Лиза Истомина - Записки рыжей эльфийки [СИ]

— Лихостенье потерпит. А меня на той земле уже ничего не держит.

— Внученька моя, не обманывай себя, пожалуйста. — Мгла впервые за последние время притянула меня к себе и обняла с самой настоящей родительской любовью. — Я же всё знаю.

Я взглянула на неё, ища ответ в чёрных глазах.

— Но ведь я мертва в том мире, — грустно произнесла я. — Я не могу вернуться.

— Позволь мне закончить ритуал, — бабушка присела передо мной на коленки и попросила ещё раз: — Позволь.

— Что ты сделаешь, бабушка?

Мгла-Тиалас просияла счастливой улыбкой.

— Просто доверься.

Я закрыла глаза, а в следующую секунду поняла — я проснулась. Вот только крылья, за секунду окрасившись в чёрный цвет, будто оторвались от тела. Я больше не крылатый эльф.

Дэонисэль открыл глаза ровно в ту же секунду, когда последняя арана Алмодрая навсегда, как он решил, закрыла свои. Её силы полностью перешли в ожившее тело Тёмного, белые крылья крылатой эльфийки пропали, оставив две больших кровавых зияющих раны на спине. Резко поднявшись, он ошарашенно мазнул взглядом по воинам и богам и остановился только на распластанной фигурке, из живота которой торчала рукоятка пропадавшего меча, а из ран бежала кровь. На лице застывшей статуей Илзиэль оказалась улыбка. Тёмный подскочил к эльфийке, приподнял её голову и переложил ту себе на колени. Безбашенная улыбка, как и при жизни Илзиэль, не желала стираться с лица даже после смерти. Рыжая коса, казалось, потеряла блеск и цвет.

К Алексу-Дэо подбежал бледный Аттоне. Сглотнув, он опустился на пол рядом и обхватил руками голову.

— Это ты виноват, — зашептал он, ненавидяще глядя в глаза Наследнику Царства. — Ты! Она не хотела убивать тебя и поэтому отдала все свои силы! Её теперь ничем не спасёшь. — И неожиданно успокоившись: — Я убью тебя, Дэонисэль, Наследник Тёмного Царства. Убью не сейчас, а когда ты забудешь обо всём. Клянусь.

Поднял на руки тело араны, развернулся и попытался было исчезнуть в облаке искр телепортации, но ему не позволила властная рука.

Росс, преспокойно глядя на лицо Илзи, снял её с рук Шона и положил тело девушки себе на колени.

— Ох, Эль, что же ты наделала.

Взяв в руки кинжал девушки, он надрезал свои запястья и прикоснулся своими ранами к ранам эльфийки. Она рванулась, будто её тело насквозь прожгла волна огня, но тут же успокоилась.

— У нас с ней одна группа крови. Резус-фактор тоже совпадает, — пояснил свои действия маг-целитель. — Немного с составом проблема, но она выдержит. Подумаешь, её дракон станет немного сильнее.

Аттоне непонимающе сощурился.

— Её дракон?

— Да, Аттоне, её дракон. — Ден Асмир вздохнул и улыбнулся, замечая, как розовеют щёки Эль. — Я — тот самый пропавший сын премьер-министра драконов. Я тоже, как теперь и она, Демиург.

Эпилог.

Солнечные лучи пригревали мою рыжую-рыжую макушку. Мой нос ещё глубже зарылся в мягкую подушку с лебяжьим пухом. Спину приятно холодил маленький сквозняк. Блаженство! Не хочу вставать — пошли они все к матушке чертяшек! И вообще, у меня психологическая травма, полное истощение и большая потеря крови. Я отдохнуть хочу!

Но отдохнуть мне не дали. Кто-то влетел в лазарет в эльфийском дворце. Одеяло с меня куда-то уползло, подушка была нагло выдернута из-под пригревшегося носа. Под конец этот кто-то ещё больше раздвинул шторы, а на меня сверху вылил ведро ледяной воды.

— А-а-а!

