Терри Гудкайнд - Дети д'Хары - 2 - Мерзкие твари [Hateful Things] [ЛП]

Насколько она понимала, богиня в любой момент могла почувствовать магию, растущую в утробе Кэлен, и прийти убить ее. Кэлен подумала, что в прошлый раз богиня послала хищника именно за ней и детьми. Она едва спаслась, но богиня может послать других, чтобы завершить начатое.

В следующий раз они не станут так колебаться.

— Все должно было быть совсем не так, — прошептала Кэлен. — В другой момент. Даже если каким-то чудом мои дети родятся, это станет для них смертным приговором.

— Мать-Исповедница, разве ты не говоришь «Встань, дитя мое» тому, кто преклоняет пред тобой колени?

— Говорю. — Кэлен смотрела на пелену дождя, медленно колыхавшуюся на ветру.

— Значит, в некотором смысле все люди — дети Матери-Исповедницы, так?

Кэлен лишь рассеянно кивнула в ответ.

— Инстинкт Матери-Исповедницы велит защищать свой народ — своих детей. Я права? Не в этом ли смысл титула?

— В этом, — отозвалась Кэлен.

— Ты долго вела тяжелую войну, чтобы защитить их, так?

Кэлен снова кивнула, не понимая, к чему клонит Шейла:

— Война была ужасной и долгой. Но чтобы жизнь победила, мне пришлось сражаться. Вся моя жизнь — нескончаемая битва ради того, чтобы защитить людей от зла.

— И теперь ты обязана продолжить защищать всех своих детей — и особенно тех, которых носишь под сердцем.

Кэлен глубоко вдохнула и медленно выпустила воздух из легких, поворачиваясь к колдунье.

— Это другое. У этих детей нет шанса на жизнь, их убьют просто за то, кем они являются. Золотая богиня имеет все преимущества и не отступится. Она поклялась покончить с магией в этом мире, тем или иным способом. Когда она добьется своего, ее орды будут охотиться на нас, пока не истребят.

Кэлен не могла вынести мысли, что принесет две новые жизни в мир, где им будет грозить смерть от руки беспощадного зла. Она уже мучилась от страха за них.

— Едва ли преимущество на их стороне, — усмехнулась Шейла.

Кэлен нахмурилась:

— О чем это ты? Ты слышала слова Ноло.

— Ричард — боевой чародей. Он будет сражаться, чтобы остановить Золотую богиню и расу хищников. Боевые чародеи рождаются с таким даром именно для того, чтобы встретиться с угрозой, ведомой или неведомой. Его ребенок будет иметь тот же дар. Мир нуждается в них.

Кэлен медленно покачала головой:

— Ты не понимаешь, все не так просто. Богиня — не единственная угроза. Есть еще одна, не менее ужасная.

Шейла наклонилась, положив пальцы на перила и внимательно глядя Кэлен в глаза.

— Поясни.

Кэлен провела ладонью по лицу, вытирая слезы.

— Я говорю о Шоте.

— О Шоте? — Шейла наморщила нос. — Кто это?

Кэлен сжала губы, а потом ответила:

— Шота — ведьма.

— Ведьма? — Шейла подняла бровь.

Кэлен кивнула.

— Когда мы с Ричардом впервые встретились с ней, она заставила змей ползать по мне.

— Змей? — Шейла выглядела озадаченной. — Зачем?

— Чтобы не дать мне приблизиться и применить свою силу. Тогда я еще нуждалась в физическом контакте с тем, на кого воздействую. Теперь моя сила способна преодолеть некоторое расстояние, но тогда я еще не умела этого. Шота хотела держать меня на безопасной дистанции и знала, что я боюсь змей. Она пообещала, что ее гадюки укусят меня, едва я шевельнусь. Ядовитые змеи должны были меня убить.

— Ты ей угрожала?

— Нет.

Шейла пришла в еще большее замешательство.

— Тогда с какой стати ведьма хотела тебя убить?

Кэлен вяло махнула рукой, словно пыталась отогнать дурные воспоминания.

— Она сказала, что если позволит мне жить и мы с Ричардом заведем ребенка, то он будет монстром.

— С чего она так решила? — Шейла совсем растерялась.

Кэлен глубоко вздохнула.

— В далеком прошлом были темные времена, вызванные мужчинами-исповедниками. Дар, переходивший от родившей их исповедницы, давал исповедникам необычайные способности и силу. Мощь развращала их, и они использовали ее ради власти. Эти звери погрузили мир в пучину тирании и ужаса. Поэтому всех мальчиков, которые рождаются у исповедницы, убивают. Этот ужасный долг выполняет отец. Супруг исповедницы всегда испытывал на себе прикосновение ее силы, и потому выполнял все ее приказания без колебаний. К счастью, мальчики у исповедниц рождались все реже и реже, и детоубийство стало редкостью. Ричард первый, кто любит исповедницу и не подчинен ее силой. Он связан со мной не исповедью, а любовью, поэтому Шота знает, что Ричард никогда не убьет моего ребенка. Он признался ей, что не сможет сделать это.

— Сила исповедницы передается всем девочкам?

— Да. Каждая дочь исповедницы — исповедница. Это было заложено в нас волшебником Мерриттом. Первая созданная им исповедница — Магда Сирус.

— Мальчики тоже всегда рождаются с силой?

Кэлен закусила нижнюю губу и прищурилась, вспоминая.

— Не могу сказать точно. Слишком давно это было. Может, с силой исповедников рождались лишь некоторые, но и они причинили достаточно страданий, поэтому мальчикам не позволяли жить.

— Тогда беспокойство Шоты необоснованно. Сын может и не унаследовать твои способности, и к нему перейдет только дар Ричарда. Раз уже исповедницы редко рожают мальчиков, может оказаться так, что у дочери будет твоя сила, а у сына — сила Ричарда. Кроме того, даже если у него будет способность исповеди, вы двое вырастите его хорошим человеком.

— Исповедник или нет, неважно. Шота говорила, что если у нас с Ричардом будет ребенок, он унаследует силу обоих и в результате станет монстром.

— Значит, она собиралась натравить на тебя змей? Слишком много усилий.

— Она поступила так из-за моего страха змей. С ней бесполезно спорить. Она уверена, что весь мир будет в ужасе от любого нашего ребенка, и хотела, чтобы перед смертью я ощутила этот ужас. Ричард заставил ее прекратить. Я ненавижу змей, но не могу сказать, что такого же мнения о ведьмах, ведь я знакома с другой ведьмой, которая помогла мне, — с Рэд. Она помогла спасти Ричарда, но, скорее всего, больше из беспокойства о собственной шкуре. Ведьмы опасны, и с ними почти невозможно договориться.

Шейла усмехнулась, будто Кэлен случайно пошутила.

— Что? — спросила Кэлен. — Я сказала что-то смешное?

— Возможно, — загадочно сказала она. — Продолжай.

— Так вот, Шота поклялась убить ребенка. Она сказала, что смешение нашего дара создаст монстра. Ты только что сказала мне, что близнецы одаренные — наделены даром Ричарда и моим. Насчет этого Шота не ошиблась.

— Ведьмы не всегда правы именно так, как ожидаешь.

— Это я знаю, уж поверь. Но Шота поклялась убить ребенка. С учетом темной истории не могу сказать, что ее страх перед исповедником не обоснован. Когда я поняла, что беременна, то ночами лежала без сна, со страхом вспоминая слова Шоты о том, что ребенок будет монстром.