Макс Мах - Мастер войны : Маэстро Карл. Мастер войны. Хозяйка Судьба [сборник litres]

«Норна? Или у Даниила есть и свои способы?»

– Не знаю, – мотнул седой головой старик. – Но Великий Мастер, Карл, это всегда Великий Мастер .

– Согласен, – Карл отпил немного из своего стаканчика и пришел к выводу, что за пятьдесят лет бренди ничуть не стал хуже. – Что-то еще?

– Возможно, – Эфраим взял со стола терракотовый кувшинчик и долил бренди в свой стакан.

– Мне нравится это слово, – как ни в чем, ни бывало, улыбнулся Карл. – Возможно … Возможно, мы к нему еще вернемся. А пока скажи, здесь, в Линде, меня тоже ждут ?

– Разумеется.

– Но не ты?

– Не я, – покачал головой Эфраим.

– А кто? – спросил Карл, в свою очередь, беря в руку кувшинчик и доливая бренди Деборе и себе.

– Ну, как тебе? – спросил он ее, не дожидаясь ответа сенешаля.

– Замечательно. – Это было первое и пока единственное, что произнесла здесь Дебора. Все остальное сказали ее глаза.

– Не знаю, – ответил Эфраим. – Даниил не просил ему помогать. У тебя, Карл, хватает врагов и без меня.

– Ты прав, – согласился Карл. – Врагов у меня тоже хватает. Но если ты не участвуешь в охоте, то как же ты объяснил свой отъезд?

– Никак, – Усмехнулся Эфраим. – Я не собираюсь возвращаться в Сдом. Одно из двух: или умру здесь, или уеду куда-нибудь на юг.

– Понятно, – кивнул Карл. – Но почему ты ничего не говоришь о Клавдии? Ведь это она, если не ошибаюсь, хотела заполучить меч Гавриеля.

– Она. – При упоминании имени маршала в глазах старика зажегся темный огонь. – Но я не собирался отдавать ей меч, я хотел…

«Я знаю, ты хотел оставить его себе».

– Значит, Клавдия в этом не участвует? – спросил Карл, хотя, в принципе, можно было и не спрашивать. Ответ Горца подразумевался.

– Она покинула Сдом в ту же ночь, когда бежал и ты, – сказал Эфраим и посмотрел в глаза Карлу. – У меня есть просьба.

– Ты хочешь меня о чем-то просить, Эф? – «удивился» Карл.

– Да! – твердо ответил старик. – И у меня есть, чем заплатить за услугу.

– Чего же ты хочешь? – спросил Карл.

– Я… – Эфраим бросил быстрый взгляд на Дебору, но, видимо, решил, что может говорить и при ней. – Я хочу в последний раз увидеться с Гавриелем!

– Ты сошел с ума? – Голос Карла стал холодным, как лед. – Ты забыл, когда он умер?

– Рефлет, Карл, – Эфраим Гордец отступать не желал.

– Рефлет? – поднял бровь Карл. – Какой еще рефлет?

– Ты умеешь вызывать рефлеты.

– Эфраим, – усмехнулся Карл. – Ты в ожидании нас случайно не выпивал?

– Карл! – Из глаз старика внезапно потекли слезы, но он, кажется, этого даже не заметил. – Не лишай меня последней надежды. Прошу тебя… Вот держи! – он стремительно сунул руку куда-то за отворот своего богатого кафтана и через мгновение бросил на стол трубку из туго скрученных и прихваченных черной лентой листов старого пергамента. – Посмотри! Там… Ты нигде больше, Карл…

Карл посмотрел на свитки. Что в них могло быть? Возможно, что-то очень важное и ценное, а возможно, и нет. Он перевел взгляд на лицо Эфраима. Оно было залито слезами.

