Сергей Чехин - Я попал в ЛитРПГ, или как приручить суккуба

Шум битвы еще не стих, когда отряд вернулся на базу. Пока Ермак растапливал печь, проведал Хиру — девушка едва дышала — и спустился в столовую. Воду на огонь, отварил сушку, вылил, котелок протер. Следом — сахар. Растопил до сиропа, бросил горсть ягод, столько же толченых орехов. Добавил молока (запах приятный, но цвет... осколок с душой сиял тусклее), тщательно перемешал и подогрел, не доводя до кипения. Ну, а теперь в подземелье. В городской канализации как раз завелись огромные крысы.

***

Несмотря на старания Ингрид, я выглядел, как после трех раундов с Эль Кукуем. Все лицо в ссадинах и царапинах, ноги покусаны, руки исполосованы, новая одежда — в хлам. Но мучения того стоили — на серебряном блюдце в трясущихся изгрызенных пальцах подрагивал ком самого настоящего мороженого, похожего цветом на фисташковое, но фонящий ярче криптонита.

Когда присел на край кровати, суккуба приподняла голову, принюхалась и открыла глаза.

— Что за дивный аромат? Где ты достал дьявольское молочко?

— Да так, — криво улыбнулся. — На, попробуй. Вроде то, что просила.

— Ну и рожа у тебя, — демоница поморщилась. — Никто хоть не помер?

— Нет. Но крысы тут завелись — мое почтение.

Прислужница потянулась к блюдцу, но рука обвисла плетью. Попробовала второй — та же беда.

— Млять. Зашибись. Ладно, поставь на грудь. Полакаю как собака.

— Есть идея получше, — достал из-за пазухи прихваченную на всякий случай чайную ложечку и зачерпнул на кончик. Поднес к скривившимся губам. — За скорое выздоровление.

— Это омерзительно, — Хира отпрянула, но уперлась затылком в подушку. — Я лучше сдохну.

— Давай-давай. Не для того напрягался, чтобы ты ерепенилась.

— Да лучше с пола слижу, чем вот эта гадость! Ты... ты больной ублюдок. Ненавижу!

— Знаешь, есть еще вариант, — подмигнул, — через поцелуй. Вот только людям этот десерт лучше не есть.

— В жопу себя поцелуй! — девушка повернула голову набок и часто задышала.

— Да что ты так бугуртишь? Я же не клизму с пломбиром предлагаю.

— Ага... Сначала покушать с ложечки, потом подержаться за ручки, а потом я захлебнусь розовой блевотой. Нет уж! Вон есть няшка-милашка — иди к ней приставай. Для меня телячьи нежности хуже ладана!

— Просто еще не привыкла. И при чем тут вообще нежности? Будь ты здорова, я бы не лез.

Суккуба, жмурясь и скрипя зубами, снова потянулась к блюдцу, но скорее это получилось бы у тряпичной куклы без кукловода, чем у нее. Выдохнув, страдалица в бессилье откинулась на подушку и облизнулась.

— Здесь нет ничего такого, — спокойно произнес я. — Выглядишь как на пытке. В ящике с шипами не нравится. Доброта и забота — не нравится. Тебе ничем, блин, не угодишь.

— Ладно, не ной! И без твоих соплей тошно.

Хира закрыла глаза, широко распахнула рот и вывалила язык чуть ли не до подбородка.

— Что ты делаешь?

— Ововлюсь иимать.

— Горе луковое... Засунь обратно. Не жмурься. И с зубами осторожнее.

Лишь с третьей попытки удалось загнать самолетик в ангар. Предшественников ждала незавидная судьба — первый совершил жесткую посадку в ложбинку грудей, второго зверски размазало по щеке. Если бы не кислотное сияние, фиал наверняка получил бы пару делений от таких-то видов.

— Ну, как?

— Нормально, — недовольно проворчали в ответ.

— Точно? А то у тебя красные пятна на скулах. Аллергия, что ли?

