Шеннон МакГи - Драконьи норы и другие ловушки

Около часа я спала на сгибе ее руки, такая же мертвая для мира, как впавший в спячку медведь. Вероятно, она тоже спала, потому что, когда я проснулась от легкого стука в дверь, ее дыхание сбилось, будто она проснулась от неожиданности.

Несмотря на тяжесть мыслей, я приняла двух следующих посетителей с улыбкой. Было приятно видеть Калеба и Дея, и особенно приятно видеть, что после охоты они ничуть не устали. Они поздравили меня с тем, что я выжила в первом бою, и удивили, похвалив мой «боевой шрам».

— Что вы имеете в виду? — спросила я, глядя на свою руку. — Ты еще даже не видишь. Это может выглядеть ужасно.

Калеб взял маленькое ручное зеркальце с комода у двери и протянул мне.

— Посмотрись.

Розовая и блестящая от недавно зажившей кожи, на моей левой щеке была маленькая круглая отметина от капли слюны дрейка, которая попала в меня. Я никогда не гордилась своей внешностью, но не могла не поморщиться. Я не была достаточно корыстной, чтобы по-настоящему оценить шрамы. Тем не менее, он был маленьким, в отличие от шрама Эдит, и был хороший шанс, что со временем он станет менее заметным. Даже на прошлой неделе рубец на лице Эллы стал слабее, вероятно, подхлестнутый исцелением, которое коснулось его, когда Белинда выжгла инфекцию.

— Мне сказали, что кожа на моей руке была… ну, мне сказали, что это было хуже. В чем разница? Не то чтобы я не была благодарна, что моя щека не сгнила.

— Думаю, этот первый плевок был в самом начале, — сказала Элла, нежно касаясь моей щеки пальцами. — Они недостаточно накачали железы, чтобы нанести реальный ущерб. Молодым требуется минута. Когда другой вцепился в тебя, у него был шанс по-настоящему разъяриться, и его слюна наполнилась кислотой.

Я издала звук понимания, пытаясь пригладить волосы одной рукой. Мне нужно было принять ванну. От меня не воняло, так что, должно быть, кто-то стер с меня большую часть грязи, когда меня вытащили из канализации… я пожелала благословения тому, кто это сделал. Однако это не означало, что я была чистой. У меня также была мысль, что я могу попытаться доковылять до столовой, чтобы съесть еще немного. Еды, которую я съела всего час назад, было недостаточно. Я просто не была уверена, что смогу выбраться из кровати. По крайней мере, без посторонней помощи.

— Вы все уже поели? Вообще, который час? — спросила я, пытаясь повернуться и посмотреть в окно.

— Уже далеко за полдень. — Люк вернулся. Он стоял в дверях с новым подносом.

У меня потекли слюнки.

— Это для меня?

Люк ухмыльнулся.

— Если ты говоришь «пожалуйста»… о да! Да, это для тебя. — Он торопливо произнес последнюю фразу, когда Элла встала и взяла у него поднос. Он поднял руки. — Я просто пошутил.

— Ей нужно поесть. Ты уже был так же тяжело ранен. Ты знаешь, каким голодным тебя делает такое исцеление, как у нее. Осторожность, с которой она ставила поднос мне на колени, была интересным контрапунктом тому, как резко она говорила с нашим другом, и я протянула руку, чтобы нежно погладить ее запястье.

— Все в порядке, Элла. Люк был бы не в себе, если бы не приставал ко мне, — сказала я, хотя в глубине души была довольна ее защитным настроением.

Из-за того, что они решили, что я слишком устала для долгого визита, Калеб и Дей задержались только для того, чтобы посмотреть, как я себя чувствую. Лукас, казалось, был готов уйти вместе с ними, закончив доставку. Когда я подала ему знак, он остался, когда двое других поднялись, чтобы уйти.

— В чем дело? — с любопытством спросил он, плюхаясь на пустую кровать Эллы, когда они ушли.

— Сначала я собиралась просто сказать Элле, но раз уж ты здесь, я хотела бы знать, что ты думаешь, — мрачно сказала я. — Не смотри на меня так. Это не секрет, что я прошу тебя скрывать от твоей матери.

Элла подозрительно посмотрела на меня, явно не веря.

— Если это не секрет, то зачем ждать, пока нас будет только трое?

Я потянула за распущенные волосы.

— Это то, что я хочу выяснить до того, как пойду к командиру… и я пойду с этим к командиру, поверь мне.

— Ты проспала два дня, что могло случиться за это время? — спросил Люк небезосновательно.

— Много, на самом деле. — Порывистый вздох сорвался с моих губ. — Элла, ты знаешь, что мне снятся сны с тех пор, как мы покинули Нофгрин?

— Да, кошмары на самом деле.

— Да, но я думала, что это все. Проснувшись, я почти ничего не помнила. Только огонь и дым. — Я потерла лоб. — Пока я была без сознания, мне приснился сон, и я до сих пор его помню. Теперь я не уверена, что это вообще были сны.

— Тайрин, думаю, что это исцеление, дорогая. Знаю, что они страшные, но это всего лишь сны. — Элла успокаивающе погладила меня по здоровому плечу.

— Нет, это не так. Или, по крайней мере, не эти. Я видела Майкла. Он жив.

Элла перестала меня поглаживать. Она повернула голову, чтобы я посмотрела на нее.

— Ты устала. У тебя была тяжелая неделя. Прости, я знаю, это тяжело, но Майкл мертв. В этом-то все и дело.

Я яростно замотала головой, высвобождаясь из легких объятий Эллы.

— Ты не понимаешь. Во сне я была Майклом. Я чувствовала запах огня. Я ощущала веревку. Я все еще вижу лицо Бет, смотрящей на меня, на него, когда его поставили на помост.

— Тайрин, Элла права, — прервал Люк таким тоном, словно хотел оказаться в другом месте. — Они звучат как плохие, но сны — это все, что они есть. Мы видели костер с дороги.

— Он действительно горел, — прошептала я в знак согласия, вспоминая сухой жар, будто он был на моей собственной коже. — Я чувствовала, как огонь прожигает его одежду, но когда я… когда он горел, что-то произошло. Он сбежал.

Люк выглядел неубежденным.

— Разве ты только что не разговаривал с одним из своих приятелей? Она бы сказала тебе, если бы он был жив.

Я нахмурилась, расстроенная тем, что мне пришлось объяснять то, чего я сама до конца не понимала.

— Огонь полностью скрыл его из виду, а потом что-то случилось. Не думаю, что они знали, что он не сгорел внутри.

— Ладно, спорить не очень весело, но тебе только что сказали, что Майкл носил амулет. Тот, который удерживал его от использования магии, — сказал Люк. Элла молчала, нахмурив брови, и слушала нас обоих. — И без своей магии он не смог бы сбежать.

— Да, но в том-то и дело. Я знала, что Калеб дал Вилли амулет, который связал магию Майкла, прежде чем Ито рассказал мне об этом сегодня. Я видела это во сне. Я знаю больше. Когда огонь сжег с него амулет, он вспыхнул. Когда это произошло, он больше не горел. Огонь был холодным. Но не он заколдовал огонь. Это был мастер Ноланд, и Майкл знал это. — Я вздрогнула, вспомнив ликование, которое охватило меня. Я остановила эту мысль, покачав головой. Радость, которую я почувствовала, пробежала по Майклу, когда он понял, что мастер Ноланд наконец пришел за ним.