Эффектный выход из того полусна, в котором обитало моё сознание, прервал мой собственный жалкий вид, открывшийся в зеркале. Худая девушка с яркими зелёными глазами, в висевшей на ней мешком рубашке (до встречи с ведьмаком бывшая ей впору), с некрасивыми красными следами на животе и спине и мокрыми волосами, по которым ручейками сбегала вода. Жуть да и только.

Кларисса обвела взглядом всю "красоту" и вынесла вердикт:

— Тут не эльфийская диета нужна, а драконий аппетит! Сколько килограммов ты потеряла вчера, Илзи? Нет, я, конечно, знала, что на такую крышесносность понадобится энное количество сил, но кто мог подумать, что ты ещё и сущность Демиурга примешь!

Я согласна закивала в такт словам старшей сестры.

— Совсем ты не думаешь о своём здоровье, Илзи, — назидательно сказала стихийка, покачивая чёрной головкой. — В твои годы только о фигуре и надо заботиться, а ты! Эх!

Я посмотрела на двоюродную сестру Стихийус и прищёлкнула пальцами, от волос тут же повалил пар.

— Милая, большое спасибо за помощь и тому подобное, но можно я не буду так рано вставать?

Последнее предложение я прям-таки прорычала. Кларисса плотоядно улыбнулась и свернула на другую тему.

— Лизочка, — пропела старшенькая сестрёнка, — а ты представляешь, кто тебе вообще-то помог? Никогда не догадаешься.

Я вскочила с кровати. Кларисса ещё больше растянула рот в широкой и довольной улыбке.

Кто мне помог? Эллонд? Ричард? Мгла?

Вдруг, будто бы из ниоткуда, на дверной косяк безучастно опёрся Росс ден Асмир. Я отшатнулась от него, едва ли не шипя.

— Я пойду. — Кларисса, обычно бестактная, сейчас решила оставить нас двоих. И вообще, её глаза так и метались от меня к ден Асмиру и обратно, будто боясь, что мы друг друга прибьём. — Мне ещё петиции кое-какие подписать надо, касаемо чисто Империи. — И исчезла, скрывшись из лазарета.

Я гордо выпрямилась. Не заговорю с ним ни при каких обстоятельствах. Никогда. Обиделась я.

— Эль… Прости меня. — Он прикрыл жёлтые глаза, успокаиваясь. — Пожалуйста, прости.

Отвела взгляд, боясь даже посмотреть на него. Ни за что. Никогда.

— Эль, я не хотел. Я не знал.

Демонстративно зажала ладонями уши.

— Эль, я убить себя был готов, когда видел, что с тобой творилось.

— Так почему не убил? — вырвалось у меня сквозь плотно сжатые губы.

Ден Асмир застыл, не веря в мои слова. Он рванулся вперёд, в глубь лазарета, и впервые за последние дни прямо посмотрел мне в глаза:

— Должен был?

Я задрожала.

— Ро-о-осс! — уткнулась я головой в его грудь, ибо до плеча не доставала. — Я жутко на тебя рассержена! Нет, хуже — я мечтаю тебя убить!

— Малышка. — Меня обняли. — Прости.

Вскинула голову и приказала ему:

— Забудь! Этого никогда не было! Тебе просто приснился страшный сон.

— Сон, да, хорошо. Эль, — по его губам заходила шаловливая улыбочка, — я хочу кое-что тебе показать.

Я подпрыгнула от нетерпения, жаждая чего-то нового — попа моя соскучилась по приключениям.

И, ведомая самым лучшим другом на свете, я выбежала вслед за ним в гранатовый закат. Чего там впереди, никто не знает?

Я смотрела в раскрытое окно, сидя на подоконнике и вспоминая свои последние сны. Тот самый знакомый гранатовый дракон каждую ночь приглашал полетать над снежными вершинами. Я вероломно соглашалась, оставляя своих тотемных сущностей одних, и радовалась жизни. А утром мучилась от совести, потому как глядеть в глаза Росса не могла. Ну кто виноват, скажите мне на милость? Кто виноват, что меня разрывало между драконом и целителем? Кто? Правильно, я сама. Ибо нечего строить глазки в медитациях-снах-видениях, и тут же бегать вместе с ден Асмиром смотреть на закаты. Вот как была я дурой, так и осталась.