Эрин Крейг - Дом соли и печали [litres]

– Бедный олень, – вздохнула Верити, проследив за моим взглядом.

– Почему самая красивая девушка в этом зале пропускает танец? – прервал нас Фишер, подойдя поближе.

Камилла промчалась мимо нас в объятиях незнакомца в маске из красной кожи, напоминавшего огненного феникса. Его костюм идеально сочетался с ее платьем. Она наклонила голову к нему, ловя каждое его слово. Вместе они смотрелись просто великолепно, словно король и королева, правящие пламенный бал. Фишер схватил Верити и начал кружить ее в танце, пока она не разразилась веселым смехом. Попутно он подмигнул мне, намекая, что я – следующая в очереди.

Я шла вдоль зала, любуясь его красотой. Почти всю противоположную стену занимал огромный обсидиановый камин, внутри которого шипело пламя. На вертеле поджаривалась целая кабанья туша. Колонны арок также были обвиты коваными ветвями шиповника. Их украшали сверкающие рубиновые цветы с миниатюрными свечами в серединках. Их лепестки были искусно скреплены кусочками витражного стекла.

– Вот это достижение науки, просто диво! – раздался за моей спиной чей-то голос. – Я еще не видел ни одной погасшей свечи. Слуги, наверное, сходят с ума, чтобы успевать вовремя менять их.

Я обернулась, и сердце едва не выпрыгнуло из Груди.

«Кассиус!» – хотела крикнуть я, чтобы громко выразить свое удивление, но получился лишь едва различимый шепот.

Он был одет в элегантный костюм из черной шерсти, безупречно сшитый по его фигуре. Темная маска скрывала его лицо от лба до носа. Небольшие обсидиановые бусинки поблескивали по краям.

Кассиус расплылся в улыбке:

– Ты так уверена? Я вообще-то в маске.

Он, безусловно, шутил, но я бы узнала эти глаза в любом случае. Темные, как море, с вкраплениями серебра – я видела их во сне каждую ночь после нашей встречи на Селкирке.

– Что ты здесь делаешь?

– Думаю, то же, что и ты. И все остальные. – Кассиус махнул рукой, указывая в сторону гостей.

– Все остальные танцуют, – заметила я.

Не знаю, что именно повлияло на меня – анонимность, которую давала маска, или атмосфера роскоши и соблазна, царящая в замке, но я никогда еще не чувствовала себя такой раскованной. Я практически дразнила его, чтобы он пригласил меня на танец.

– А мы что, нет? – спросил Кассиус, с поддельным изумлением глядя на наши неподвижные ноги. – Надо срочно это исправить.

Мои пальцы плавно скользнули в его протянутую руку. Началась новая мелодия, и он вывел меня в центр зала. Я провела свободной ладонью по его плечу, а он положил вторую руку мне на талию, заставив сердце сладостно замереть. Я почувствовала, как внутри меня теплыми волнами растекается желание, и с трепетом представила, как его пальцы касаются моей обнаженной кожи.

Вскоре я ощутила это наяву. Мы танцевали заводную джигу, полную сложных вращений и поворотов. Кассиус искусно вел меня, широко улыбаясь, и меня совсем не смущали незнакомые шаги. Когда музыка стихла, он привлек меня к себе настолько близко, что я чувствовала жар его разгоряченного тела сквозь тонкий атлас, а затем закружил меня и резко наклонил. Его ладонь легла на мою открытую спину, ловко и грациозно поддерживая. Его глаза, скрытые под маской, жадно смотрели на меня. Гости разразились аплодисментами. И тут кто-то коснулся моего плеча.

– Готова к следующему танцу, Рыбка? – спросил Фишер. – Или ты уже договорилась с…

Я глубоко вдохнула, пытаясь унять сердцебиение.

– Знакомься, Фишер, это Кассиус. Его отец – капитан на Селкирке. – Затем я повернулась к Кассиусу. – Фишер – это…

– Друг семьи, – закончил он за меня. – Очень близкий друг.

Фишер взял меня под локоть и ненавязчиво потянул к себе. Они смерили друг друга разгоряченными, решительными взглядами. В этот момент они показались мне особенно мужественными, и я поймала себя на мысли, что мне странно находиться между ними. С одной стороны, это льстило, но с другой – я чувствовала себя как пловец, окруженный двумя акулами, каждая из которых могла напасть в любую секунду. Немного помолчав, Кассиус перевел взгляд на меня и смягчился.

– Станцуешь со мной следующий вальс?

– С радостью… – начала я, но тут снова заиграла музыка, и Фишер стремительно увлек меня за собой.

Я даже не успела понять, услышал ли Кассиус мои слова.

Теплая рука Фишера спокойно лежала на моей талии, и сейчас он вел меня с гораздо большей уверенностью, чем на балу тройняшек. Большую часть танца мы находились лицом друг к другу, но он почти не смотрел на меня: его взгляд все время был устремлен поверх моего плеча, словно он хотел убедиться, что Кассиус все видит.

– Фишер…

Он лишь самодовольно ухмыльнулся. Сделав очередной поворот, я увидела, как Кассиус выходит из зала.

– Что? – засмеялся Фишер в ответ на мой озадаченный взгляд.

– Как это понимать?

Он пожал плечами, а затем покружил меня в такт ускоряющейся музыке.

– Не знаю. Я увидел, как ты танцуешь с ним, и просто… решил, что нужно срочно вмешаться.

Я остановилась:

– Почему?

Уши Фишера приобрели ярко-красный оттенок, и он отвел глаза.

– Не могу сказать, Аннали.

– Но ведь мы всегда делились друг с другом, – возразила я, снова ловя его взгляд. – Разве нет?

– Ну да, но… Просто… – Фишер досадливо вздохнул. – Мне правда было неприятно видеть тебя в руках другого мужчины.

Я споткнулась, и Фишер смущенно потер шею. Сейчас он выглядел в точности как двенадцатилетний мальчик, в которого я была страшно влюблена.

– Тебе странно это слышать? Мне странно это говорить. Всю жизнь я воспринимал тебя как сестру… временами раздражающую, но всегда любимую маленькую сестренку. Но когда я вернулся в Сольтен и увидел тебя – такую взрослую и красивую… Я понял, что больше не хочу считать тебя сестрой.

– Ох…

Я должна была сказать что-то еще, я чувствовала, как он неслышно молит меня об этом, но не могла подобрать слов. Фишер замер, окруженный вихрем танцующих пар. Его янтарные глаза тревожно вглядывались в мои, отчаянно ища в них желанный ответ. Я продолжала молчать. Фишер сорвался с места и быстрым шагом направился прочь из зала.

Я побежала следом за ним, сердце мучительно сжималось в груди. В детстве я могла только мечтать о его признании, ждала и молилась, чтобы это произошло, но теперь я не чувствовала ничего. Даже после того, как он рассказал о своих чувствах, я думала только о том, что Кассиус мог нас услышать.

– Фишер, подожди! – крикнула я, последовав за ним к выходу из зала.

– Забудь, Аннали. Я ничего не говорил.

Я схватила его за руку в надежде остановить.

– Куда ты?

Фишер вырвался и отшатнулся.

– Куда глаза глядят. Не надо за мной идти.

– Ты… удивил меня, – промямлила я.

Фишер нервно провел рукой по волосам: