Константин Крей - Изувеченный Маг

Хватка убийцы вцепилась в ворот обмякшего тела и отбросила его назад. Насильник развалился на полу в противоестественной позе и не предпринял попыток двигаться. Однако он был в сознании. Глаза злобно горели, прожигая Летару лицо.

Убийца приподнял бровь, волей-неволей поразившись выдержке жертвы — шутка ли, перенести удар так стоически. А затем, стоило ему присмотреться к одежде жертвы, сник и злобно выругался. На груди насильника была нашивка старшего офицера бурых волков.

— Кто ты такой? — прохрипел насильник, видимо, не разглядев в темноте ту же нашивку на рукаве Летара.

Вместо ответа Летар покачал головой.

— Давай… — голос насильника пропал, и ему пришлось начать заново. — Давай договоримся. Я просто уйду.

Летар сделал шаг к насильнику и всмотрелся, как у того задёргалась голова, силясь утянуть за собой обездвиженное тело. Убийца занёс над ним меч, и насильник замер, беспомощно посмотрев на своего палача. Дыхание застыло в глотке, взгляды двух наёмников пересеклись, и какой-то миг они оба излучали неподавляемую тягу к жизни. А затем лезвие обрушилось вниз. Оно пробило насильнику глаз, мозг, скользнуло по мозжечку и, выскочив из затылочной кости, уткнулось в пол.

Летар вздохнул, упёрся сапогом трупу в лицо и разогнулся, рывком выдёргивая увязший в деревянном покрытии кончик лезвия.

— Уйти с разорванным спинным мозгом у тебя вряд ли получилось бы, — пробормотал он и убрал оружие, после чего обернулся к паре ещё живых свидетелей. Женщина всё ещё была в обмороке, а её побитый сын не мог отвести взгляд от убийцы.

Летар поколебался, но всё же шагнул к женщине, стянул с себя перчатку и прикоснулся к шее.

— Он её бил по голове? — спросил он у пацана, нащупав пульс.

— А? — растерялся тот. — Да. Да, по голове. И в живот.

— Ну, дьявол, — буркнул Летар, признав, что дело может быть серьёзнее, чем сотрясение мозга, и через силу провёл ладонью перед лицом. Недовольно цокнул языком. — А за что он её бил?

— Не знаю! — отозвался пацан. — Как она?

— Ничего серьёзного. Она просто слаба, ей нужен отдых и пища. Если хватит сил разжиться чем-нибудь в разорённом городе.

— На соседней улице растёт куст спорницы, — пацан вскочил с места. — Я сбегаю и нарву.

Летар усомнился в том, что горсть ягоды как-то поможет, но отговаривать не стал. Сам он, в то же время, срезал с трупа нашивку, а сам труп оттащил в соседнюю комнату. Бессознательное тело женщины удостоилось пары методичных движений рук Летара, с целью прикрыть от сына материнскую наготу.

Пацан вернулся без стражи на хвосте. Лицо Летара чуть посветлело, когда перед ним возникли целые карманы мелкой синей ягоды.

— Сойдёт, — признал он. — Сам перекуси, пока она приходит в себя.

Пацан активно помотал головой, отказавшись, но спустя пару минут гнетущего молчания, всё же сдался — сел и начал потихоньку клевать свою добычу. Летар потёр лицо ладонями, из-за остаточной магии в глазах разглядев при этом все кости, суставы и мышцы кистей рук.

— Как тебя звать? — спросил он, машинально поиграв пальцами.

— Брасин.

— Вы с самой осады так выживаете, Брасин? — спросил Летар и заметил, как краснеет лицо пацана. — В смысле, в таких условиях?

— А ты как будто не в таких… — пацан перестал есть и обнял собственные колени.

— Я не с самой осады, — отмахнулся Летар.

Пацан оценивающе прошёлся по убийце взглядом.

— Ты сильный, — признал он. — Хотел бы я стать таким же.