«Но ведь он искренне любил Гавриеля… И они были вместе так много лет…»

– Зачем тебе это? – как можно более мягко спросил Ругер. – И ведь это…

– Я знаю, – вдруг часто закивал головой Эфраим. – Ничего не объясняй. Я все знаю, но… я должен увидеть его перед смертью… Раз есть такая возможность…

– Хорошо, – сказал Карл, решившись. – Сегодня ночью. Сейчас. Ты готов?

– Спасибо, Карл, – голос Эфраима сорвался, но он сразу же взял себя в руки. – Я виноват перед тобой, – сказал он чуть более крепким голосом. – Простить не прошу. Боги рассудят, а здесь… Не думай, Карл, это не пустяки. Это пергаменты из архива князя… бумаги князя Гавриила, им нет цены…

Уже далеко за полночь Карл и Дебора покинули «Морскую деву». На улице было темно и холодно, но небо очистилось, и туман… Нет, не то чтобы он исчез вовсе, но стелился над самой землей, так что, если бы не ощущение твердой почвы под подошвами сапог, можно было подумать, что идут они по мерцающему в лунном свете облачному морю.

«Свинцовые белила и серебро?»

Но свинцовые краски быстро темнеют. И потом, надо же ведь передать и эту тающую, растворяющуюся в оттенках серебряного цвета желтизну…

«Возможно, дополнительные цвета… Желто-зеленый и фиолетовый и опять-таки серебро и немного охры…»

– Тебя научили убру? – первой нарушила молчание Дебора.

– Нет, – ответил Карл, в тайне радуясь, что она наконец заговорила. Молчание, обычно совершенно его не тяготившее, на этот раз ощущалось, как присутствие непрошеного свидетеля при очень личном разговоре.

«Темные искусства… Стихийная магия природы…» – на эту тему можно было продолжать рассуждать до бесконечности, но ночь остается ночью, даже если ты сто раз назовешь ее днем, не так ли? Вот только Дебора…

– Нет, – ответил Карл на ее вопрос.

Про рефлетов он ей еще не рассказывал и мог только гадать, какое впечатление произвело на нее явление маршала Гавриеля. Впрочем, как только тот возник в комнате Эфраима, Карл, едва успев поздороваться со старым другом, увел Дебору вниз. Там, в общем зале, они и провели следующие четверть часа или около того. Они не разговаривали и даже не смотрели друг на друга. Каждый был занят собственными мыслями.

Потом Карл почувствовал, что все кончилось. Возможно, однако, что «почувствовал» – неправильное слово. Не было ни знака, ни ясного физического ощущения. Просто внезапно он ощутил пустоту там, где только что что-то было, и понял – маршал «ушел». Подниматься к Эфраиму Карл не стал, бывший сенешаль князя Симеона его больше не интересовал. Он просто кивнул Деборе, привлекая внимание, они вместе встали из-за стола, и по-прежнему молча, вышли на улицу.

– Нет, – сказал Карл. – До последнего времени я даже не знал, что могу их вызывать.

– Виктория сказала мне как-то, что не чувствует в тебе Дара, – тихо, как будто разговаривая сама с собой, сказала Дебора. Она шла так легко и плавно, что, казалось, плывет.

– У меня нет Дара, – подтвердил Карл. – Нет и не было.

– У трейских волхвов тоже не было Дара…

– Боги! – вполне искренне удивился Карл, который и сам слышал о волхвах, хотя правильнее было бы называть их ведунами , всего лишь пару раз. – Откуда ты о них знаешь?

Он остановился и удержал продолжавшую медленно идти вперед Дебору, положив ей руку на плечо.

– Подожди, – попросил он, и остановившаяся Дебора сразу же повернулась к нему лицом. – Что ты знаешь о волхвах Трейи? – спросил Карл, рассматривая ее лицо, казавшееся в жидком свете луны бледным и едва ли не призрачным.

– У волхвов не было Дара, – повторила Дебора. – Их специально проверяли, и имеющие Дар к посвящению не допускались. Но они «видели», Карл, и они могли многое, и трейские записи неспроста, наверное, называют их колдунами.