Макс Мах - Мастер войны : Маэстро Карл. Мастер войны. Хозяйка Судьба [сборник litres]

– Как она сюда добралась? – Впрочем, ответ Карл уже знал, вернее, догадывался, каким он может быть.

– На своих… двоих. – На последнем слове новоиспеченный капитан явно запнулся.

– Она лиса?

– Вы?..

– Просто догадался, – успокоил Марка Карл. – Вспомнил ваш рассказ, сопоставил с тем, что видел и слышал сам, и предположил, что ваш рассказ был не совсем… ну, скажем так, не совсем точен в деталях.

– Да нет, милорд, – усмехнулся в ответ Марк. – В том-то и дело, что я вам верно все рассказал. Не сказал я вам только то, что, когда отдышался да портки отстирал… В общем, пошел я назавтра по кровавому следу, там, в лесу, его еще хорошо было видно, ну и нашел ее. Она ведь хоть и оборотень, но досталось ей – будь здоров. Я же вилами ее, да прямо в грудь. Ну что сказать? Жалко мне ее стало…

Марк замолчал. Молчал и Карл, в который раз дивясь тому, какими причудливыми могут быть рисунки человеческих судеб.

– Скажите, Марк, – нарушил молчание Карл, – а почему вы притворяетесь ношеным сапогом?

– Привык, – пожал плечами Марк. – Казарма, знаете ли, не лучшее место для диспутов о природе вещей.

– Понимаю, – кивнул Карл. – Но вы, Марк, теперь не в казарме. С этого дня вы капитан и дворянин. Я позабочусь, чтобы соответствующие патенты были оформлены как можно быстрее.

– Благодарю вас, милорд, – снова поклонился Марк.

– Не за что, – улыбнулся Карл. – Я же вас на службу взял, а моя служба, как вы, вероятно, успели убедиться, кровью пахнет.

– Да, – улыбнулся в ответ Марк. – С вами нескучно.

– Вот и славно. – Карл уже направился было к дверям, но остановился. – Передайте вашей даме, Марк, что я приглашаю ее поселиться во дворце и быть моей гостьей везде и всегда, где и когда будем находиться мы с вами.

«Ну вот, – невесело усмехнулся Карл, закрывая за собой дверь, – как много людей, оказывается, знали, куда мы направляемся. Знала лиса, знал и старый Медведь, который вовсе не медведь. Возможно, знал кто-то еще, ведь о том, что мы уезжаем во Флору, я сказал и колдуньям, и…»

На самом деле узнать, куда они уплыли, было не так уж сложно. Когг-то был из Во, да и флорианские капитаны давно разыскивали Карла во всех портах, куда заходили их корабли. А при желании можно было применить и что-то из инструментов магии, вроде его собственной способности смотреть сквозь Тьму.

Карл завернул за угол и издалека увидел служанку, спавшую, скорчившись, на полу у дверей его спальни. Сбежать она, видимо, не осмелилась, но ее поза и беспокойный сон на полу могли означать только то, что охрану своего человека принял на себя адат. Так оно и оказалось. Тихонько отворив дверь в спальню, Карл сразу же встретился взглядом с внимательными глазами огромного зверя, неподвижно лежавшего на ковре у кровати, вытянув перед собой мощные передние лапы.

«Доброй ночи!» – поклонился Карл.

«Доброй ночи, Боец!» — Агатовые глаза зверя были удивительно выразительны.

«Она еще не просыпалась?»

«Нет».

«С ней все в порядке?»

«Да».

«Ну, пусть спит», – кивнул Карл и, не подходя к Деборе, так же бесшумно, как вошел, вернулся в коридор.

Он постоял пару секунд рядом с что-то невнятно бормочущей во сне служанкой, раздумывая над тем, что ему делать дальше, и решил, что ночь – замечательное время для работы, если, конечно, считать, что поиск истины есть полноценный труд. Карл усмехнулся вычурности своей мысли и решил, что продолжать стоять в коридоре ему незачем, потому что во дворце есть немало гораздо более удобных мест, где можно в тишине и комфорте посидеть и подумать о том, что занимало сейчас его мысли, И, уж если решение было принято, то идти ему конечно же следовало в свой собственный кабинет, который, в сущности, для того и создавался, чтобы он в нем работал. Так и вышло, что часа за два до рассвета он вновь оказался в своем старом кабинете и сел за стол, за которым вот так, как сейчас, не сидел уже много лет. Единственная зажженная свеча, принесенная им с собой, была отнюдь не обязательна. Она была лишь данью привычке, предполагавшей, что ночью в комнате должен гореть огонь…

… и отражаться в синих, как южное небо перед закатом, глазах Стефании .

Карл достал трубку, неторопливо набил ее табаком, прикурил от свечи, но, совершая все эти простые действия, он все время, не отрываясь, смотрел в ее глаза. Однако думал Карл не о Стефании. О ней он печалился, хотя годы и новая любовь ослабили остроту чувства, которое едва не свело его с ума тридцать лет назад. Теперь, когда Карл смотрел в эти глаза, лишь светлая печаль томила его душу, но только так, как если бы птица легко коснулась сердца крылом. Так и сидел он за тяжелым письменным столом, глядя в глаза женщине, любовь к которой все еще жила в его сердце, но в то же самое время он продолжал думать о том, что было насущно для него сейчас, что так или иначе занимало его мысли едва ли не с того самого мгновения, когда прошлой ночью он вскочил с кровати, разбуженный предчувствием боя.

«Ты знаешь, кто это был?» – спросила его Дебора.

«Кто угодно», – ответил он ей.

Мог ли этим кем-то быть Людвиг Вольх, прозванный Герном, что по-гаросски означает «удача»?

Мог. Что бы Карл ни говорил Деборе, в душе он должен был признать, что Людвиг Удача являлся вполне приемлемым кандидатом на роль злодея. Человек с таким образом мысли и таким жестоким сердцем, какое билось в груди господаря Людвига, мог это сделать, если, конечно, это было в его силах. Однако именно в том, обладал или нет брат Деборы потребным для такого непростого дела могуществом, Карл все-таки сомневался. То, что Людвиг сделал с Деборой, вернее, то, что он предполагал получить, насилуя собственную сестру, скорее указывало на то, что нынешний владыка Нового Города профан во всем, что связано с магией вообще и с темной магией в частности. Во всяком случае, таким он был восемь лет назад, когда верил, что насилие над Отягощенной злом женщиной принесет ему могущество, о котором невнятно упоминали самые древние сказания гароссцев. И хотя, имея склонность к подобного рода материям, он мог за прошедшие годы значительно продвинуться в постижении запретного знания, все-таки княгиня Клавдия и Даниил Филолог казались Карлу куда более опасными людьми, оба вместе или каждый в отдельности. Однако про Великого Мастера ложи Филологов Карл практически ничего не знал. Он не мог даже предположить пока, что, собственно, послужило причиной той лютой ненависти, которую Карл прочел однажды в глазах старика.

«Если это тот самый меч, то, стало быть, и человек тот же самый», – сказал Даниил, находясь на когте Нестора Грига.

«И что, собственно, это должно означать? – покачал головой Карл. – По-видимому, лишь то, что он знает обо мне что-то еще, кроме того, что я ношу меч маршала Гавриеля».