Михаил Игнатов - Гардар

В руках мастера боевая пара, меч и вдвое более короткий кинжал, которые он обрушивает на сверкающий красными разводами купол вокруг врага с методичностью механической мясорубки. Но темный маг отвечал красным лучом с ладони, буквально выжирая защиту мастера.

Три Конфликта в поднявшихся с ног элитников темных. Они здесь лишние, ждите своих противников. Зубья земли до потолка, отгородить нашу схватку и с той стороны. Долить ману в свой амулет и....

Меня и темного выкидыша соединили сотни тонких синих лучей. Сила, вложенная в удар, была просто чудовищна. Выпускной амулет ушел в ноль, офицерский разлетелся раскаленной крошкой, Доспех замерцал, добирая последние крохи маны из орба, и исчез. А меня накрыло раскаленным облаком, вспухшим на месте столкновения атакующего заклинания и моей защиты. Это все-таки не ученик темного Мастера!

— Это не ученик! — провожая взглядом уносимых раненных, сообщил я Рино.

— Поясни?

— Темные маги слишком эгоистичны. Так называемые ученики служат Мастерам Темных Искусств долгие десятки лет, получая в награду крохи знаний с их стола. Они знают лишь ограниченный круг заклинаний, могут иметь большой запас маны, но слабы в отношении применений магии.

— А этот?

— Слишком силен. Большой запас маны, множество сложных заклинаний маскировки и защиты, очень опытный в схватках. Это уже давно не ученик.

— Сам Мастер?

— Я не столь высокого мнения о себе, чтобы дважды столкнуться с Мастером в схватке и уцелеть. Но и тех, кого принято называть их учениками я должен был уничтожить. Единственное, что приходит на ум, это ученик, которому за долгие годы службы или услугу, дали больше знаний. Возможно, очень старый маг решил подготовить себе преемника, не бессмертные же они?

— И что нам делать?

— Я не могу справиться с ним лоб в лоб быстро. А при малейшей угрозе он сбегает. Нам нужно заманить его в ловушку.

— В ловушку коридора?

— Да, — кивнул я.

— Думаю, огонь будет ему только на руку?

— Я не уверен, что прям на руку. Но как обладающему склонностью к огню, это точно не доставит ему много проблем. Скорее пламя будет мешать мне.

— Кто будет в тайнике? — Рино обвел нас взглядом. — Калас?

— Пусть будет маг, — отрицательно мотнул головой мечник. — У него больше шансов удержать врага и не дать ему сбежать.

— Тебе придется проломить строй врага, чтобы вступить в схватку, — напомнил я. — Маг не будет один.

— Не переживай Аор, — Релада показал на ладони темный флакон. — На одну минуту для меня не будет препятствий и равных противников среди немагов. Останови его и дай мне несколько секунд. Я приду.

— Остальное на нас, — оглядел всех Рино. — Мы должны стать монолитом, разбить который сможет только маг.

Раскаленный воздух пробирался в каждую щелочку в доспехах, затекал под шлем и горжет, заставляя рычать от боли и ненависти.

Энергию в уцелевший выпускной амулет!

Начавшая работать защита сразу сбила огонь с моих доспехов, а главное, спасла мои глаза.

Сферу в сторону разлетевшихся на куски Зубьев земли, разрывая на куски голову огромного Кабана, бегущего на помощь своему хозяину.

Все. Я совершенно пуст и даже капли изначальной маны не осталось, чтобы разбавить силу источника, как рекомендовалось в той старой тетради. Я знал, что это случится еще тогда, когда прятался в нише. Враг слишком силен для меня.

Глоток, еще глоток яростной, грубой силы из ядовитого источника. Как больно! Сгоревшая кожа и опаленные разбавленной энергией Источника вены сразу стали такой мелочью! Кажется, что в груди появился шар расплавленного металла. Я упал на колени. Держаться, нельзя терять сознания.

Пополнить амулет. Новые Зубья земли, прикрыть спину. Три Касания друг за другом, выставить в направлении мага. Пополнить амулеты Каласа. Они мне кажутся просто дырявыми, с такой скоростью опустошаются под атаками врага. Сделать еще глоток кипящей маны из Источника и выпустить самые быстрые Копья, что я могу, в направляющие Касаний. Сквозь застилающий глаза туман я вижу, что третье заклинание Касания разогнало Копья настолько сильно, что я даже в Сах не успеваю увидеть их полет. Но вижу результат.

После первого моего удара, когда его отшвырнуло, враг изменил работу заклинания, зафиксировав свое положение, и потому все последующие атаки его защита встречала как скала, не сдвигаясь даже на миллиметр. Но сейчас, с оглушительным звуком лопающегося камня, мага сдвинуло почти на полметра к Каласу. Пол под их ногами превратился в груду крупного щебня.

Да! Это то, что нужно! Динис, ты это видишь?

Я стиснул зубы и снова обратился к Источнику. Как больно, словно кипящее варево в груди помешали ложкой! Еще раз!

Защита мага опять вспухла алым пузырем, а мастер-мечник извернулся, нанося очередной удар, огибая сдвинувшегося мага и оказываясь теперь сбоку.

Еще раз! Не получается, сзади снова сломали каменную пробку и набегают темные твари. Приходится потратить два глотка на Осиные улья, которые насмерть жалят всех врагов в проходе.

Брик, ты радуешься?

Энергию в наши амулеты и четыре Копья в мага.

Его снова сдвигает и теперь на пути его побега уже не только я, но и Калас. На нас обрушиваются сотни синих лучей. Но если в прошлый раз они оказались сосредоточены только на мне и уничтожили все слои защиты, то теперь враг разделил удар на нас двоих. И ошибся! Да, ни мечника, ни моя ополовиненная защита не выдержали этого удара и несколько лучей ударили в нас, прожигая доспехи и тела насквозь. Но удар не стал смертельным. Заклинания не попали ни в голову, ни в сердце. Мне, со сжигающим мои внутренности шаром расплавленного металла, лучи света, пробившие руки, плечо и грудь, показались не более чем булавочными уколами. Калас же под своим боевым эликсиром, наверняка мог сражаться и со смертельными ранами. Враг ошибся и дал нам еще время на удары. И проиграл.

Следующий залп Копий пробил защиту и буквально разорвал его на куски.

А я, наконец, позволил себе потерять сознание от боли в груди.

Пробуждение вышло самым кошмарным за всю мою службу. Как-то уже привык терять сознание. Но даже после неудачного слияния с големом мне не было так больно. Болело все что могло и не могло. Ломило мышцы, кости, дергало болью лицо, но все это проходило по разделу небольших неудобств, потому что в груди по-прежнему лежал шар расплавленного метала. Я застонал и, наконец, сделал то, что так хотел весь бой с магом. Обхватил себя руками, пытаясь сжать шар и унять боль. Ничего, конечно, не изменилось, шар пылал, вены охватывало пламя при каждом ударе сердца, но все равно, так, обнимая огонь в груди руками, гораздо легче. Вот только и руки тоже болят, а открыть глаза не получается. На лице лежит что-то холодное и мокрое.