Наталья Жильцова - Марья-Царевна

Вот так, верхом, мы и проехали через наши войска. Ликованию их не было предела. Вся нежить была абсолютно уверена, что победа осталась за ней. Людей в глубь Кощеева царства не пустили? Не пустили. А значит, есть повод радоваться!

— Царевна, не изволите ли в шатер пожаловать? — предложил Костопрах.

— Какой шатер? — не поняла я.

— Так царь Кощей самолично на войну прибыл. Велел себе шатер поставить, сказав, что коль Источник теперь не в его единоличном правлении, так он желает сам мечом помахать да душу отвести.

— А Василиса где?

— Да с ним же. Царь сказать изволил… Как там… «А тебя, дочь моя Премудрая, я хрен одну во дворце с сокровищницей оставлю». И взял ее с собой.

— Кстати, Источник я ему уже вернул. Так что не надо возводить напраслину, — отметил Белогор.

Еще при подъезде к большому и, естественно, черному шатру с белеющим на нем вышитым черепом я расслышала звуки ругани. Причем оба голоса были мне знакомы.

Спешившись, я коротким кивком ответила на приветственный взмах боевых кос рыцарей Смерти, которые стояли в охранении, и отправилась ко входу.

А вот Белогор предпочел пока остаться снаружи. Прихватив пару молодильных яблок из мешочка, он отправился вместе с Ланселотам к раненым рыцарям.

В шатре, несмотря на черную ткань, было светло. Пол устилали богатые ковры, на врытых в землю столбах висели оружие и черепастые знамена. Посредине стоял небольшой походный стол, за которым расположились Кощей и Баба-яга и с видимым удовольствием орали друг на друга.

— Машка вся в тебя!

— Так воспитывать надо было!

— Как могла, так и воспитала! Чего сам-то не воспитывал?

— На тебя, дуру старую, понадеялся!

— Ах, дуру?! Ах, старую?! — Бабушка потрясла кулаками. — Ты себя-то в зеркале давно видел?! Тоже, уж поверь, не Джейсон Стетхем!

Василиса же сидела у полотняной стены и спокойно ждала, пока оба выговорятся. Она, собственно, и заметила меня первой, подскочив и воскликнув:

— Марья! Ты цела!

— А чего мне сделается? Я ж бессмертная как-никак, — улыбнулась я.

Кощей с Ягой тотчас прекратили ругаться.

— Хм… Ну, здравствуй, дочь моя вторая, — кашлянув, церемонно сказал Кощей. — Дело ты справила отлично, так что за то тебе моя благодарность.

Зато бабушка была куда более эмоциональна, бросившись ко мне:

— Марьюшка!

Мы крепко обнялись.

— Как же я соскучилась, внученька! — заговорила Яга, которая сейчас уже не выглядела такой страшной, как тогда, когда атаковала летающие корабли. — Уж и не чаяла встретиться! Но ничего! Теперь-то часто видеться будем.

— Не будем! — твердо сказала я, отстраняясь. — Я обратно не собираюсь.

— Так и я тоже! — радостно ответила бабуля. — Здесь остаюсь пока, уже все решила. Избушка моя ухода и пригляда требует. Совсем одичала да мхом поросла за столько-то лет.

— А как же удобства? — не удержавшись, подколола я.

— А что удобства? — Бабуля пожала плечами. — Я тут решила евроремонт в ней сделать. Сейчас такие материалы современные: утеплители, гибкая черепица, сантехника финская. Будет у меня хорошая дача на природе. Даже удивляюсь сама на себя — и чего сразу не сообразила? Видать, возраст сказывается.

— Ну хватит! — вмешался Кощей. — О деле говорить надо. Остаешься здесь? Твое дело, только от меня подальше. А вот вам обеим отдельное слово сказать хочу. — Он поманил пальцем Василису, которая послушно подошла и встала рядом со мной.

— Вот что вы обе учтите. — Отец глянул на нас с сестрой. — Из-за того, что теперь вас у меня двое, привычки я менять не собираюсь! Так что пусть так и будет — одна в Китеже, другая в Дракенморе. И в гости пореже приезжайте. Тогда все у нас сладится. Понятно?

Мы синхронно кивнули, а Кощей, заметно успокоившись, сел обратно за стол.

— Ну что, девочки, нальем по чарочке?

Яга потерла руки:

— Мухоморовка? Как я по ней соскучилась!

Мы с Василисой переглянулись, и она сказала:

— Мы с Марьей, пожалуй, откажемся. Только вот Кощеевой мухоморовки нам после всего пережитого не хватало.

— Ну и как знаете, — ответил Кощей, доставая откуда-то объемистую флягу. — Нам больше достанется. Как насчет закуски из лягушек? — Он вновь обратился к Яге.

— Изысканно. По-французски. — Она согласно кивнула. А потом вдруг остро так взглянула на меня: — А чем это пахнет? Уж не яблоками ли?

Кощей мигом отставил флягу в сторону и тоже принюхался:

— Да не простыми, а молодильными! Откуда?

— Илья Муромец дал, — призналась я и, подойдя к столу, положила на него мешочек. — Сказал, что пригодится. Там мало, но…

Но Кощей не дал мне закончить.

Быстро встав из-за стола, он шагнул к сундуку, стоявшему возле стены шатра. Открыл его и вытащил знакомое блюдце с голубой каемочкой.

— Вот и хорошо, — довольным голосом произнес он. — Как подсказал кто с собой захватить! Значит, так, блюдечко у нас есть, дело за яблочком. Оживим прогляд, а то как-то тяжело вести по-иному получать.

— Только Марью от него подальше держи, — посоветовала Василиса. — Она уже три прогляда изничтожила. Ей вон даже прозвище дали — Разрушительница зеркал.

— С зеркалами это случайно вышло, — парировала я. — А блюдце я вообще не трогала. Только яблоко съела по незнанию.

— Ладно, хватит мне тут спорить! — отмахнулся Кощей и положил блюдце на стол.

Заботливо протер его ладонью и, достав из мешочка молодильное яблоко, положил сверху. А потом поднял блюдце и прислонил к большой кружке, причем, несмотря на то что блюдце оказалось в вертикальном положении, яблочко не упало.

— На чем бы таком его испытать? — задумчиво произнес Кощей.

— А пусть оно для начала Калинов мост покажет! — предложила я.

Откликаясь на просьбу, блюдечко мягко засветилось. Яблочко покатилось по голубой каемочке, с каждым кругом увеличивая резкость картинки. Вот с высоты птичьего полета открылось поле, приблизилась огненная река, мост…

А затем вдруг картинка резко исчезла, сменившись на смутно знакомую здоровущую каменюку!

Чур!

— Марья-я! — раздался гулкий, скрежещущий каменными жерновами голос. — Должо-ок!

И блюдечко, мигом почернев, разлетелось на мелкие осколки.

— Какого?! — Кощей крепко выругался. Потом уставился на растерявшуюся меня и рыкнул: — Мар-рья?!

А чего я-то? Оно ж само! Случайно!

Хотя если учесть количество этих случайностей…

— А я говорила! — торжествующе-злорадно напомнила Василиса. — Баюн зря прозвища никому не дает!

— Ладно, блюдце — не яблоко, восстановим, — попыталась успокоить всех бабуля. — Его зачаровать несложно. Сегодня же займусь и сделаю. И тебе, и Марье заодно.

— Что-то меня сомнения одолели, а стоит ли ей его делать, — сердито буркнул Кощей.

— Что-нибудь придумаю, — пообещала Яга и ободряюще мне подмигнула. — Ну, чего нос-то повесила? Так блюдце, что ли, жалко?