Майкл Суэнвик - Хроники железных драконов

Она грациозно поставила на место горшок с деревцем.

Джейн разглядывала лицо женщины. Оно раскинулось перед ее взором, огромное и загадочное, словно новый материк. Она бы провалилась в него, не будь столь осторожна.

— На что она смотрит?

— Ну…

Дверь в зал заскрипела. Отворилась.

Вошел Ракета.

Он замер в смятении, увидев Джейн. Одной рукой Ракета прижимал к себе охапку цветов.

— Простите, я не… — начал он и озадаченно продолжил: — Что вы здесь делаете?

— Неплохо устроился, братец, — заметила Инколоре.

— А-а, — это был почти вздох, — вот оно что.

Джейн нахмурилась.

— Не соизволит ли кто-нибудь объяснить мне, что здесь происходит?

— Я прихожу сюда каждую неделю. Навестить маму. — Ракета отвернулся и положил букет на стол. Он убрал старые цветы из вазы, сменил воду и принялся расставлять новые. — Моя единокровная сестра об этом знает. У нее, несомненно, имеются собственные причины столкнуть нас лицом к лицу.

Когда он повернулся, лицо его приобрело чопорное и официальное выражение. Слегка поклонившись, он протянул Джейн маргаритку.

— Умоляю, простите мою семью, мэм. Я понимаю, что вы не являетесь добровольным участником этого фарса.

Джейн взглянула на свои руки, на зажатый в руках цветок.

— Ой, не будь таким душным! — фыркнула Инколоре. — Джейн, снимай блузку и покажи моему братцу, какие у тебя славные грудки.

Джейн почувствовала, что краснеет.

— Не оскорбляй девушку, Леся, — сказал Ракета. — Ты не заставишь нас увлечься друг другом с помощью столь дешевых трюков.

Недобро улыбаясь, Леся Инколоре сложила руки на груди. Длинные черные ногти неприятно впились в мякоть плеч.

— Больше всего раздражает, — заметила она, — когда тебе перечат.

Выражение лица Ракеты оживила искорка юмора.

— По определению.

— Кончай пререкаться. Вот он ты, окруженный напоминаниями о смерти и смертности, и вот Джейн, обладающая самым приятным доказательством вашей до идиотизма верной природы, какое только можно пожелать. Вы двое избавили бы меня от массы хлопот, поддавшись безумной похоти.

Игнорируя сестру, Ракета подошел к гробу и положил на него руку. Постоял немного. Затем повернулся к ним.

— С вашего разрешения, — произнес он, — я уйду тем же путем, каким пришли вы.

Он взялся за воздух. Что-то щелкнуло, и открылся портал, уходящий в тень.

— Фата Джаене, — сказал он, пристально глядя ей в глаза, — остаюсь вашим преданным слугой.

— Бедра у него пятнистые, — бросила Инколоре. — Как у олененка.

Он рванул через портал, только воздух взметнулся вихрями.

Инколоре вздохнула.

— Верность систематически предаваемого. Что может быть печальнее?

— На этот вопрос у меня есть много ответов. — Джейн заткнула маргаритку за ухо и пригладила выбившиеся пряди. — Что за херню ты пыталась учинить?

Фата Инколоре сердито пожала плечами.

— Разумеется, совала нос не в свое дело. Это причина и результат. Ничего более. Я думала, вы двое обладаете потенциалом невероятно усложнить жизнь друг другу. Это могло бы быть забавно.

— Забавно? Какого дьявола? Ты небожитель — тебе что, не на что больше потратить вечность?

— Мне важно оказаться внутри эфемерной реальности ваших маленьких жизней. Убедить себя, что они имеют значение. Уцепиться… — Инколоре осеклась. — Сде…

По ее телу прошла судорога. Одна рука неконтролируемо затряслась.

Внезапно она закричала. Свет хлынул из глаз, полыхнул из открытого рта. Словно божество схватило ее за волосы, чтобы обнажить пылающий внутри ядерный огонь. Свет ударился о стену и хлестнул Джейн по глазам.

Жмурясь и прикрываясь рукой, как щитом, она крикнула:

— Что происходит? Что мне делать?

— У меня… таблетки, — выдохнула Инколоре. — Там… там, в Доме Инкол…

Она проглотила слова, с усилием закрыв рот и глаза. Когда она снова их открыла, пламя погасло и черты лица стали нормальными. Но это было не то лицо, что мгновение назад.

— Гвен!

С улыбкой узнавания Гвен приложила палец к губам и подмигнула. Джейн хотела спросить старую подругу, как ей удалось выжить после жертвоприношения на футбольном поле, как получилось, что она возродилась в Инколоре. Но тут лицо Гвен обмякло и посерело. Изо лба выросли рога. Когда Джейн ухватила ее за плечи, она зашипела и потянулась усеянной игольчатыми зубами пастью к шее подменыша.

Девушка отпрянула.

— Довольно!

Существо покачнулось и выпрямилось, утончилось, сделалось выше. На мгновение Джейн показалось, что оно превращается в змею. Затем лицо обрело отчетливо мужские черты.

— Какая досада, — проворчал лорд Корво. — Скажи Инколоре, что если она способна контролировать себя не больше, чем…

Он оборвал фразу на полуслове, согнулся и превратился в кого-то еще.

Джейн пошарила рукой в воздухе, пытаясь нащупать портал обратно, в Дом Инколоре. Но как его находят, в чем тут хитрость, было выше ее разумения. Нечего и надеяться доставить Лесю домой самостоятельно.

Инколоре проходила финальную стадию превращений. Она пальцем подняла подбородок Джейн, заставляя посмотреть себе в лицо. Джейн с ужасом узнала светящийся в новых чертах острый ум.

— О боже! — рассмеялась Жюиссанте. — Какой шанс!

Бархатными подушечками пальцев она коснулась безупречных губ.

— С чего бы начать? Может, отщипнуть от тебя по кусочку из разных мест, милочка? Хочешь?

Джейн в панике отпрянула.

— Фу-у! Разумеется, захотела бы, будь моя воля. Но не станем тратить время на подобные пустяки. Мы должны совершить нечто запоминающееся, нечто поистине чудесное.

Резким движением фата Жюиссанте открыла теневой портал.

Она схватила Джейн за руку и протащила ее обратно в Дом Инколоре.

Жюиссанте волокла подменыша вверх по бесконечно извивающемуся хребту лестницы.

— Все мы комья праха, — говорила она. — Ты это знала.

— Пожалуйста! — кричала Джейн.

Отчаянно, безмолвно она взывала к Меланхтону. Тот не откликался. Она погрузилась в примитивные глубины собственного сознания, где он обычно таился, молчаливый, бдительный, ждущий.

Дракона там не было. Он снова ее бросил.

— Ты алхимик и понимаешь, что все сделано из одних и тех же частиц. Разница между деревом и троллем только в том, как эти частицы составлены. — Над лестницей клубился холодный сумрак, разгоняемый лишь светом редких жаровен. Они казались серебристыми маяками в морском тумане; едкий дым поднимался там, где розовые сердечки углей соприкасались с влагой. — Если бы дерево обладало достаточной степенью самосознания, оно могло бы трахаться и жрать мясо.

— Зачем ты мне все это рассказываешь?

— По-моему, выводы очевидны. — Мимо мелькали этажи. — Ты никогда не задумывалась, почему боги так скоры на гнев, вожделение и зависть? Откуда столько наследственных распрей, любовных интрижек, скандалов? Это мы специально. Глубина постижения мира и самих себя в этом мире среди нас столь велика, что различие между этими двумя понятиями стирается. Мы постоянно находимся под угрозой полного растворения. А Инколоре — не сомневайся — одни из величайших среди нас. Некоторые нашептывают, что… ладно, не важно. Наши пороки являются той силой сцепления, которая не дает нам соскользнуть с поверхности существования.