Александр Виланов - Мёртвая столица [СИ]

И вы, возможно, обратили внимание, что за три с половиной столетия големы привнесли в мир не так уж много полезных изобретений.

— Гораздо меньше, чем можно было сделать за столь долгий срок, — подтвердила Сайтеми.

— В первые годы нашей целью были изобретения, призванные облегчить существование живых существ. Мы создали линзовые очки, гидравлические протезы, механических слуг и угольные самовозы. Но чем дальше шло время, тем отчётливее мы сознавали, что никто из живущих не нуждается в помощи столь сильно, как наша собственная раса.

И тогда учёные, один за другим, стали бросать работу над своими механизмами и безделушками, что так охотно покупались представителями живых рас, и присоединялись к работе над главным проектом.

Священным Граалем, бесценным сокровищем, ценнейшим из артефактов.

Пока люди мечтали выкрасть у нас секрет бессмертия, лучшие умы Сат-Харима двигались в прямо противоположном направлении. Мы стремились раскрыть формулу смерти. Способ раз и навсегда умертвить душу, уставшую от многовекового существования.

К вечеру кольцевой маршрут через внешний периметр города замкнулся, и группа вернулась к тому месту, с которого начался обход Турты. Западные ворота бывшей столицы открывали вид на уже знакомый, уходящий вдаль тракт; вдалеке виднелся одинокий ствол приснопамятной яблони, возле которой ангел и голем впервые увидели Порчу в действии.

Составленная проводником схема прохода через Турту состояла из трёх окружностей. Первая, самая широкая и охватывающая внешние кварталы города, осталась позади. До темноты, благо остаток дня прошёл без приключений, группа успела преодолеть половину среднего круга и остановилась на ночлег в восточной части города.

Отыскав место недавней Жатвы — покрывало Порчи лежало здесь не первые сутки и уже начинало рассасываться, — Линсон придирчиво осмотрел местность и остановил выбор на здании приюта с целыми стенами, но давно обвалившейся крышей. Расчистив вместе со спутниками небольшую площадку в центре, он по прежней схеме окружил место ночлега кругом ветвей, разоткнув их в щели и бреши каменных обломков. Осторожность, сказал он, лишней не бывает.

Поддельный окуляр лёг на пол возле спального мешка, настоящий юркнул за пазуху.

— Не смотри так, — сказал Линсон, поймав насмешливый взгляд Сайтеми. — Эта штука слишком ценна, чтобы оставлять на полу. А оба в карман не поместятся.

Дева не стала спорить и отпила из кружки.

— Позволь уточнить, — обратилась она к Линсону. — После этого похода ты ещё будешь брать заказы, или сразу уедешь из Эркона?

— Пока не решил, — честно ответил проводник.

— Хотелось бы знать наверняка. Если ты не забыл, через месяц мне надлежит проверить ростки нар'силена.

— А чего там проверять, ты и так всё видела. Сомневаюсь, что через месяц там что-то поменяется.

— Даже если так, эксперименты с нар'силеном — лишь первый шаг. Совет Эл'таро отправил меня сюда не ради деревьев. Я… мы, ма'аари, должны выяснить, откуда взялась Порча, и придумать, как не допустить повторения катастрофы. Если когда-нибудь очередной город падёт жертвой проклятия, виноваты в этом будем мы — те, кто сейчас закрыл на это глаза и удовлетворился тем, что успеет дожить свой короткий век раньше, чем волна смерти накроет его собственный дом.

— Нескромно вы замахнулись — остановить Порчу. Даже если плюнуть на здравый смысл и поверить, что эта затея когда-нибудь закончится успехом, сколько лет пройдёт к тому времени?

— Думаю, вопрос здесь стоит не о годах, а по меньшей мере о десятилетиях, — прогудел пёс с другой стороны костра.

— Тогда, боюсь, я вам точно не помощник.

Сайтеми заглянула в кружку и сделала ещё глоток. Ответ проводника был вполне ожидаем.

— Линсон, насчёт того, что произошло после схватки с собирателем… — произнесла она.

— Можешь не извиняться, я не злопамятный. Раз уж в первые полчаса не заманил тебя в Порчу, то теперь бояться нечего.

— И не собиралась. Я до сих пор считаю, что куда справедливее было бы бросить тебя там.

— Тогда в чём дело?

— В твоём артефакте. К счастью или к сожалению, законы моей страны не позволяют мне заполучить Окуляр силой. Но, раз ты собираешься уйти на покой и эта вещь тебе больше не понадобится, почему бы не продать её?

— Неожиданное предложение, — признался проводник.

— Отчего же? Сказать, что обладание Окуляром облегчит наши изыскания — это не сказать ничего. На данный момент твой артефакт — это вообще единственный известный способ проникнуть на территорию Порчи. Столь ценная вещь достойна большего, чем пылиться на полке в напоминание о былых временах. Не переживай, с ценой тебя не обидят.

Линсон откинулся на спину и положил руки под голову. Пламя костра согревало ноги, на небосводе проклюнулись первые звёзды.

Продать Окуляр… Мысль в целом здравая. И дело не в деньгах, которых при таком раскладе хватит уже не на дом, а на целое поместье с хозяйством, парком и оравой слуг. Понятное дело, что ангелам волшебная вещица куда нужнее. Возьмут, да и, чем чёрт не шутит, избавят Бартелион от Порчи раз и навсегда. Нашли дерево, которое её распространяет — найдут и такое, которое заставит сонмище белых змей убраться восвояси. Впишут свои имена в историю, и будут спустя тысячи лет вспоминать Сайтеми как-её-там, спасшую всё человечество, а заодно всё ангелечество, големчество, дурдечество и прочих.

А Линсона Марея никто и никуда не впишет. Пра-пра-правнуки пра-пра-правнуков будут делить хозяйство в вендарленской глубинке и не ведать, что некогда их предок вёл за ручку ту самую крылатую спасительницу, не давая ей ступить в пакостные белые клубки.

Проводник с удивлением уставился на собственные мысли. Кто вы такие, откуда здесь взялись? Спасение мира? Попадание в анналы истории? Ага, вон один спаситель — рад, что на поясе болтаться не приходится.

Не твоя это забота, Линсон. А вот денежки вполне могут стать твоими. Когда съедешь из Эркона, Окуляр этот тебе даром не упрётся. В Вендарлене пользы от него будет столько же, сколько от фальшивых поделок мохнатого дурда.

Но почему вдруг стало так трудно сказать «да»? Почему не хочется разлучаться с железкой? Чай, не боевой товарищ, чтобы лить слёзы при расставании.

А были ли они у тебя, эти товарищи? Генрим не в счёт — он подельник, но никак не друг. А те, кого ты называл друзьями, уже пятнадцать лет как сгинули. В тот самый день, когда Порча явилась к вам в дом. Без стука, без приглашения, пришла и разом перечеркнула всю прежнюю жизнь. Что поделать — дела богов. Смертному с ними не поспорить, как бы ни хотелось.

Ребят он позже находил. Трёхпалого Тарка, дылду Линди, прокажённого Барри… много кого, всех и не сосчитать. Большинство встретило Порчу в заброшенных лачугах в трущобах, где они жили. Другие успели выбежать — посмотреть, что стряслось, что за крики на улицах. Посмотрели, да не увидели — глаза не те. Так и остались лежать щуплые скелетики мальчишек и девчонок. Линсон вырос, а они — нет.