Школьник из девяностых (СИ)

Мэри зашла в ванную. Внезапно оттуда раздался ужасный ультразвуковой визг, перешедший в радостные возгласы.

— А-а-а-а… О, Боже! Я действительно помолодела! Как? Не может быть! Куда делись мои коронки?! О, Боже! Это чудо! Это что, настоящие зубы? Какие они белые!

Спустя полчаса восторгов миссис Стэнфорд, наконец, выбралась из ванной комнаты и заглянула на маленькую кухню. Её лицо светилось от счастья, но было там и нечто иное — изумление на грани ошеломления. Взгляд Мэри блуждал по помещению, скользя по кухонной плите, холодильнику. Он замер на мне.

— Джонни, ты случаем не знаешь, что со мной произошло? — спросила она, видимо, от отчаяния.

— Мама, ты стала лучше выглядеть, — удалось мне выдавить комплимент, делая вид, что ничего не знаю. — Наверное, ты хорошо выспалась. В любом случае, не думаю, что кому-то следует об этом рассказывать.

— Джонни! — в голосе миссис Стэнфорд проскользнули стальные нотки, словно она раскусила мою отвратительную актёрскую игру. — Мне нужна правда. Сынок, я же прекрасно вижу, что ты врёшь! — безапелляционно заявила она.

— Ладно, — вырвался у меня грустный вздох, — расскажу, как есть. Мама, после того, как я очнулся, случилось нечто невероятное. Не знаю, как сказать… Ты же не поверишь.

— Не поверю? — фыркнула миссис Стэнфорд. — После того, как за непродолжительный сон выздоровела, отрастила новые зубы и сбросила десять лет?! — весь её тон сквозил откровенным сарказмом.

— Эм… — растерянно протянул я, пытаясь придумать правдоподобную ложь. — Понимаешь, я заполучил сверхъестественные способности (только было это довольно давно). Там, в больнице, когда я очнулся (в очередной раз), ко мне пришли люди из спецслужбы (российской) и дали понять, что о моих сверхестественных способностях никому нельзя рассказывать. Я не имею права демонстрировать сверхсилы, иначе меня посадят в тюрьму для людей со сверхспособностями, а тем, кто узнал об этом, сотрут память. Естественно, я не мог смотреть, как близкий человек страдает. Мама… Пока ты спала, я вылечил тебя своей сверхъестественной силой, заодно зубы новые отросли. Коронки пришлось выкинуть, они всё равно латунные. Надеюсь, ты не будешь распространяться об этом? Я очень… Очень сильно не хочу в тюрьму!

— Джон… Сыночек… — миссис Стэнфорд не могла подобрать слов. В уголках глаз женщины проступили слёзы радости. — Милый мой, пусть это звучит как бред, но я тебе верю. Твоё исцеление уже само по себе чудо! Ведь говорят же по телевизору, что после комы у людей просыпаются сверхспособности, почему бы этому не произойти с тобой?! — после непродолжительной паузы, она возмущенно добавила: — Как ты вообще мог подумать, что я сделаю что-то, что причинит вред моему ребенку?!

Своему ребенку вряд ли сможешь причинить вред, трупам вообще сложно навредить, а вот мне вполне можешь.

Эх, тяжело быть добрым и помогать людям! Я это понял слишком рано — в шестом классе. Тогда начитался Гайдаровского «Тимур и его команда», насмотрелся патриотических фильмов и сдуру решил помочь незнакомой бабушке дотащить сумки до дома. В итоге надорвал спину, которая неделю болела, а вместо слов благодарности старушка судорожно вцепилась в бумажник, пересчитала наличность и обвинила меня в воровстве, после чего воплями, будто её режут, позвала соседей. В тот момент я был сильно напуган и с трудом сумел объяснить разъярённым взрослым, что я не верблюд. Что помог старушке из добрых чувств, но в результате был обвинён в воровстве. В итоге бабуля всё же поняла, что ошиблась. Она ещё несколько раз пересчитала наличность и осознала, что ошиблась в подсчётах. И что? Она даже не извинилась. Вместо этого пожилая женщина обложила меня, шестиклассника, трёхэтажным матом, от которого уши сворачивались в трубочку. Ко всему прочему до этого момента я успел получить тумаков от её соседей, которые тоже не извинились. В тот момент я совершенно отчётливо осознал, что то, чему нас учат художественные книги, полная ерунда. Реальность гораздо паскуднее, в ней помогать людям противопоказано, по крайней мере, чужим и бесплатно.

— Но почему ты мне сразу не рассказал о своих новых силах? — спросила Мэри.

— Во-первых, не хочу, чтобы тебе стирали память. Во-вторых, не хочу в тюрьму. Полагаю, этих двух причин достаточно?

— Всё равно, не верится, что подобное возможно, — со скепсисом произнесла миссис Стэнфорд, затем возмущённо добавила: — А спецслужбы? Разве они имеют право угрожать ребёнку? Конец двадцатого века, куда смотрит Королева?!

— Мам, поверь, если эти люди умеют стирать память, то им не нужны никакие права и разрешения, чтобы привести угрозу в действие. Кто об этом узнает? А если и узнает, какая разница, если достаточно послать суперменов подтереть воспоминания… Ты даже не будешь знать, что у тебя когда-то вообще был ребенок.

— Какой кошмар! — от былой радости у миссис Стэнфорд не осталось и следа. Она побледнела и поднесла ладони ко рту. — Ладно, не будем говорить об этом. Джонни, лучше расскажи, что ты умеешь?

— Лечить и говорить на нескольких иностранных языках.

— На каких языках? — в тоне собеседницы проявилось исконно женское любопытство.

— Русский, древне-шумерский и… Не уверен, но, кажется, Японский.

Дальше наступило тяжелое время — мы пошли по магазинам одежды, потом прошлись по продуктовым лавкам. В итоге вернулись домой в темноте со множеством полных пакетов. У Мэри оставался приличный заряд бодрости, она всё никак не могла угомониться, поэтому устроила генеральную уборку, естественно, припахала меня. Под конец я настолько вымотался, что уже не мог адекватно воспринимать реальность, в итоге завалился на свою кровать и уснул.

***

И всё же, изначальная проблема малой магической силы никуда не делась. Да, сила довольно быстро выросла в два раза, но затем её рост настолько сильно замедлился, что дай боги, три заклинания смогу удерживать в ауре лет через десять. Думаю, это как со спортом, когда только начинаешь заниматься, результаты видны сразу, но в итоге достигаешь физического предела и для дальнейшего роста приходится переступать через себя. Вначале при помощи усиленных тренировок потихоньку бьёшь свои предыдущие результаты даже на доли секунды, потом используешь стероиды и делаешь то же самое. Следовательно, надо решать проблему ограниченности боезапаса. Единственный способ, который вижу, это множество зачарованных артефактов.

В воскресенье решено было начать зачарование. Но не учел настойчивость некоторых личностей. В доме раздался противный звон. Пока искал источник этих звуков, меня позвала мать.

— Сынок, тебя к телефону.

То, что у нас есть телефон, знаю, приметил его ещё в первый день, но вот звонить пока никуда не приходилось, да и нам никто не звонил.