Алексей Тохтариц - Стеймекс - Правда во Лжи [СИ]

Я отскочил назад, размашистыми длинными ударами старался держать Рикарда на расстоянии. Описав круг по всей оси на одной ноге, я занёс весь в щербинках и выбоинах меч что пошел на сближение с острым как бритва клинком Рикарда. Я резко прокрутил рукоять в ладони, удар пришелся на кончик ребра клинка. Не останавливаясь ловким движением свободной руки подхватил падающий осколок, и снова завертевшись волчком сделал выпад, но уже левой рукой. Подобно смазанной жиром молнии осколок пронёсся, скрывшись в прорези шлема.

— Непобедимых не бывает, — как можно пафосно сказал я, но как жаль, что Рикард этого не услышал.

Высокий и широкоплечий закованный в монолитную броню воин свалился подобно подкошенному дереву.

Тишина растянулась в вечность, а тело Рикарда и я застыли на перекрестие взглядов двух королевств.

— Рикард лорд дома Акдир больше не встанет, — по полю прокатился глухой и заупокойный голос Икнатора.

— Стеймекс страж среднего города одержал победу, — удивлённо объявил Бук-Вак Чуж.

В тот же миг поле сотрясла лавина радостных криков. Большая половина из которых выкрикивала моё имя. Переступив границу широко шагая сокращая между нами дистанцию приближался принц. И снова этот коктейль из эмоций, высшее недопонимание, неверие в победу и радость.

— Прости что усомнился, — Роан заключил меня в медвежьи объятья.

За спины раздался шум приближающихся шагов, не ко мне, а к падшему лорду, и это всё что было слышно от Данарита, а со стороны Зарии окатывало полным ликованием. Роан обнимая одной рукой поволок прочь с поля.

Толпа расступилась подобно морю перед Моисеем, и мы скорее пошли по направлению к огромному шатру. А я до сих пор не верил в то что выбрался из этого поединка целым и живым.

Я вручил меч пареньку, что просто плакал от счастья. А Роан остановив ближайшего воина сказал.

— Отведи парня к казначею и вели от имени моего выдать суму золота на каждого из члена семьи. И восстановите клинок. А ты парень, как зовут тебя? — спросил он юношу.

— Дроннар, ваше высочество.

— Дроннар, я горжусь твоим отцом и тобой верно следовавшим за ним и главное, верящим в него до конца. Ступай.

Не успели мы зайти под купол как Троквард чуть всего не обслюнявил, уж очень сильно переживал за меня еще при падении с моста, а тут еще и такое навалилось.

— До чего же ты фартовый, Стеймекс! Даже сгинуть в бездне для тебя не проблема.

— Так может показаться только сейчас, — натянуто улыбнулся я, вспоминая те моменты.

— Кем же ты был парень до того, как тебя ударили по башке, — запричитал Нумарк.

— Доблестные сэры, да какая к чнару разница, главное, что башка на месте осталась и не забыто ничего! — вторил ему Визельвальд.

— Я тоже рада, даже и не знаю, что сказать, — как-то скупо выразила радость Жарнин. Смена таких ролей и вовсе выбила её из колеи. И как теперь ко мне относится, определить она не могла.

На все расспросы я отшучивался и в основном улыбался. Я должен и дальше играть роль удивлённого всему и вся склеротика.

Все понемногу переместились за стол, а после поздравления и перетирание костей о том, как наша немногочисленная компания добиралась до герцогства, плавно перетекли в пиршество. Блюда на столе сменяли друг друга, как и несколько раз менялись лица за столом. Всех представляли мне как верных полководцев и маршалов Зарии. За столом побывало два герцога и трое приближенных к королю графов. Но я не запоминал лица. Единственный раз за всё проведённое время в этом мире я решил расслабиться. Не особый любитель вина, но под такой стол и повод я и не замечал, что пью. Но я всё так же контролировал речь и мысли не давая вырваться правде. Ведь как я решил главное не напиться и забыться, а порядком спустить пар и напряжение.

— Сегодня это твой шатёр, устраивайся! — ударил по плечу Роан и последним выбрался в наружу.

Поздняя ночь, все разошлись по палаткам. Я расслабившись упал на заготовленную лавку с ворохом шкур. Не кровать конечно, но как видно Роан себе не изменяет и не позволяет нежится на мягком. Сон мгновенно окутал щупальцами, и я забылся в сладких грёзах.

Тревожное чувство вырвало из сна, а по голове ударило так что в глазах вспыхнули искры и всё застлало тьмой.

С ноющей болью в голове я приоткрыл глаза, вокруг всё та же тьма навалилась всем весом. В нос ударил стойкий запах чего-то паленного. Из одежды на мне остались штаны. Руки вытянуты вверх и плотно зажаты чем-то твёрдым, с ногами та же история. А спина и вовсе упиралась в что-то холодное и металлическое. Я мгновенно вспотел, страх и адреналин заставили в панике метаться сердце, во рту пересохло, от недавнего опьянения не осталось и следа. Я улучшил зрение и передо мной предстала каменная коробка с низким потолком, стенами обвешанной садистскими инструментами. Напрочь чистыми, ржавыми, а где и вовсе с еще не высохшей кровью. Повсюду развешаны потушенные факелы.

Около единственного выхода, вверх идущих ступенек на меня уставились две фигуры. Одна низкая коренастая в золотой скрывающей лицо маске, а другой копия покойного лорда. Его брат.

Я забился на пыточном столе подобно рыбине на льду. В голове метались одна мысль за другой, что всё, вот он конец, быть может стоило напрочь отказать инопланетянам, какого черта я вообще пил. И последние самые яркие о матери и Ире.

— Ты поди и правда не врали, — донеслось от низкорослой фигуры.

— Неужели? — спросил брат покойного.

— Маска даёт мне видеть в темноте, но этот, видит нас с тобой как при свете дня. Ты бы видел его лицо, когда он узнал тебя. Не оборотень это часом или полу-зверь, а то сюрпризы могут быть разными.

— Икнатор его проверил, он человек.

— Ты бы не называл имён. И кстати, он отправился за потаённым? Уж больно хочется знать кто это такой.

— Ему всё равно отсюда живым не выйти. Икнатор будет завтра к полуночи, — с этими словами по щелчку пальцев ослепив все факелы зажглись как один.

Я еле привёл зрение в порядок как ко мне размеренными шагами приблизился низкорослый, но безумно широкий в плечах мужчина.

— Знаешь, мы за тобой гонялись очень и очень долго. Потратили уйму времени, средств, а самое важное людей. Но ты здесь только благодаря, — низкорослый обернулся к брату покойного, — ну ты сам понял кому, — обернулся он обратно.

— Да, ты нашей семье обошелся очень дорого, но я не пожалел не единой монеты.

Меня трясло, на глаза наворачивались слёзы. Я боялся пыток, я боялся умереть. Хотелось молить о пощаде, наобещать золотые горы, но слёзы и накатывались потому что этот проклятый дар виденья правды показывал, что к моим мольбам не прислушаются. Как же сильно я не хотел умирать. Именно сейчас правда и показала мне кто скрывается под маской. Герцог Кримгран Велесский — золотое превосходство золотого пути. И чуется мне скажи я это вслух, герцог просто выпотрошит меня на месте.