропилам кабинета Натаниэля, она отвлекалась и смотрела, как он добавляет странные ингредиенты в свой стеклянный котелок, все еще продолжавший испускать пурпурный пар. Или колдует над стайкой колибри, вьющейся вокруг него в переливающихся вспышках изумрудной зелени. Свет, льющийся сверху, очерчивал линии его плеч и непослушных волос. Иногда, когда солнце особенно припекало, чародей снимал свой жилет и закатывал рукава. Она увидела грубый шрам, рассекающий предплечье гораздо отчетливее, чем тогда, в сумраке гостиничного коридора.

Он продолжал не замечать ее, но, к удивлению Элизабет, это не была холодная и неприветливая тишина. Это напоминало возвращение в Саммерсхолл: размеренная работа бок о бок в обществе других библиотекарей. Ей не хотелось обдумывать эту мысль более подробно, потому как сама идея того, что работа чародея по соседству создавала у нее ощущение домашнего комфорта, казалась неправильной.

С подачи Сайласа для Элизабет была доставлена одежда: куча шелковых платьев всех оттенков небесно-голубого, розового и кремового в полоску. Примерив все и испытав необычные ощущения от одежды, которая не демонстрировала ее щиколотки, Элизабет виновато задвинула голубое платье в глубину шкафа. Этот цвет не напоминал ей более о форме хранителей, но навевал воспоминания о времени, проведенном в заключении в поместье Эшкрофта. С тех самых пор ей снились кошмары, воспоминания о последних неделях сливались воедино в омерзительные фантасмагоричные картины. Ей снилось, как она лежит, беспомощная и порабощенная чарами Лорелеи, в то время как Эшкрофт нападает на Наставницу прямо на ее глазах. В другом сне санитар стягивал ее ноги кожаными ремнями в присутствии невозмутимого мистера Хоба. После этих кошмаров девушка просыпалась в поту, несколько часов ворочаясь, прежде чем вновь уснуть.

Ее старания увенчались успехом лишь на третий день поисков, причем случилось это совершенно неожиданно. Элизабет делала пометки, сидя в гостиной, когда между томиком Леди Примроуз и гримуаром Второй степени под названием «Трокмортонская книга пэров», который весь день плевался чернилами в другие книги, разгорелась драка. Гостиная тут же превратилась в хаос из летающей в воздухе пыли и хлопающих страниц, после чего том Трокмортона задвинулся под шкаф, отчаянно пытаясь скрыться от мстительной Леди Примроуз, испускающей пронзительные крики, больше похожие на свист кипящего чайника.

– Не могу сказать, что мне жаль тебя, – сурово произнесла Элизабет, опускаясь на корточки, чтобы вытащить Трокмортона из-под шкафа, словно шкодливую кошку. – Стоило придумать что-то получше, чем дразнить другие гримуары.

И тогда она увидела его: металлический отблеск какого-то предмета, втиснутого между шкафом и стеной. Солнце как нельзя кстати уронило на него свои лучи. Что бы это ни было, казалось, оно давным-давно завалилось туда и осталось забытым навеки. Элизабет потянулась за ним и резко отдернула пальцы – предмет был холодным. Она обернула руку юбкой и сделала еще одну попытку, на этот раз осторожно вытащив находку и подняв ее, чтобы получше разглядеть.

Это оказалось маленькое карманное зеркальце с искусным орнаментом из спиралей и завитков. Однако оно было не совсем обычным зеркалом. По краям оправы свисали сосульки, а саму поверхность покрывал слой инея. Когда Элизабет наклонилась поближе, то не увидела в нем своего отражения. Там проплывали призрачные и незнакомые ей картины, двигаясь под слоем изморози. Поначалу оно показало ей пустую комнату в незнакомом доме, ее цвета подо льдом были едва различимы. Она задержала дыхание, когда там, смеясь, пробежал ребенок, преследуемый няней. Затем изображение закрутилось и сменилось кабинетом, посреди которого сидел мужчина и подписывал бумаги. После чего она увидела гостиную: одна женщина играла на фортепиано, а другая вышивала, сидя неподалеку. Элизабет смотрела на все это словно в трансе. Это были реальные люди. Судя по углу, с которого девушка могла их видеть, она глядела на них через зеркала в их комнатах.

Элизабет поднесла зеркало ближе к лицу. Каждый раз, когда она выдыхала, ее дыхание растапливало иней, и наконец в середине образовался небольшой растаявший кружок, в котором Элизабет смогла различить цвета всего, что видела. Звенящие звуки фортепиано наполнили гостиную, словно доносились из-за закрытой двери в нескольких комнатах от нее. Тоска сжала сердце.

– Если бы ты показало кого-то знакомого мне! – прошептала она. – Покажи мою подругу, Катрин.

Музыка прекратилась. Женщина нахмурилась и взглянула прямо на Элизабет. Ее глаза расширились, и она с криком вскочила со стула. Остального девушка не увидела. Она все еще пыталась сообразить, как женщина смогла увидеть ее, когда изображение вдруг снова закрутилось. На сей раз оно показало ей ее комнату в Саммерсхолле.

Катрин сидела на кровати, листая какие-то заметки. Скомканные листы бумаги покрывали старое одеяло Элизабет и скапливались кучами по углам комнаты подобно снежным сугробам. Некоторые из них, умышленно написанные неразборчивым почерком, осели на шкафу напротив зеркала. Судя по всему, Катрин что-то замышляла.

Элизабет ощутила ком в горле. Зеркало в руке задрожало. Девушка не ожидала, что оно подчинится ее просьбе. Если бы в Духовенстве прознали о том, что она использовала магический артефакт, ее бы никогда не пустили обратно в библиотеку. Более того, Элизабет просто не знала, как работает это зеркало или откуда оно черпает свою магию – оно могло быть очень опасным. Ей следовало вернуть его на место и больше никогда к нему не прикасаться.

Но ведь это была Катрин. Вполне реальная Катрин сидела прямо перед ней. И не было сил отвернуться.

– Катрин, – прошептала она. Подруга выпрямилась и огляделась.

– Элизабет! – воскликнула девушка, подбегая к шкафу. Изображение ее лица заполнило все зеркало.

– Что происходит? Ты под стражей? – Она сделала паузу, чтобы разглядеть обстановку вокруг Элизабет. – Где ты?