Екатерина Бэйн - Смерть в любом случае [СИ]

В самое большое и внушительное из них сел князь Делир. За спинкой кресла слева и справа встали оба телохранителя. Нарсин, глаза которой привычно скользили по толпе, заметила, что пристального внимания удостоился не только князь, но и его новый телохранитель. Многие переглядывались и шептались, показывая на нее пальцами. Еще бы, такая экзотика! Телохранитель — женщина, маленькая и тощая. Интересно, кого она может защитить?

Княжеская семья расселась по своим местам, придворные устроились кто, где и как может. По периметру помоста, ограждая его от напирающей толпы любопытных, стояли стражники. Их было ровно столько, сколько требуется.

Князь Делир поднял руку, приветствуя народ. Люди разразились приветственными криками, впрочем, недолгими. Когда шум стих, правитель Арджанты поднялся на ноги.

— Поздравляем всех наших соотечественников и гостей нашей столицы с самым красивым весенним праздником — Днем Цветения. Мы все с нетерпением его ждали, так позвольте выразить всеобщую радость и ликование по этому поводу!

Сати и Дашнайя переглянулись.

— Что такое он говорит? — прошептала старшая и приподняла брови.

— Ты хочешь сказать, что он несет? — более определенно выразилась Манала, — никогда не слышала более напыщенной и банальной речи.

Нарсин, прекрасно слышавшая все это, закусила губу.

— Сейчас он скажет: как приятно видеть столько счастливых лиц, обращенных к нему, — внесла свою лепту Дашнайя, — вот увидите.

— Как приятно видеть столько радостных и счастливых лиц! — продолжал князь, а его сестры затряслись от смеха, пряча глаза и лица.

— Кто… кто писал ему эту отменно омерзительную речь? — прошептала Манала, подавив приступ хохота.

— О Боги Небесной Горы, я не могу, — простонала Сати.

— Да никто ему ничего не писал, это же прошлогодняя речь, слово в слово, — пояснила Дашнайя, покатываясь, — нашел, наверное, в бумагах.

— Хватит потешаться над Делиром, — вступилась в перепалку Кеарес, — он не виноват. Что о нас подумают?

Но никто не обращал внимания на их веселье. Толпа в самом деле была счастлива и рада наступившему празднику, так что легко простила и забыла небольшие промахи, допущенные новым правителем. Правда, оставалось сомнение в том, что это произойдет столь же легко с княжеской семьей.

Настроение Нарсин было явно не рабочим. То ли она заразилась ликованием толпы, то ли, что более вероятно, ее развеселили высказывания княжон за спиной. Ей полагалось без устали наблюдать за происходящим, а она изо всех сил сдерживала смех, но так и не сумела скрыть широкую ухмылку на пол лица.

— Ты сегодня очень развеселилась, как я погляжу, — угрожающим шепотом прошипел Сенмар, разумеется, заметивший все, — посмотрим, будет ли тебе столь же весело вечером.

Это очень смахивало на прямую угрозу, но Нарсин отреагировала на нее более, чем легкомысленно.

— Поживем — увидим, — беспечно отозвалась она.

— Ну-ну.

Замечательная речь князя была закончена и встречена шумной, продолжительной овацией толпы и сдерживаемым смехом членов княжеской семьи. Даже Кеарес не устояла и смеялась вместе со всеми, хотя ей больше было жалко Делира, который выставил себя на посмешище.

Но разумеется, на этом праздник не закончился. Первым пунктом программы был конкурс на лучший цветочный головной убор. Выяснилось, что не только княжны были озабочены выбором. Когда люди на площади расступились и освободили большой квадратный пятачок, туда стали подходить девушки и женщины, украшенные куда более замысловато. Рассматривая их головные уборы, Нарсин только диву давалась полету человеческой фантазии. Были среди этих уборов по-настоящему красивые и оригинальные, а некоторые поражали пестротой и безвкусицей.

Княжны в конкурсе не участвовали по вполне понятным причинам. У какого из судей хватит совести и наглости, между прочим, чтобы выбрать победительницей не члена княжеской семьи? Впрочем, оказалось, что совсем без дела княжны не останутся. Они и были теми самыми судьями, которым предстояло выбрать среди более полусотни участниц одну, самую красивую композицию.

Нарсин с интересом рассматривала головные уборы, пытаясь определить на свой вкус, кто же из них выйдет победительницей. К примеру, на голове одной из девушек была настоящая арка из волос, богато украшенных цветами. Смотрелось это очень оригинально. Еще одна из участниц изобразила фонтан, а другая — настоящий букет из причудливо переплетенных между собой цветов, волос и листьев. А потом Нарсин заметила очень скромную композицию. На голове одной из девушек одиноко возвышалась чайная роза, окруженная словно бордюром — волосами. Мило, просто и изящно. Правда, Нарсин долго терзалась вопросом, каким образом у нее на голове держится эта самая роза.

Нужно отметить, что «клумб» и «ваз» было подавляющее количество. Некоторые из таких оригиналов полагали, что чем больше цветов натыкано в волосы, тем лучше.

Близняшки и княжна Манала судили строго и придирчиво. Они спорили не только из-за оригинальности композиций, но и из-за подбора цветов, а также из-за сочетания цвета. К примеру, они в пух и прах разнесли одну из участниц, чья композиция на «языке цветов» значила: «сегодня вечером я убью предмет моей страсти, после чего выйду за него замуж». Нужно отметить, что женщина, составившая столь занятную «цветочную» фразу, была немало удивлена, так как и понятия не имела, что значит ее композиция, если ее разложить на столь тонкие и изощренные составляющие. Но более всего был поражен ее муж, находящийся неподалеку.

Первый приз после долгих споров, отдали композиции, изображающей веер из павлиньих перьев. Второй, к радости Нарсин, получила та самая девушка с одинокой розой, а третье разделили «фонтан» и «арка». Приз зрительских симпатий, к немалому своему изумлению получила женщина с «оригинальной фразой», за то, что повеселила толпу.

Следующим пунктом торжества было традиционное одаривание княжеской семьи. Для этого она спустилась с помоста и предстала пред многочисленными очами толпы. Сенмар довольно чувствительно пихнул Нарсин кулаком в бок и прошипел:

— Следи за толпой. А то, рот раззявила.

Нарсин спохватилась. Упрек был, в общем-то, верный. Она совершенно забыла, для чего здесь находится, слишком интересным и захватывающим было происходящее. Поэтому, девушка даже не стала скрипеть зубами после тычка своего начальника, хотя это было больно. Впрочем, чего еще ожидать от Сенмара? Ласковым он не был отродясь.

Первыми по традиции были дорогие и внушительные дары. Их преподносили торговцы и знатные семейства, стараясь каждого одарить по справедливости. Торговцы, как правило, дарили свои изделия. Зато знатные семьи изощрялись в проявлениях фантазии. Но Нарсин уже смотрела на это не столь внимательно. Она следила за толпой, находя это довольно скучным занятием, к тому же, бессмысленным. Ну, что тут может произойти? Прав был Сенмар, никому и в голову не придет покушаться на княжескую жизнь. Эримджан все выдумала.