Константин Крей - Изувеченный Маг

— Отвёл душу? — не поняла Нэйприс.

— Подравнял тело под стать лицу, — он махнул руками, высекая из воздуха искру и посылая её на пергамент в руке Нэйприс. Тлеющий огонёк с готовностью взялся за предложенную пищу, быстро заскользив вниз. — Нашпиговал его труп мечами так, чтобы это признание показалось шалостью на фоне того, какая именно тварь из темноты протянула костлявую руку за Регато. С ним покончено. О нём не вспомнят.

Девушка смотрела как посмертная записка её мучителя обращается в пепел и не решалась что-либо сказать. Лишь когда огонь лизнул её перчатки она ойкнула и уронила клочок на землю. Летар смерил Нэйприс долгим взглядом и вздохнул.

— До сих пор сомневаешься в методах? Пойми, Нэйприс, я не вижу в человеческом теле ни мерзкого, ни сакрального. Я мясник. Я привык иметь с этим дело, — он помолчал, высматривая эмоции на лице девушки, а затем в нём раскрылась внутренняя сила, которую он не показывал посторонним. Новая искра, на сей раз белая, перескочила с рук Летара на девушку. — Магия даёт мне увидеть каждую кость, каждую мышцу, любой дефект человека, неисправность его органов. Целителю неведома брезгливость, ведь целитель видит людей насквозь. Я могу видеть людей насквозь, Нэйприс. Я вижу твою нетронутую печень, твои промасленные и задымлённые лёгкие, вижу, как напряжены твои малахитовые глаза, когда ты щуришься в попытке разглядеть косой узор на пергаменте, вижу, как из-за стресса не приходит привычная боль внизу живота, вижу забившееся быстрее из-за испуга сердце, — ладонь мага хирургически точно легла в ложбинку между грудей. — Я. Вижу. Тебя. Насквозь.

— Сердце левее, — сказала Нэйприс, с трудом выдерживая взгляд убийцы и медленно приобретая розовый оттенок лица.

— Нет, — на выдохе сказал Летар, поймав настроение момента. Он начал неуловимо смещать ладонь с каждым словом: — Сердце под грудиной. Меньшая часть правее… большая левее… А чуть в стороне, вот здесь… ты чувствуешь биение аорты.

— А что чувствуешь ты? — выдохнула девушка. Судя по её блестящим глазам и сухим губам, фрегат разума успешно снялся с якоря реальности.

Летар чуть поморщился и отстранился, и Нэйприс невольно потянулась вслед за ним.

— Отложим этот разговор? — предложил убийца, резко выветрив из голоса хриплые нотки. Нэйприс вздрогнула. Неземные эмоции на лице девушки медленно увяли.

— Звучит погано. — кисло сказала она, возвращаясь в действительность. — Вряд ли ты имел ввиду, что время заткнуться и целоваться.

Летар покачал головой.

— Я убью Дераса и найду способ вернуть себе магию. Лишь после этого я буду свободен для тебя.

— Но почему? — воскликнула девушка, не возжелав примириться с несправедливостью такого обращения с ней. — В чём дело?! Ты боишься, что я тебя подведу или боишься оставить меня, боишься умереть?

— Умереть? — Летара предположение удивило. — Нет, к делу это не относится. Есть иные причины, по которым тебе придётся подождать.

— Дьявол, — разочарованно сплюнула Нэйприс, безжалостно добив ещё трепыхавшееся волшебство момента.

— Ну-ну, будет тебе. Я не так плох, — успокоил её Летар.

— Дьявол! — уже задорнее повторила девушка. — Вот ты кто?! Это многое объясняет!.. Проклятье. И долго мне ждать?

— Даже не знаю, — признал он. — Но ты первая в очереди, так что ожидание имеет смысл.

Убийца кивнул в сторону лагеря, и они зашагали обратно.