— Таким же? — эхом повторил Летар, перебирая в голове попросившиеся на язык ответы. — Тебе не понравится.

— Почему?

— Тебе некому мстить. А это важно.

— Мне есть кому мстить! Западникам! — взвился пацан.

— Вон тот, — Летар махнул рукой в сторону трупа в соседней комнате, — западником не был.

Кажется, это не убедило юного собеседника, а скорее запутало. Он нахмурился, а Летар решил не углубляться в тему, тем более, что в следующий момент его отвлёк слабый стон пришедшей в сознание женщины. Подскочивший пацан, кажется, опередил даже рефлексы Летара, рванув мимо него к матери и обвив её шею. Летар покачал головой. Нет, из этого паренька не выйдет никакой убийца. Ему есть, что терять.

Летар невольно вспомнил невесомый запах масла, что всюду следовал за копной рыжих волос Нэйприс, и приуныл. Мысль о том, что до появления в жизни Нэйприс ему было нечего терять, была бы неискренней. Потеряв родителей, потеряв наставника, всегда он ощущал присутствие кого-то, ради кого следовало идти дальше. Он сам себе средство. Сам себе и цель.

«Ладно», — обратился Летар к собственным мыслям, сменявшимся сегодня особенно быстро. — «Страх новой утраты куёт лучших убийц».

Его отвлёк голос, в котором не сразу можно было распознать принадлежность к женскому полу.

— Зачем ты это сделал? — хрипло проскрежетала женщина, отняв от себя сына, и обратившись к Летару. — Решил, что меня нужно спасать?

— Я хотел разжиться оружием, — отбрил Летар, испытав привычное раздражение, казавшееся теперь притуплённым. Когда-то давно, ещё в первый год работы кинжалом, подобная реакция на помощь ранила бы его глубже, чем он мог себе представить.

— Ты убил его, теперь за это убьют нас, — пробормотала женщина, уставившись пустым взглядом в пол.

— Это не западник, — беспечно отмахнулся Летар. — Так, распустившаяся псина. В городе наказывают за убитых псин?

— Ты думаешь, он первый, кто сюда пришёл? — рассвирепела женщина. — Или что он последний?! Как нам теперь выживать, если на моём пороге труп?

— Да мне-то какое дело? — бросил Летар, не удержавшись от соблазна посмотреть на то, как осознание собственной беззащитности утопает в озлобленных женских глазах. Но недолго они были озлобленными. Вместе с пониманием пришла выцветшая усталость, плечи женщины опустились.

— И правда. Какое тебе дело? Может быть, я смогу тебя убедить?

Летар молча покосился в сторону пацана, на разбитые губы которого вновь выступила кровь. Потом в сторону отчаявшейся женщины. Взвесил в руках оружие. Всё лишь бы оттянуть решение, к которому взывало сердце.

— Держи тряпки на себе, — процедил он после заминки. — Есть предложение. Я предоставлю тебе место, в котором вас вряд ли кто-то потревожит. Или потревожит, но ты сможешь откупиться, либо прикончить непрошенного гостя.

— Я не понимаю, — заявила женщина, хмурясь пуще прежнего. В её голове не умещалась возможность безопасного места в разграбленном и оккупированном Альмуне.

— Тебе необязательно. Мне лишь придётся убедить пару человек. Эй, парень, как думаешь, мне с ними поступить мягче или жёстче?

К молчавшему пацану вернулся дар речи. Он вполголоса произнёс:

— Не знаю… А они западники?

— Эти люди — имперцы. Обычные. Как я и ты. Продажные, это точно. Сдабривают западников монетой, раз уж живы до сих пор, это как пить дать, но выслуживаться повода нет. Их возможности все равно ни одному захватчику не пригодятся. Так что, — выпорхнувший кинжал перескочил из одной руки убийцы в другую и обратно. — Плюнь мне на кинжал. Спорница чернит слюну. Я заговорю им зубы, что клинок смазан смертельным ядом, а противоядие они получат только помогая вам.