Юлия Риа - Я, капибара и божественный тотализатор

Я снова кусала губы, не зная, что сказать и как поддержать. Нужно ли вмешиваться? Или дать ему выплеснуть накопившиеся эмоции?

Костяшки хрустнули, когда Нейт еще сильнее сжал кулаки.

— Я не жалею, что отомстил ей, — твердо произнес он, снова вглядываясь в мои глаза.

Что он ищет в них? Осуждение? Отвращение?

— Она получила то, что заслужила. — Я пожала плечами, не видя смысла сочувствовать той, что оказалась хорошей актрисой, но прогнившим изнутри человеком.

— Так просто? Не вступишься за соплеменницу?

— Так просто. — Я кивнула и впервые с начала разговора улыбнулась. Совсем чуть-чуть, но Нейт увидел и, как мне показалось, облегченно выдохнул.

Неужели ему действительно важно, что я о нем думаю?

— Ты заступилась за кайатиру, но отказываешься защищать и оправдывать свою землячку?

— Я добрая, а не дура.

— Ты странная, — беззлобно поддел он, беря меня за руку и мягко поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони, — но удивительная.

Неожиданное признание разлилось в груди тягучим медом. Под кожей будто защекотало тонким пуховым перышком.

— А ты… внезапный, — брякнула я первое, что пришло в голову.

Нейт рассмеялся, притянул меня к себе и обнял.

— Спасибо, что выслушала, — выдохнул он. — И что поняла.

На секунду я растерялась, но уже в следующее мгновение, совладав с эмоциями, аккуратно погладила его по голой спине. Подушечки пальцев заскользили по гладкой коже, коснулись мелких чешуек, идущих вдоль позвоночника, задели густую косу.

Я вдыхала пряный запах, присущий лишь Нейту, и чувствовала, как сковавшее его напряжение отступает. Ни один груз прошлого нельзя скинуть в момент, но иногда достаточно перестать за него цепляться.

— Нейт, — я мягко отстранилась, — можешь пообещать мне одну вещь?

— Какую?

— Как бы ни сложились дальнейшие события, попытайся остановить черный тотализатор. Слабые игроки тоже имеют право на шанс.

— Конечно, Ариш. Я обещаю.

Перышко под кожей снова защекотало — легко, ненавязчиво, словно дразня или играя. Возможно, я обманываюсь, но хочется верить, что Нейт не просто рассказал о прошлом, а открылся мне. Доверился. Повернулся спиной и попросил вытащить нож, что всадили в нее пятьсот лет назад.

— Спасибо. — Я сжала его пальцы.

За что я благодарила? За обещание или за искренность? Не знаю. Наверное, за все сразу.

Сегодня, к моей радости, я топала налегке. Мясо кончилось еще вчера вечером, последние два листа агираля перекочевали из самодельного «бублика» в левый карман штанов. В правом лежит пятнистый камешек. Кусок наколдованной Каперсом ткани я повязала на манер ремня. Не знаю, почему решила оставить дырявый отрез: может, было жаль затраченных хранителем сил, а может, взыграл внутренний запасливый бурундук, для которого любая вещь — потенциально нужная и полезная.

Нейт вновь обернулся капибарой. Теперь, когда между нами не осталось секретов, мы могли говорить о чем угодно. Хранитель поведал мне о своей жизни до рокового тотализатора, о принятых среди богов порядках и том, как иногда от скуки и бурлящего в крови азарта дразнил старших. Некоторые из них понимали, что сама природа Нейта толкала его на глупости, другие — как, например, Гариальд — злились. Однако тяжелее всего складывались отношения с Сейром.

Нейт не выносил самовлюбленного нарцисса, не умеющего проигрывать. Сейра раздражала везучесть Нейта (а имея в сестрах Ладину иного ожидать не приходилось). Однако раз за разом бог ветра покровительствовал другим участникам, надеясь одержать верх. В своем стремлении победить Сейр не гнушался нечестной игрой, ставя любимчикам Нейта палки в колеса, но те, будто в насмешку, умудрялись приходить к финишу первыми.

Иногда выигрывал Сейр, а иногда проигрывали оба. Тотализатор оставался непредсказуемым, за что и нравился всем богам без исключения.

Однако все изменилось после злополучной игры с участием Златы. Взбешенный очередным проигрышем, Сейр обвинил Нейта в обмане и одним из первых настоял на его наказании. Он же голосовал за максимальный срок запечатывания.

— Вот ведь самовлюбленный засранец! — не сдержалась я, вызвав улыбку у Каперса. — Его самого не мешало бы превратить в какую-нибудь толстозадую выхухоль и сослать в хранители!

— Не кипятись, Ариш. Сейр — далеко не самый приятный бог, но все же он не нарушал правила тотализатора в отличие от меня.

— Да знаю, — махнула рукой. — Просто его энтузиазм в вопросе твоего наказания злит.

— Сейр тогда впал в бешенство, — произнес Каперс таким тоном, словно это объяснение должно все прояснить.

Не прояснило.

Каперс вздохнул.

— Богам легко забыться и перегнуть палку, особенно в гневе. Нас почитают в минуты триумфа, к нам обращаются в моменты нужды. В нашу честь возводят храмы и устраивают праздники. Со временем подобная вера дает нам ощущение непогрешимости, уверенности, что любое наше решение — правильное. И в гневе мы часто… м-м… забываемся.

— А заниженной самооценкой вы явно не страдаете! — насмешливо фыркнула я и уже хотела подколоть его еще раз, но внезапная мысль врезалась в меня, точно «Титаник» в айсберг. — Погоди, ты сказал «храмы»? Разве тот, в который мы топаем, не единственный?

— Конечно, нет, Ариш. Мы идем в Объединенный храм богов тотализатора. В нем не проводятся службы, туда не стекаются верующие. Да и как они могли бы? Храм же постоянно перемещается по архипелагу.

— И много на Айгеросе обычных храмов?

— Достаточно.

— А у тебя есть свой?

Каперс самодовольно усмехнулся.

— И не один, — ответил он с гордостью. И, поймав мой полный скепсиса взгляд, пояснил: — Можешь не верить, но мне поклоняются. Криолиры — раса, проживающая на юге Адагара и занимающаяся в основном торговлей, — часто просят моего покровительства. Все-таки любая сделка — риск, да и для заключения новых соглашений требуется определенная доля азарта. Племя северных охотников — кхриады — молятся мне перед каждой охотой. Мне и Ладине.

— Знаешь, — я на секунду закусила губу, — из-за этого дурацкого тотализатора я привыкла воспринимать Айгерос огромной ареной и совсем не думала о нем как о мире со своими народами, религией, культурой… Просто упустила из виду в этой гонке на выживание.

— Неудивительно. Но мне кажется, если бы ты узнала Айгерос поближе, он бы тебе понравился.

Я вспомнила утро в Марайтаре, цветные дома, аромат свежей выпечки, спешащих айгерцев разных рас и народностей; гомон, смех, мое собственное желание остановиться ненадолго, выпасть из течения времени и побыть молчаливым наблюдателем.

— Не сомневаюсь, — ответила с улыбкой. — А население Айгероса — это…