Есть что-то непередаваемо раздражающее в том, чтобы проделывать единожды пройденный путь во второй раз. Незаметные тяготы путешествия кажутся всё отчётливее, их следы проступают на коже всё ярче, а в голове барахтается единственное желание — покончить наконец со всем. Такова судьба любого пути, если это, конечно, не путь домой. Такой роскошью как дом Летар за свою жизнь не обзавёлся. В прошлом он уже успел дважды потерять то, что мог назвать домом, и с тех пор решил, что с него хватит, судьба его достаточно выдрессировала.

И тем не менее, сейчас Летару не было тягостно на душе.

Да, он недавно был на этой дороге — той, что под его ногами — однако то было в составе колонны заключённых, почитай смертников. А сейчас он жив и свободен. Да, он не первый раз оказывался на этой дороге — той, что вымощена чужими костями — и каждый раз в погоне за чужой жизнью. Но это последний заказ Летара, и скоро этот путь оборвётся. Дороги станут не нужны. Либо убийца останется гниющим остовом на обочине, либо пойдёт неизведанными тропами. Третьего не дано.

— У меня даже по ночам в голове гремит, — проворчала Нэйприс, ссылаясь на ритмичную барабанную дробь, доносившуюся от головы колонны.

Дерасу понадобилось несколько суток, чтобы перетряхнуть сброд и привить ему дисциплину. А когда обескураженные новыми порядками солдаты решили дезертировать, устроил показательную казнь.

«Есть две вещи, которые всегда тебя настигнут,» — сказал он, пока шея неудавшегося дезертира ещё кровила в подставленное ведро. — «Воинский долг. И смерть».

Покончив с демонстративной частью, он разбил армию на десять частей и к каждому из получившихся отрядов приставил командира, а заодно и барабанщика. С того самого дня перестук барабанов стал ритмом жизни каждого в войске. Они вставали засветло, шли пока не начинали валиться с ног, затем шли ещё, вопреки человеческим возможностям, и лишь после заката останавливались, получив чуток времени перевести дух. На следующий день дробь поднимала их словно мертвецов из могил, и они снова шли, снова хотели сдаться, снова вездесущие офицеры не позволяли этого сделать.

Летар и Нэйприс оказались в самом хвосте, в десятом отряде. Крайне неудачная позиция. Даже на горизонте они не видели Дераса, возглавлявшего армию. Их лошадей запрягли в телеги со взрывчаткой и ещё чем-то там, название чего Летар не запомнил. В итоге целыми днями убийца вынужден был маршировать, как и все, и лишь только ночью, когда отряды смыкались, мог подобраться ближе к своей цели.

И он не упускал возможности, терпеливо наблюдая за Дерасом и всеми людьми, что крутились по орбите вокруг него. Архимаг был с ног до головы закован в невидимую праздному глазу броню. И речь шла вовсе не о магии. Убийца замечал людей, таких же, как и он, неестественно заинтересованных в образе жизни архимага. Только у этих людей была задача противоположная Летаровой. Это была охрана Дераса, возможно даже настолько тайная, что тот и сам не знал, сколько пар глаз еженощно наблюдает за его безопасностью. А вот убийца насчитал немало и действовал как можно аккуратнее, чтобы не привлечь их внимание к себе.

Пока рядом столько сторожевых псов, ни о каком убийстве и думать не стоит. И всё же, Летар тешил себя надеждой, что он управится с делом ещё до прибытия в конечный пункт их путешествия — приграничный город Триан. Память о печальном опыте вионского связного подсказывала, что опытный архимаг предпримет дополнительные меры защиты от покушений, как только гарпии окажутся поблизости. И если боевые действия на границе затянутся, Летару придётся ждать проблеска удачи или решаться на самоубийственные шаги. Убийцу не устраивали оба варианта. Но он не спешил впадать в отчаяние. В конце концов, он и раньше знал, что архимаг не какой-нибудь бандитский барон. Архимаг — это невероятная, сверх защищённая цель государственной важности. Летар осознавал это и все равно взял заказ. Рано или поздно он сумеет нащупать прореху в доспехах Дераса и втиснуть туда кинжал.