Светлана Бланкина - Прощай, Нью-Йорк? [СИ]

— Да, Том, уже иду, — отвечаю ему я, брызгаясь духами, и через мгновение уже выхожу из комнаты.

Должна признаться, я почему-то немного волнуюсь, волнуюсь так, словно я иду на встречу не к мужчине, который через две недели станет моим законным мужем, а к незнакомому парню на наше первое с ним свидание. Но мне нравится это волнение, этот трепет где-то в животе.

Разъезжая по вечернему Нью-Йорку на заднем сидении автомобиля, я смотрю в окно, пытаясь понять куда мы едем, и догадка о том, что Джек ждёт меня на Лонг-Айленд довольно быстро проваливается, потому что мы сворачиваем в другую сторону, и я до самой остановки не понимала куда меня везут. Но, когда машина остановилась, я тут же поняла, я вспомнила это кафе, тот тёплый майский день, ту нашу первую встречу.

— Хорошего вечера, мисс, — открыв дверь и подав мне руку, говорит Том, едва скрывая свою улыбку.

— Спасибо, — киваю ему я, и захожу в кафе, в котором зашторены панорамные окна.

На улице, на пятой авеню, где расположено это кафе сейчас довольно людно, но стоило мне только зайти в внутрь, и услышать как за мной закрылась дверь, я словно попала в отдельный мир, в отдельную вселенную, в которой нет никого кроме меня и Джека, которого я всё ещё даже не вижу. Но я вижу, кажется, несколько сотен повсюду расставленных и горящих свечей, которые освещают погружённое во тьму кафе, и здесь огромное количество цветов, так что теперь это помещение напоминает целую оранжерею. Здесь много красных роз, есть и другие цветы, но их больше всего.

Сердце невольно замирает, как и я сама, но это секундное оцепенение и любование всей этой красотой прерывает моё желание увидеть Джека. Я соскучилась по нему, я хочу обнять его, почувствовать его рядом с собой. И далеко идти мне не приходится.

Я не сразу услышала музыку, негромкая незнакомая мне песня становится громче, когда я прохожу дальше и сворачиваю с маленького коридора, попадая в большой зал. И здесь ещё больше свечей, ещё больше цветов, а на плотно зашторенных окнах сияют гирлянды. И негромкая музыка заполняет всё вокруг, как и потрясающий запах роз. И Джек стоит у единственного незашторенного окна ко мне спиной, но он тут же разворачивается ко мне.

— Привет, — улыбаюсь я, подходя к нему ближе, и чувствуя, как немеют ноги.

Джек в белой заправленной в брюки рубашке, с обворожительной улыбкой на лице и с большим букетом голубых гортензий в руках, делает шаг в мою сторону.

— Скучала? — томно спрашивает у меня он, обнимая меня за талию свободной рукой.

— Ещё как, — нежно целую его в губы я.

— Твои любимые, — протягивает мне цветы Джек, но он быстро понимает, что я навряд ли удержу их, поэтому дав мне мгновение, чтобы вдохнуть этот прекрасный запах моих любимых гортензий, Джек опускает цветы на рядом стоящий стол. — С днём рождения, — берт меня за руки он, и целует тыльную сторону моей ладони, не отрывая от меня пристального, нежного и любимого взгляда карих глаз, и по всему моему телу пробегает тысяча мурашек. — Я люблю тебя, — шепчет Джек, — и напомню, скоро ты станешь моей женой.

— Спасибо, — обнимаю его за шею я, не сдерживая улыбки. — И да, я помню.

Джек крепко обнимает меня за талию, прижимая к себе так сильно, что я, кажется, чувствую не только тепло его тела, но и его сердцебиение.

— Здесь очень красиво, — шепчу я не отстраняясь от него, и всё ещё стоя на носочках. — Ты сам всё это сделал? — с интересом спрашиваю я, взглянув на Джека.

— Да, — уверенно кивает он, важно поджав губы. — Я сам заработал деньги и заплатил их людям за их работу. — Я не сдерживаю смеха. — Ты ведь помнишь это место? — спрашивает Джек, смотря мне в глаза, и всё ещё держа свои руки чуть выше моей талии, всё ещё не отпуская меня.

— Кончено помню, — довольно тихо отвечаю я. — Здесь мы впервые встретились…

— И ты солгала мне о своём имени, — перебивает меня Джек.

— Но ты быстро меня раскусил.

— Мне пришлось, — хмурится он. — Я влюбился в тебя как только увидел, — становится серьезным Джек, и моё сердце вдруг ёкает. — Я зашёл в своё кафе, увидел тебя за своим любимым столиком и ты в тот же миг запала мне в сердце.

— А ты показался мне ещё тем засранцем, — улыбаюсь я, и Джек усмехается, опустив на секунду взгляд.

— Я это понял, — смеётся он.

— Не думала, что это кафе всё ещё существует, — действительно удивляюсь я, оглядываясь вокруг. Такое чувство, что и столы здесь те же.

— Было бы разумнее продать его или сделать здесь хороший ресторан, но я… захотел оставить всё так, как есть, — пристально смотрит на меня Джек. — Ты голодная? — подходит к столу он, и отодвигает для меня стул.

— Немного, — сажусь за стол я.

Джек чему-то улыбается открывая вино, и в этом полумраке, в этом жёлтом от огня свеч, в этом спокойствии и умиротворении, я чувствую себя невероятно счастливой. Я хочу жить, дышать, хочу целовать мужчину напротив, быть с ним, любить его и больше никогда не оглядываться назад. И, наверное, можно рассказать Джеку про некоторые тонкости показа и нашей свадьбы и завтра, а не в столь хороший для нас обоих момент, но я хочу растаивать все то точки над i прямо сейчас.

— Джек, мне нужно тебе кое-что сказать, — не без волнения в голосе говорю я, опуская ладони на стол.

Джек переводит на меня взгляд, продолжая открывать бутылку с вином, и улыбка медленно начинает покидать его лицо.

— Ничего не случилось, всё хорошо, — пытаюсь с улыбкой выдохнуть я, потому что я уже едва ли не буквально увидела, как в глазах Джека проносятся самые страшные варианты моих новостей.

— Тогда говори уже, — нервно усмехается он, разливая вино по бокалам.

— Сядь, пожалуйста, — накрываю его руку своей я, и Джек вновь смотрит на меня взволнованным взглядом. — Это насчёт показа и… нашей свадьбы, — говорю я, чувствуя волнение всем телом, но всё же не сдерживаясь от лёгкой улыбки, и Джек, кажется, немного расслабляется. — Только не злись!

После этих слов Джек мгновенно напрягся, и я, наконец, всё ему рассказала, и что удивительно, он ни разу меня не перебил, хотя выражение его лица говорило многое.

— Нет, Клэр, — неожиданно спокойно выдыхает Джек, делая глоток вина. — Я тебе не позволю.

— Всё уже решено, и я не спрашиваю у тебя позволения, я просто тебе сообщаю, — настороженно отвечаю я, внимательно смотря на Джека.

— То есть, моё мнение здесь ничего не значит? — с толикой недовольства в голосе спрашивает он.

— Джек, — вновь сжимаю его руку я. — Ты сам знаешь, охрана будет просто повсюду, волноваться не о чем.

— Я с ума сойду, пока буду ждать тебя там, — говорит он, смотря на меня. — Ты думала о том, что я буду чувствовать, когда буду стоять у алтаря и гадать придёшь ты или нет? — В голосе Джека я отчётливо слышу боль, уже знакомую боль нашего прошлого.