Елена Кисель - Эликсир равновесия

Слово, одно-единственное, вылетело куда раньше, чем я придумала, как начать разговор:

– Волнуешься?

– Угу.

Прогресс, что хоть признал.

– Может, помочь чем?

– Не надо, – сказал как отрезал, потом тон смягчил: – Я имел в виду – незачем. Вроде бы все готово. С остальными я говорил, они готовятся. Просто я пока не совсем уверен. И просто я понимаю, что не компоненты на места в формуле расставляю.

– Может, так и надо, – заметила я тихо.

- Это хотелось бы. В первый раз вот так манипулирую людьми, - он наконец голову поднял, и я поняла, почему он с этим не торопился: лицо изжелта-серое, глаза усталые, мертвые. – Неприятно воображать последствия своих ошибок.

Мне показалось, что он имеет в виду и меня в том числе (Йехар же говорил, что если не вернемся – так все). Но уж как-то очень странно все выходит: а мне ни полсловечка о том, что придется делать. Я посмотрела на лежащие по столу квадраты. На формулы.

– В чем ты сомневаешься?

Веслав нервно потер руки.

– Смеяться будешь – в главном. Основной компонент… катализатор. По логике вроде бы все проверено и перепроверено, а на деле – чувство всё равно такое, как перед моим вступлением в Коалицию. Я не рассказывал?

Он редко позволял себе такую роскошь, как глупые вопросы, но сейчас, видно, расслабился и позволил. Нет, я не назвала бы Веслава скрытным, на вопросы о себе он почти всегда отвечал открыто и полно… но вот байки он о себе травил в исключительных случаях.

– Это после моего отречения было, - заговорил алхимик, бесцельно двигая по столу квадратики, – через два года, кажется. Я к тому времени подначитался немного, ну, и решил вступить в Коалицию, стать алхимиком официально. А там, знаешь... экзамен раз в год и редко когда больше кандидата бывает. И тут вдруг – аж два набежало, да еще один – двадцатилетний пацан, хотя для поступления требуются многолетние тренировки памяти, воли, характера… Так что для начала мне открытым текстом приказали заворотить оглобли. Нет, уперся. Ну, думают, что нам – жалко? Вот тебе начало алхимического рецепта, вот обрывок формулы реакции, а захимичь-ка нам из этого знаменитое галлюциногенное «Порхающая крыша»! Мол, чтобы крышу снесло. Смотрю я на эту формулу и на рецепт, – он усмехнулся, – и понимаю, что крышу сейчас снесет у меня, потому что ни того, ни другого – в жизни не видел. И не представляю, как что можно вывести. Это потом мне сказали, что они мне магистерской сложности задание сунули. Кто ж знал…

– И что ты сделал?

– Я посмотрел на это всё, закрыл глаза и расслабился. И эликсир как будто развернулся передо мной: каждый ход, каждая реакция. Действия выполнял почти все, никуда не заглядывая, как в полусне. Приемная комиссия как увидела, что я намешал – все никак смертника не могла выбрать, чтобы попробовать…

– И выбрали все-таки?

– Завалить решили, - он усмехнулся опять. – Один бочком подошел, посмотрел издалека и заявляет, что приготовлено неверно. А потом берет и выливает в раковину… В общем, там не только крышу, там и стены посносило. Галлюциноген оказался с невеселой реакцией на воду. После чего мне оставалось только с нахальным видом заявить: «Хотели, чтобы крышу снесло – посмотрите наверх! Где она там, крыша?» И меня приняли, ну, со скрипом, конечно.

Он долго молчал, глядя на стол, и оживление на его лице исчезало с каждой секундой.

– Это тогда я понял, что мой дар – врожденный, – сказал он потом. – Хотя, как видишь, долго не мог разобраться, почему.

Мне захотелось взять его за руку, но я была на сто процентов уверена, что он меня оттолкнет и попросит не соваться с глупым пафосом.

– Выкинь ты эти формулы, – выдала я вместо этого со вздохом. – Ты подумай, куда мы лезем и что сделать собираемся. По-твоему, там что-то можно просчитать?

– Предлагаешь закрыть глаза и расслабиться? – поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, взял меня за руку сам. – Уже не надо. Я знаю состав и расстановку. Наверное, я ее с самого начала знал.

– И насчет катализатора больше не сомневаешься?

Впервые за пять дней он смотрел мне в глаза, и впервые за последнее время тень опять разомкнула над ним завесу.

– Нет, здесь я уверен. А из этого вытекает все остальное.

Он порывисто поднялся, продолжая держать меня за руку.

– И не расстраивайся, что я тебе ничего не сказал о твоей роли. Поверь, в стороне не останешься. В нужный срок…

– Я не расстраиваюсь, – сейчас я была с ним предельно откровенна. – За пять-то раз я уже научилась радоваться, даже если остаюсь в стороне.

– Не останешься, – повторил Веслав. Потом поднял к глазам мою руку, на которой одиноко сидело колечко с руной защиты из черненого серебра. – Насчет этого у меня просьба. Не снимай его.

– Это всё? Или мне еще что-нибудь надеть в Небирос? Сережки там… бусики…

Сарказм увял. Какого Хаоса он смотрит на меня с такой неподдельной болью?!

– Этого хватит.

Спасибо. Нормальные герои, как водится, перед почти гарантированной смертью делают своим девушкам предложения. Мне же досталась уникальная мужская особь, которая просит не снимать кольцо, подаренное когда-то другим.

– Пошли, порадуем остальных, – добавил алхимик, пока я не успела спросить еще что-нибудь.

Он вышел в коридор, нарочито громко распахнул дверь, подождал, пока из комнат высунутся остальные, и объявил громко и почти радостно:

– Пакуйте чемоданы, господа. В Небирос идем завтра утром.

[1] «Цвёрда трымаўся юнак на дапросе, тоючы словы і думкі свае», - начало стихотворения белорусского поэта Аркадия Кулешова.

Не могу сказать, чтобы я узнала в этот вечер всё. Веслав проводил последнюю разнарядку в своей манере – срываясь и обещая отравить из-за каждого пустяка. При этом он старался говорить доходчиво, но все равно было такое ощущение, что он умалчивает о чем-то. В основном это касалось нас с ним. Хотите – назовите это хваленой интуицией.

И я так и не узнала, что придется делать мне. Но хотя бы стало ясно, что другим придется делать.

В общих чертах. И если мы не станем рабами Небироса сразу же.

Остальные пока знали только о своей роли и в тот вечер впервые получили полную картину – насколько она могла быть полной. После чего Андрий слабым голосом задал вопрос:

– А почему так скоро? Может, подготовиться…

– Подождем следующих нихиллов! – согласился Эдмус радостно.

Виола, которая появилась позавчера, ответила резким кивком.

– Если Небирос постоянно расшатывает Арку, а тебе, Веслав, всё тяжелее сдерживать себя – мы затянули. Можно было бы сегодня…

Андрий не умер от потрясения. Чему-то он все же научился от нас.

– Не ночью, – угрюмо отозвался Веслав. – Сила Тени возрастает в это время. Мне нужно, чтобы я попал в Небирос человеком.