Прислужница вздрогнула и потрогала лицо. Затем перевела взгляд на ладони и приоткрыла рот.

— Ого! — я аж привстал. — А мороженое-то целебное.

— Выйди! — рявкнула Хира и запустила в меня подушкой. — Убирайся отсюда!

Хохоча, выбежал из комнаты под непрерывным обстрелом попавшимся под руку мусором — огарком, подсвечником, кружкой. Собрался уже рассказать все друзьям, но тут над городом прокатились восторженные вопли:

— Победа! Крепость наша! Ура!

Не дойдя до гостиной, привалился спиной к стене, закрыл глаза и прошептал в потолок:

— Господи, наконец-то хорошие новости.

Глава 18. Суккубы не танцуют

За час до рассвета город разделился на два лагеря. Первый (поменьше) оплакивал павших у стен крепости, второй (все остальные) — веселился и выплясывал на главной площади и в примыкавшем к ней квартале знати. Из закромов мэра прикатили три здоровенных бочки вина и целый воз муки, солонины, сыров, лука и чеснока. Да, все это — стратегический запас для осады, но отговаривать и увещевать успевшую накатить голь можно даже не пытаться. В конце концов, пришел к выводу, что все мы заслужили хотя бы денек отдыха и разрядки.

Кстати, о мэре. Труп узурпаторши связали за ноги и повесили на шею статуе, и пересохший фонтан вновь зажурчал, только теперь вместо воды в каменную чашу стекала кровь. Де ла Кюр удалось опознать лишь по пышному красному платью и прическе — лицо же выглядело как кожаный мяч, который переехали танком. Весьма, кхм, своеобразное украшение ничуть не смущало празднующих горожан — наоборот, вокруг водили хороводы и танцевали под нестройное треньканье лютней, скрипок, флейт и барабанов. Кто слушал «Percival» без студийной обработки, у того в голове уже заиграла ни с чем не сравнимая кабацкая тема.

Выглядело мерзковато, но это всего лишь декорация, а в играх встречал и не такое.

— Ша! — крикнул с порога отправленный на разведку Ермак, взмахнув полупустой кружкой вина. — Отдыхают кореша! Прям как у меня на день села! Идем гулять, народ!

— Да ты издеваешься, — простонала Лера из кресла.

Ингрид не ответила, потому что тихонько посапывала в соседнем, поджав ноги и подложив ладони под щеку.

— Отставить спать! — медведем прорычал крепыш, и жрица вскинула голову и заозиралась по сторонам. — В гробу отоспимся! Может, уже завтра! Или послезавтра! Но не сегодня! Сегодня сам бог велел гудеть! Когда еще такое будет? Айда! Вино — во! Жратва — м-ма! Девки жопастые скачут! Хоп-хэй, ла-ла-лэй!

— А знаешь, — рыцарь встала и с хрустом потянулась. — Ты прав. От таранки и сухарей уже наизнанку выворачивает. Натрескаемся — и в спячку на сутки. А лучше на двое. Ир, пошли.

— Ме-х... — сонно протянула подруга, но все же покорилась. — Артур, не отставай.

— Вы это... — я улыбнулся и потер предплечье. — Идите. А я с Хирой посижу. Мало ли что.

— А-а, — Валерия сложила пальцы колечком и пару раз надела на указательный. — Кот из дома, мыши в пляс.

— Да ну тебя!

Зарождающуюся перепалку прервал хлопок двери на втором этаже и стук копыт по ступеням. Суккуба с привычно-недовольной миной вошла в гостиную, на ходу сдирая бинты. Осмотрела черный тонкий шрам на боку, фыркнула и щелкнула пальцем, на миг исчезнув в рыжем пламени с фиолетовым гало. Когда огонь исчез, прислужница предстала в коротком красном платье с тонкими бретельками и перекосом на левое бедро, похожее на то, что носила Элис в первой экранизации «Обители зла».