Александр Данилов - Иллюзия пустоты

— Здравствуйте, — сказал мужской голос, — я сержант Рик, нужно, чтобы все, кто находится в доме, подошли сюда.

— Дети, идите вниз, — сказала Эшли. И к ней спустились близнецы. — Вот мы все перед вами, но у меня еще дочь, она у мамы в пяти кварталах отсюда, адрес Грин Драйв 55, как мне попасть к ней? — спросила тревожным голосом Эшли.

— Не беспокойтесь, потерпите, и мы решим вашу проблему. Вы говорите, что дома больше нет никого? Это очень важно.

— Нет, никого.

— Может, вы видели человека, не живущего здесь? Незнакомого вам, возможно, раненого. Ваш дом находится напротив места аварии спасательной капсулы.

— Нет, никого не видела и не знаю ничего, — ответила Эшли.

Обращаясь к пяти солдатам, сержант Рик приказал:

— Обыщите весь дом и заберите всю еду.

— Что вы сказали, офицер, какую еду? — спросила Эшли.

— Не беспокойтесь, еда вам будет предоставлена и вода тоже. Будут проблемы с электричеством, поэтому для того, чтобы продукты не испортились, их у вас заберем. Все ради вашей безопасности.

— Но как так?

— В стране объявлен красный уровень тревоги. Мне нужно просканировать вас и вашу семью, и вам будет выделен суточный рацион. Доставка будет каждый день в 13.00. Если встретите раненого человека, сообщите.

«Они ищут меня, — снова подумал Джастин. — Капсула, упавшая напротив дома».

Джастин потихоньку зашел обратно в комнату, поправил кровать. Открыв окно, вылез на крышу дома, тихо закрыл окно, прополз и спрятался за выступ. Сидеть было тяжело, и он лег на крышу. Светило солнце, дул теплый ветерок, щебетали птицы.

«Как хорошо, если это все сон, — подумал Джастин. — Просто сон. Такое ощущение, что я видел Эшли и помню этот дом».

Хлопнули двери автомобиля, Джастин приподнялся и посмотрел, как они уехали. Залезая обратно в комнату, он увидел, как стоит Эшли и обреченно смотрит на него.

— Я ухожу, спасибо, — Джастин направился к выходу.

— Нет, постой, — сказала Эшли, — тебе спасибо.

— За что?

— Что спас меня.

— От кого?

— От моего мужа.

— Когда, как?

— Ты не помнишь этого?

— Нет.

— Был вечер, я была на кухне и накрывала на стол, за окном начинался дождь и взвывал ветер, и тут сверкнула зарница. В окне появился силуэт, я испугалась, пригляделась — это был муж, а за спиной стоял ты. Сверкнула молния, и сверху на него обрушился топор. Тело упало, а ты стоял и пристально наблюдал, потом направился к нам домой. Голос «помощника» в голове приказывал стоять и смотреть на труп мужа. Ты знаешь, в тот момент мне показалось, что я что-то видела, что-то мимолетное, а в голове пустота. Я стояла у кухонного окна, открылась входная дверь, ты зашел и лег на диван.

Джастин покачнулся и чуть присел.

— Рана открылась, срочно ложись.

Джастин посмотрел на живот, он был весь в крови. Кровь сочилась через повязку. Он лег на кровать, а Эшли снова перевязала рану и поставила укол.

— Все, только покой, надо подумать, где тебя вылечить до конца, — сказала Эшли и вышла из комнаты.

Ноющая боль сковало тело и разум, Джастин лежал и постанывал. На улице раздались выстрелы и крики. Сил встать не было. Забежала Эшли с детьми, посмотрела на Джастина.

— Что случилось, Эшли.

— Там, на улице, военные кого-то расстреляли. Похоже, соседей, через дом.

— А что они делали у тебя и о чем говорили?

— Да особо ничего, оставайтесь дома и все ради вашей безопасности, просканировали нас и сказали, что записали нас на доставку еды и биоматериала. Забрали всю еду.

— Но зачем всю еду забрали?

— Не знаю, говорили про эпидемию. Можно, мы пока побудем с тобой, почему-то мне кажется, что с тобой безопасней.

— Почему ты не сказала, что я у тебя? Им нужен был я.

— Не знаю. Может, потому, что думаю, ты мне снова поможешь.

— Опять кого-нибудь убить?

— Нет, что ты. Поможешь привести мою дочь и мою маму сюда.

— Откуда?

— Моя дочь с мамой на Грин Драйв 55. Если бы они нашли тебя, они бы тебя увезли, и у меня не осталось бы надежды увидеть мою дочку и маму.

— Почему ты так решила, что я твоя последняя надежда?

— Я их не вижу уже три дня, «помощник» не давал выходить всем из домов.

— Почему ты думаешь, что я смогу тебе помочь — оттого, что я работал на них?

— Нет, оттого, что в тебе есть что-то, что знаешь ты один, как будто ты знаешь тайну.

— Тайну. Какую тайну?

— Такую, что скажи ее людям, и они пойдут за тобой, не оглядываясь, в тебе я вижу безграничную силу, и поэтому с тобой не страшно. Ты можешь все! — ответила Эшли. — А с мужем было страшно, — вздыхая, сказала Эшли.

— «Помощник» что-то ему приказывал? — спросил Джастин.

— Нет, еще до «помощников», он частенько выпивал. Бил меня и детей. Выпивая, он становился зверем и не контролировал себя, ему постоянно что-то мерещилось. Утром он просыпался и ничего не помнил. Ему казалось, что ничего не произошло, и когда я ему рассказывала про это, он утверждал, что ничего не было.

— Его надо было лечить.

— Нет, только я начинала об этом разговор, как он тут же приходил в ярость.

— Почему он был таким? Когда ты с ним начинала жить, он был другим?

— Когда мы с ним познакомились, он был со странностями, но, как мне казалось, очень интересными. Он рассказывал мне о своих путешествиях, приключениях, о том, как он воевал и помогал одному государству получить независимость. Я была молода и слушала все, что он рассказывал, с интересом. Мне казалось, что…

— Что?

— Странно, я вспомнила…

— Скажи, что?

— Я влюбилась в него потому, — пристально посмотрев на Джастина, — потому, что увидела в нем то же самое, что и сейчас в тебе. Чувство защиты, понимания, заботы, дружбы. Мы поженились, он меня боготворил, постоянно дарил цветы, дорогие подарки, когда я была беременной близнецами, он носил меня на руках. Когда они родились, он стал заботливым отцом.

— Когда он стал тираном? — спросит Джастин.

— Не знаю, когда, наверное, я узнала, что он мне изменяет. Что у него есть собственный бордель, — задумчиво сказала Эшли. — Он ходил туда каждый день, принимал наркотики, развлекался с девицами. Я высказала ему все, и то, что хочу с ним развестись. На следующий день он стал тем человеком, которого я захотела убить, уничтожить, стереть. Он превратился в дьявола, который не убивал до конца, а давал жертве восстановиться и опять наслаждался процессом издевательства, — Эшли заплакала.

— Но как ты могла родить ему еще дочку?

— Он меня изнасиловал и сказал, что если сделаю что-то с ребенком и собой, он убьет моих родных и всех, кто мне дорог. Так я стала его рабой. Когда появился «помощник», он позволял себе ударить меня, но уже не испытывал наслаждения, я видела это в его глазах.

— А дети?

— Я их люблю бесконечно, я думала, они будут продолжением его, но потом я выбросила это из головы, они воспитаны мной в любви и заботе. Тогда я за них сильно боялась, сперва взгляда мужа, а потом твоего, когда ты его убил. Я думала, что ты идешь убивать всех нас.