Светлана Бланкина - Кронпринц [СИ]

— Ты знаешь, где девушки? — На мой вопрос она отводит глаза. — Их должна была увести ваша охрана, но раз они даже тебя не увели… в любом случае не нужно спешить с выводами, их могли защитить и другие лидеры, твои девушки многим из них понравились. — Я ничего не отвечаю, не важно кто их спас, главное чтобы они были живы.

— Мой отец, — шепчет Кэтрин, — и Генри. О Чак! — Кэтрин впадает в слёзы, что сейчас абсолютно не допустимо.

— Нам нужно идти, — говорит Николина, поднимаясь наверх.

— Кэтрин, — зову я девушку, чтобы та посмотрела на меня. — Прошу, соберись, нам нужно идти, с ними всё хорошо, я верю в это.

— Чак, — всхлипывает она. — Я не могу, я не могу…

— Я понесу тебя, — я обхватываю её за талию, но Кэтрин не даёт мне поднять себя.

— Я буду вам только мешать, идите без меня, — никогда прежде я не видел её такой слабой, я вижу, как она опускает руки, она сдаётся.

— Я не оставлю тебя, ни за что! — Строго и на полном серьёзе говорю я, но она всё ещё качает головой.

— Если твой отец мёртв, то ты следующий в очереди на корону, а если погибнешь и ты, то твой брат займёт твоё место, брат, который не готов, не готов потерять отца, брата и принять корону, не поступай так с ним, не поступай так со своей матерью!

— И поступить так с тобой? — Она не отвечает из-за этого становиться только хуже. — Послушай, — я опускаюсь перед ней на лестницу, я никогда не оставлю тебя, или мы уходим вместе или остаёмся здесь тоже вместе. — Что происходит в голове у этой девушки, когда она молчит? О чём она думает, смотря в мои глаза, надеется, что я брошу её здесь?

— Я ненавижу тебя, — шепчет она, и я усмехаюсь, отводя взгляд и качая головой.

— Нет, ты любишь меня, — говорю я, поднимая её на руки.

Мы поднимаемся вверх по лестнице, здесь достаточно темно и мы идём достаточно медленно. Сейчас каждый думает о своём. Николина не спрашивает нас о том, что она только что слышала и видела, она всё и так поняла.

— Николина, ты знаешь куда идти? — Задаю вопрос я, когда проходит около пяти минут нашего подъёма.

— Просто Нина. Я веду вас в главный бункер, он самый большой и если кого-то спасли, то они там. Сейчас мы пойдём вдоль стены до конца коридора и зайдём в последнюю дверь вход там, — говорит нам она, когда мы останавливаемся у двери.

— Я пойду сама, — Кэтрин опускается на пол, и я тут же поддерживаю её за руку.

— Ты уверена? — Она кивает, и Нина открывает дверь.

Мы на последнем этаже, здесь темно, практически ничего не видно, слышны лишь крики и я даже не могу разобрать, чьи они. Проходя по тёмному коридору, мы прислушиваемся к каждому шороху и стараемся двигаться как можно не заметнее, французы теперь не надёжны, особенно их гвардейцы.

— Мы почти на месте, — шепчет мне Нина, двигаясь вперёд вдоль по стене с пистолетом наготове.

Повсюду разбросаны осколки, несколько дверей выбиты и все картины попадали, нам встречаются и мёртвые тела, но я стараюсь не думать об этом, но это чертовски сложно.

— Мне страшно, — слышу я шёпот Кэтрин.

— Всё… — я не договариваю, потому дверь прямо перед нами распахивается, и оттуда выходят двое мужчин. Чёрт, чёрт, чёрт!

— Какая встреча! — Восклицает один из них и кланяется мне в ноги. — Вас-то мы и искали Ваше Высочество, ах нет, уже Величество.

Наедятся на то, что нас не заметят, было бы просто бессмысленно, нас всех сковывает страх. И вдруг я теряю её, теряю руку Кэтрин и тут же оборачиваюсь назад.

— Нина, — шепчу я, и она ту же поворачивается и видит тоже, что и я.

Один из них, подставил к шеи Кэтрин нож и ехидно смеётся в глаза Нины.

— Давай проверим милая, кто быстрее твоя пуля или мой нож, — хрипит он своим жёстким голосом. Он не француз.

— Что вам нужно? — Спрашиваю я, смотря ему в глаза.

— Пусть твоя девчонка опустит оружие. Мгновение мы стоим и не думая выполнять его просьбу, но как только он сильнее придавливает нож к шеи Кэтрин и она обрывисто вздыхает, я жестом прошу опустить Нину пистолет.

— Так-то лучше, — улыбается он.

— Если вы отпустите нас, то возможно останетесь живы, — говорю я, всё ещё смотря на него, но в ответ слышу лишь, как они все смеются.

— А если нет, нас что же, убьёт мертвец?

— Вы же знаете кто я…

— Кончено! Ты Король! Несколько минут назад мы прикончили твоего жалкого папашу, поздравляю Ваше Величество с новой должностью, — издевательски кланяется он. Этого не может быть, они не могли убить его так просто. Я не верю в это. Нет. Правду они говорят или нет, но моя злость становиться всё сильнее и сильнее.

— Раздаются выстрелы и на пол падают мёртвые тела двоих гвардейцев, но тот, что с ножом отходит, назад ведя за собой Кэтрин. У одного, что убила Нина, выпадает пистолет и падает прямо к моим ногам.

Последний раз я держал пистолет в руках года два назад, а впервые воспользовался им в восемь. Отец учил меня говоря, что мне это необходимо, чтобы защитить себя и свою семью если это того потребуется. Я достаточно долгое время увлекался стрельбой, мне нравилось стрелять и попадать в цель, но потом я переключился на фехтование. Я не стрелял уже около двух лет и уже тем более, никогда не убивал человека, но когда встаёт вопрос ты или тебя, всегда нужно выбирать в свою пользу, потому что кроме тебя самого тебя никто не защитит.

Взяв пистоле я заметил, как трясутся мои руки и повторив в голове порядок действий, что ещё в детстве мне твердил отец, я пытаюсь унять дрожь в руках.

— Давай же, — говорит мне Нина позади меня. Остался только один, тот, что держит Кэтрин, — стреляй.

— Боишься, что у буду быстрее мальчик? Кишка тонка? — Говорит он. — Даже если ты убьёшь меня, нас ещё сотни, и мы заберём этот город, а затем и эту страну. — Я не хочу слышать, что он говорит, я вижу лишь, как Кэтрин чуть заметно кивает мне и делаю выстрел и попадаю ему прямо в голову.

Занимаясь стрельбой, я много думал о том, что чувствуешь, когда убиваешь человека, когда осознанно забираешь чью-то жизнь. Мне противно признавать, но я чувствую невероятное облегчение, мёртвый не представляет угрозы в отличии от живого. Но возможно у него была семья, дети и у всех есть свои причины, по которым они совершают те или иные действия. У него была причина, он сделал выбор также как и я сделал свой.

— Всё хорошо? — Я подбегаю к Кэтрин, пытаясь выйти из оцепенения, и снова беру её на руки.

— Я в порядке. — Внизу начинается шумиха, они слышали наши выстрелы и теперь идут сюда.

— Уходим! — Мы забегаем в последнюю комнату, и Нина отодвигает комод, за ним находится ещё одна потайная дверь, но куда меньше. — Там ступеньки, — предупреждает она, когда пропускает меня вперёд.

Как только она закрывает дверь, наступает тишина, небольшой коридор, ведущий только вперёд, освещают настенные лампы. Не исключено что здесь нас могут ждать совсем не те, кого мы ожидаем.