Юсукэ Киши - Из нового мира. Часть 3

— Не забудь это, — Мария указала на подставку с яйцом.

Он потянулся к ней, но вдруг оступился. Его ладони дернулись, и яйцо упало с подставки.

Все ждали, что он остановит яйцо, не дав ему упасть на пол. Мы столько тренировались, что могли за миг применить силу. Конечно, Шун успел бы это сделать.

Но яйцо упало на пол и разбилось.

Что произошло? Он заболел? Мы смотрели на него, только я замечала разбитое яйцо.

Нет, еще кое-кто заметил.

— Скорее, ребята, я уберу остальное сам, — Солнечный принц втиснулся между нами с поразительной скоростью, толкая Шуна и Марию в плечи. Через миг мы оказались в коридоре.

— Шун, ты в порядке? — с тревогой спросил Сатору, забыв, что его бросили.

— Да, — он не смотрел в глаза Сатору. — Ничего… я просто немного устал.

— Нам стоит пораньше пойти сегодня домой, — неуверенно сказала Мария, хмурясь.

Я переживала за Шуна больше всех, но молчала. Я не могла ничего сказать.

Но то, что я увидела среди осколков яйца, было выжжено в моей памяти.

Существо было покрыто слоем слизи, и это был не цыпленок, он и близко не был на него похож. Это было чудовище.

2

У Шуна был пес по кличке Субару, названный в честь «звезды Субару» из книги Сэй Сёнагон «Записки у изголовья», где говорилось о созвездии Плеяд. Я узнала, что Субару он взял из факта, что много звезд было соединено на одной картинке*.

[Плеяды обычно пишут хираганой すばる(субару), но Саки имеет в виду написание кандзи 統ばる (субару), означающее, «много в одном»]

Одной зимней ночью на две тысячи лет позже написания «Записок у изголовья» родился щенок. Роды были сложными, мать и остальные щенки умерли. А этот родился под звездным небом, и его назвали Субару.

Но Субару не сочетался со своим красивым именем. Многие собаки в Камису-66 были чистокровными японскими, с острыми ушами и загибающимися хвостами. Бульдоги как Субару были редкостью (их уже могло и не остаться).

По сравнению с другими собаками, Субару был страшным. Я все еще не знала, зачем эту породу создали. У него были короткие лапы, толстое тело и морщинистая морда. Посреди приплюснутой морды был курносый нос. Удивительно, во всех книгах, где я находила информацию о бульдогах, было отмечено, что информация опасна, и ее запрещено давать широкой публике. Почему информация о собаках так защищалась?

Сатору говорил, что в одной из книг, которую он читал, говорилось, что бульдогов создали в древней Англии, чтобы биться с быками. Если так, то это могло быть связано с нашими агрессивными инстинктами, и потому книги запретили.

Хоть Сатору часто сочинял истории, он все же умел говорить правду. Но в этот раз я не могла поверить его словам по многим причинам. Я не могла понять, зачем собакам бороться с быками. Хоть в книге Сатору отмечалось, что это спорт, я не верила, что люди могли быть настолько жестокими. А еще я не знала, насколько большими были быки, но точно огромными рядом с собаками, так что их бой казался невозможным. И Субару, единственный бульдог, которого я знала, был очень добрым. Вряд ли потомок бойцовских собак мог быть таким мягким. Субару лишь раз вел себя жестоко, но это другая история.

Шун был единственным ребенком, и он заботился о Субару, как приемная мать. Субару не мог ходить быстро и легко уставал, и Шун не мог брать его везде с собой, но порой я видела, как они гуляли вместе. Было забавно смотреть, как Шун шагает своими тонкими длинными ногами, а за ним спешит Субару на коротких лапках.

Потому я удивилась, увидев, как он один бредет по холму с видом на город. Была осень, закат наполнял воздух меланхолией. Прошло две недели с того случая на тренировке.

— Шун, — позвала я, он шел ко мне, опустив задумчиво голову.

— Саки, — он словно проснулся.

Тусклый вечерний свет не давал прочесть выражение его лица.

— Что такое? — я шагнула к нему.

— Назад! — резко сказал он.

Я замерла. Нас разделяли двадцать метров.

— Почему? — в моем голосе звенела печаль.

— Прости… Но я хочу побыть один.

— Один?

— Да, — он посмотрел на меня и отвел взгляд.

— Потому ты порвал с Сатору?

— Да, наверное.

— Но почему? Ты так хочешь быть один, что бросаешь всех своих друзей?

— Это… даже если я объясню, ты не поймешь, — Шун вытащил что-то из кармана.

Металлические шарики блестели в свете заката. Гудящие шарики. Когда они летали с проклятой силой на большой скорости, они гудели. Это была одна из первых игрушек, которые мы использовали в академии, чтобы развить силы. Никто в классе уже не замечал их, так что было странно видеть, как умелый Шун носит их с собой.

— Вряд ли мы сможем видеться в ближайшее время.

Три шарика летали вокруг головы Шуна, ловя свет солнца и гудя не в такт.

— О чем ты?

— Я не смогу ходить в школу. Мне нужно пройти лечение.

— Ты болен? — я сильно встревожилась. Он был заразным? Потому держался подальше от нас?

— Хм. Болен… но не как простуда. Как бы сказать? Не мое тело болеет, а разум.

Тогда я не понимала, что за болезнь разума. Он был заражен бактерией или вирусом?

— Мне нужно идти.

— Постой, — крикнула я, и он обернулся. — Даже если мы не можем встретиться в школе, я могу тебя навещать, да?

— Не знаю, — он замешкался. — Я больше не буду жить дома.

Я охнула.

— А куда ты отправишься?

— В маленькую хижину для восстановления. Так они говорят, но это просто домик. Я перееду туда через пару дней и буду жить один.

— Где это?

— Не могу сказать.

Я лишилась дара речи. До этого я считала невозможным секреты между нами. Если он не мог мне рассказать, то правда была хуже, чем я могла представить.

— Шун, — в моей голове стало пусто. Я не знала, что сказать. — Ты… будешь совсем один? А Субару? — я мысленно готовилась к худшему.

— Он дома, — просто сказал Шун. — Я хотел уйти один.

Я чуть обрадовалась, что Субару был в порядке, но переживала все сильнее. Что происходило с Шуном?

— Я могу тебе как-то помочь?

Он молчал. Гудели шарики.

— Шун, я всегда лю…

Я почти призналась в чувствах, но он перебил:

— Саки, не знаю, стоит ли говорить тебе это, но это к лучшему.

— Что?

— Помнишь летний лагерь два года назад? Мы думали, что смогли скрыть факт, что Риджин запечатывал наши силы. Это не так.

— Что? — я его не понимала.

— Они все знали. Не знаю, почему, но они просто решили не наказывать нас сразу.

— Не понимаю, о чем ты.

— Они все это время следили. Я лишь недавно заметил.

Мое тело потяжелело, словно тонущий корабль. Холодный пот стекал по телу.

— Уже нет смысла предупреждать, Саки, но остерегайся котов.

— Котов? Каких? Ты про нечистых котов?

Шун замотал головой, не кивая и не качая ею.

— О, да… возьми, — он снял с себя чокер и бросил мне.