Джоанна Мейер - Эхо Севера [litres]

– Уже почти полночь, госпожа, – напомнил волк каким-то глухим, лишенным интонаций голосом и свернулся клубком на привычном месте – на полу возле моей кровати. – Пора гасить лампу.

В этом глухом голосе послышалось столько затаенной боли, что у меня сжалось сердце.

Я задула лампу. В комнате стало темно. Я до подбородка натянула одеяло и какое-то время лежала, прислушиваясь к ровному дыханию волка.

– Спокойной ночи, волк.

– Спокойной ночи, госпожа Эхо.

Спустя несколько часов я проснулась от негромкого постукивания. Это, должно быть, волк дрожит и клацает зубами, лежа на холодном полу. Я села в кровати. Под одеялом было тепло, но в самой комнате воздух был не просто холодным – он стал ледяным. И только сейчас я впервые обратила внимание на отсутствие в моей спальне камина.

– Волк? – спросила я, наугад повернув голову туда, где, по моим представлениям, он должен был лежать в темноте.

– Все в порядке, госпожа Эхо. Спи дальше.

– Но ты же замерз.

Молчание, потом короткий ответ.

– Ничего. К утру станет легче.

– Но до утра еще далеко.

– Спи, госпожа Эхо, спи.

Я вспомнила о том, как волк лежал на кровати рядом со мной после спасения от леса. Почему же я должна бросать его одного там, на холодном полу?

– Волк, забирайся ко мне на кровать. Она широкая, места нам обоим хватит. Согреешься, по крайней мере.

– Я в порядке.

И все же его зубы продолжали стучать.

– Волк, прошу тебя. Здесь намного теплее.

Снова молчание, потом ответ.

– Хорошо, госпожа.

Когда он поднимался с пола, послышался какой-то шаркающий, скребущий звук. Затем скрипнули пружины кровати.

Я осторожно подвинулась к самому краю, освобождая место для волка и опасаясь притронуться к нему в темноте. Услышала, как он зарылся под свой край одеяла, почувствовала, как просел под его тяжестью матрас.

– Эхо? – печальным, потерянным голосом позвал волк.

– Что?

– Спасибо тебе.

– Не стоит благодарности.

А потом мы уснули.

Где-то под утро показалось, что я чувствую на щеке горячее дыхание волка. Я повернулась в его сторону, протянула руку, но мои пальцы коснулись лишь одеяла.

– Прости, Эхо, – чуть слышно прозвучал в тишине голос волка. – Прости меня за все.

Голова была слишком тяжелой от сна, чтобы я могла что-нибудь ответить.

Больше я ничего не знала и не помнила до самого утра.

Когда я вновь – и уже окончательно – проснулась, волка не было рядом, осталась лишь смятая постель на его стороне кровати. Интересно, куда это он мог отправиться с утра пораньше?

Я заглянула в шкаф – все платья были слишком нарядными и элегантными, чтобы носить их по будням. Поэтому я попросила у дома новую блузку и юбку. Попроще. Они сразу же появились прямо из воздуха и аккуратно легли на кровать. Темно-зеленая шерстяная юбка, расшитая по подолу золотыми листьями. И кремовая льняная блузка, настолько тонкая, что казалось, будто она сшита из шелка.

– Хотела бы позавтракать, – сказала я, одевшись. Тут же из пустоты возник маленький столик и низкий мягкий стул рядом с ним. На столе стояла подслащенная медом овсяная каша в миске, пухлые горячие сосиски на тарелке и вазочка с пряными, облитыми карамельным сахаром ломтиками апельсина.

– Можно мне чаю?

Спустя мгновение на столе появился чайник и чашка. Я налила чашку чая, сделала глоток и едва сдержалась, чтобы не выплюнуть его.

Что это было? Не знаю. Но точно не чай. Я поднесла чашку ближе к лицу, принюхалась. Темная жидкость пахла как замешенный на грязной болотной воде уголь. Я поспешно поставила чашку на стол и подумала, можно ли научить этот волшебный дом правильно заваривать чай.

Так и не отыскав ответа, я закончила завтрак и вышла в коридор.

– Отведи меня к волку, – приказала я дому и пошла дальше. Пол под ногами дрогнул, и вместо ковра оказался покрыт толстым слоем белого песка. Этот песок был бы замечательным, если б сразу не набился в туфли и не прилипал к подолу моей юбки. Я завернула за угол и увидела перед собой дверь из черного блестящего обсидиана. Из-за нее доносилось бормотание и тихий перезвон стеклянных колокольчиков. Волк был внутри.

Я приложила руку к гладкой, словно стекло, двери, но толкать ее не спешила. Меня не покидало ощущение, что я оказалась здесь отнюдь не только для помощи волку в уходе за домом. Но зачем тогда? И могу ли я уберечь волка от скорой смерти? Остановить каким-то образом паучьи лапы-стрелки на тех жутких часах и освободить от них волка. Что ж, ответ нужно было найти в одной из комнат этого магического дома. И пока волк занят своими делами, у меня развязаны руки, чтобы начать поиски.

А откуда лучше всего их начать? Ну, это просто. С библиотеки, само собой разумеется!

Я тихонько побарабанила кончиками пальцев по обсидиановой двери и отвернулась от нее, убеждая себя, что не вхожу в эту ужасную странную комнату только потому, что волк запретил. А вовсе не из-за своего невыносимого страха перед блестящими в непроглядной тьме подвесками.

Я отошла от двери и дала дому следующую команду.

У меня не хватило смелости отправиться в зеркальную книгу, события в которой могли обернуться так же трагично, как в прошлой. Возможно, мне повезет, и я снова встречу Мокошь. У нее есть своя волшебная библиотека, а сама Мокошь много читает – может быть, она подскажет, что можно сделать для белого волка.

Я коснулась зеркала, почувствовала подхвативший меня прохладный вихрь магической энергии…

…а в следующий миг уже мчалась верхом на лошади вдоль реки в большой компании всадников. Ветер свистел в ушах, звонко щелкали развевавшиеся над головами всадников яркие флаги, звенел громкий смех. Грива лошади хлестнула меня по лицу, желудок подкатил к горлу, сбил дыхание, но при этом оказалось, что я тоже смеюсь.

Где-то впереди звучал охотничий горн. Возбужденно лаяли гончие собаки. Окружающий пейзаж размылся и превратился в сплошную, бешено мчащуюся мимо меня зеленую полосу.

Один из всадников оглянулся на меня и громко крикнул на своего коня. Я очень удивилась, узнав в нем блондина, который сидел в кабачке из «Тайного леса». Он что, тоже был читателем? Впрочем, если блондин и вспомнил меня, внешне он никак этого не показывал.

Охотники лавиной неслись вперед. Вскоре я увидела бешено несущееся, не разбирая дороги, оранжевое пятно. Это была лиса. Заметив добычу, всадники закричали еще громче, вскинули вверх свои копья, и на их серебряных наконечниках заискрились солнечные зайчики.