Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 1 [С иллюстрациями]

- Я… но разве возможно такое, чтобы я испугался, просто увидев твое истинное обличье?

- Если ты хочешь быть таким сильным, придумай сперва что-нибудь, чтобы руки не дрожали.

Услышав слова Хоро, Лоуренс не удержался и кинул взгляд на свои руки. Когда он сообразил, что его провели, было уже поздно.

- Хех, какой же ты наивный, - весело произнесла Хоро, но тотчас вернула себе прежнее выражение лица и перебила Лоуренса, прежде чем тот успел сказать что-либо в свое оправдание.

- Я думаю, однако, что если ты и впрямь такой наивный, мне все равно следует превратиться, чтобы ты увидел. То, что ты только что сказал, – это правда?

- Что я только что сказал?

- Что если я настоящая волчица, ты не отдашь меня Церкви.

- Это…

Говаривали, что среди демонов, вселяющихся в людей, были и такие, что умели наводить мороки. Лоуренс не мог быть полностью уверенным, даже если бы увидел волчицу; поэтому он не знал, что ответить. Хоро словно прочла его мысли.

- Будь то зверь или человек, я ни в ком не ошибаюсь. Я верю, что ты сдержишь обещание.

На эти слова Хоро, явно произнесенные с намерением поддразнить его, Лоуренс не нашелся что ответить. После того как Хоро сказала про него такие слова, он явно не мог идти на попятный. Лоуренс понимал, что он полностью в руках Хоро; впрочем, если бы было наоборот, это было бы не лучше.

- Я позволю тебе увидеть… немного. Превращаться полностью очень тяжело, так что одной руки будет достаточно. Ты должен будешь с этим смириться.

Закончив говорить, Хоро медленно протянула руку к товарам на повозке. Сперва Лоуренс подумал, что это какая-то специальная поза, которую Хоро должна принять, чтобы превратиться, но уже в следующее мгновение он понял, что она собирается сделать. Протянув руку к углу повозки, где стоял сноп пшеницы, Хоро выдернула несколько зерен.

- Для чего тебе зерна? – вырвалось у Лоуренса, но еще до того, как он успел договорить, Хоро отправила зерна себе в рот, закрыла глаза, будто принимала лекарство, и сглотнула.

Необмолотые зерна были совершенно несъедобны. Лоуренс будто сам ощутил горький вкус зерен пшеницы у себя во рту и изумленно поднял брови. В следующий миг, однако, эта мысль начисто вылетела у него из головы.

- Анн, аааннн!..

Внезапно Хоро застонала. Вцепившись правой рукой в левую, она повалилась в шкуры.

Ее поведение было совершенно не похоже на игру. Озадаченный Лоуренс собрался было спросить, все ли с ней в порядке, но тут новый странный звук достиг его ушей.

Шшшшшш . Этот звук обратил бы в бегство тысячи лесных крыс. Лишь несколько мгновений он слышался, а потом раздался стук, словно кто-то топнул по мягкой земле. Лоуренс застыл, ошеломленный. Когда звуки прекратились, вместо тонкой руки Хоро Лоуренс увидел колоссальных размеров звериную лапу, совершенно не подходящую к человеческому телу.

- Эм… мда, совершенно не подходит.

Хоро, судя по всему, была не в силах держать на весу свою гигантскую руку. Она примостила свое плечо, из которого росла лапа, на шкуры и улеглась сама.

- Ну? Теперь ты мне веришь? – спросила она, обернувшись к Лоуренсу.

- Ээ… мм…

Лоуренс не мог подобрать слова. Он несколько раз потер глаза и даже потряс головой, глядя на лапу.

Лапа была очень жесткая на вид, ее покрывала густая бурая шерсть. Судя по размеру лапы, соответствующее ей тело должно было быть ростом с всадника на лошади, не меньше. Когти на конце лапы были словно серпы, которыми женщины срезали пшеницу.

«Значит, такая огромная лапа может вырасти из маленького девичьего плеча? Если это не морок, то что же это тогда?»

Как Лоуренс ни пытался, он не мог поверить в то, что видел. Он подобрал свой мех с водой и плеснул себе на лицо.

- Ты все еще такой недоверчивый. Если ты действительно считаешь, что это морок, почему бы тебе не потрогать и не убедиться? – с полуулыбкой сказала Хоро, в то же время шевельнув лапой, словно приглашая. Лоуренса эти слова разозлили, но в то же время он по-прежнему был охвачен страхом от увиденного. Колоссальная лапа как будто испускала какую-то ауру, не позволяющую человеку приблизиться. Хоро снова шевельнула подушечкой лапы. После этого Лоуренс принял решение и подошел к козлам повозки.

«Подумаешь, волчья лапа, ерунда какая! Мне ведь прежде доводилось даже "драконью ногу" продавать!» - сказал самому себе Лоуренс. Но когда он уже был готов коснуться волчьей лапы…

- Ах.

По-видимому, Хоро только что пришла в голову какая-то мысль, и она издала этот возглас. Лоуренс вздрогнул от неожиданности и убрал руку.

- Э! В ч-чем дело?

- Хм, нет, это… погоди-ка немного, а то ты слишком уж потрясенно выглядишь, - произнесла Хоро тоном «ну-что-я-могу-с-тобой-поделать». Лоуренс ощутил стыд пополам со злостью. Но если бы он показал свою злость открыто, это было бы неблагородно. После того как ему, хоть и не без труда, но все же удалось обуздать эмоции, повторяя про себя снова и снова, что он отныне будет держать себя в руках, Лоуренс вновь протянул руку и спросил Хоро:

- Что еще случилось?

- Мм.

Внезапно Хоро с жалостью посмотрела на Лоуренса и сказала совершенно по-детски:

- Ты должен быть нежнее.

Она говорила совсем как избалованный ребенок. Лоуренс усилием воли остановил руку, готовую коснуться лапы Хоро. Переведя взгляд на лицо Хоро, он понял, что она над ним просто смеется.

- Ты такой милый.

Лоуренс решил больше не отвечать Хоро, что бы она ни говорила. Он вновь неуклюже потянулся к ее лапе.

- Ну? Теперь ты мне веришь?

Не обращая на слова Хоро внимания, Лоуренс ощупывал лапу. Он молчал; в первую очередь – потому что его раздражало поддразнивание Хоро; но была и другая причина. Этой причиной, конечно же, было то, что ощущали его пальцы.

Ощупывая лапу, растущую из плеча Хоро, он чувствовал кость, огромную и тяжелую, как дерево, и покрывающий ее слой плоти; лапа была жесткая, как рука солдата. Всю лапу, от плеча и до массивных подушечек, покрывала гладкая, длинная и очень красивая шерсть. Каждая подушечка была словно небольшой каравай хлеба. Из мягкой розовой кожи подушечек росли твердые серпоподобные когти.

И лапа, и когти – все это было на ощупь настоящее, на морок совершенно не похожее. Когти были не холодные, но в то же время и не теплые; они как будто предупреждали, что их лучше не трогать. От этого ощущения по спине Лоуренса пробежал холодок.

Лоуренс сглотнул, и у него вырвалось:

- Только не говори, что ты вправду богиня.

- Я не богиня. Даже ты мог бы понять, глядя на размер моей лапы, что у меня просто более крупное тело. Мм… и вдобавок я еще умнее, чем все мои товарищи. Я Хоро, Мудрая волчица.

Девушка хвасталась своим умом как ни в чем не бывало и надменно поглядывала на Лоуренса. Она вела себя в точности как обычная девушка-озорница. А нереальная картина – звериная лапа, растущая из человеческого плеча, – не давала поверить, что она зверь.