Array LeeRan88 - Третий закон Мерфи [СИ]

— Рейвенкло… вы неисправимы, даже сейчас пытаешься выведать что-то новенькое, — он засмеялся и все-таки ответил. — Ритуал защиты. У тебя будут большие проблемы, если ты решишься его повторить.

— Кого ты хотел защитить? — тихо спросила я самое главное.

— Близкого… Любимого человека, кого ж еще?! — негодуя и дурачась одновременно ответил Вадим.

— Он настолько тебе близок и дорог, что ты готов так страдать? — я пораженно смотрела на него, догадываясь кого он пытался защитить. Какое самопожертвование… или что это? Вина? Что-то еще? — Ожоги — это всегда очень больно…

— Тебе-то откуда знать, — буркнул Вадим, но тут же исправился и сделал пафосное и одновременно постное выражение лица, выдавая цитату крайне серьезным тоном. — Любить значит страдать. Чтобы не страдать, надо не любить. Но тогда будешь страдать оттого, что не любишь. Поэтому любить значит страдать. Но не любить тоже значит страдать. А страдать это значит страдать. Чтобы быть счастливым, надо любить. Значит, надо страдать, но страдание делает человека несчастным. Потому, чтобы быть несчастным надо любить. Или любить, чтобы страдать, либо страдать от избытка счастья. Жалко, что ты за мной не записываешь.

Я мотнула головой, расслабляясь и пытаясь вытряхнуть из головы те словесные кружева, которые наплел Вадим. Все, сегодня больше ничего не получится. Он уходит от ответа.

— Давай на сегодня закончим. Думаю, хватит откровений на сегодня. Ты пока не готов идти дальше. Как почувствуешь, что отошел — дай мне знать.

Волхов отвернулся и глухо попрощался, и я ушла, чувствуя спиной его внимательный взгляд. Мне предстояло многое обдумать.

Все свободное время я размышляла над рассказом Вадима. Я сочувствовала ему — парню пришлось гораздо сложнее, чем мне, и в стартовых условиях, и впоследствии. Будь я на его месте, однозначно поступила бы по-другому. Не знаю как, но точно постаралась бы изменить жизнь Гарри к лучшему и, если бы у меня получилось, постаралась бы сблизиться с ним больше. Может, так проявлялся мой материнский инстинкт, который не был востребован в прошлой жизни, но мне было бесконечно жаль того малыша, который жил под лестницей и получал упреки, тычки и травлю.

Но история не терпит сослагательного наклонения, и я старалась отбросить эти мысли.

То, каким был Гарри Поттер в школе, давало мало информации для размышления, но кое-что все же почерпнуть было можно. Его внешний вид в последние пару лет точно стал лучше, чем было описано в книге. Одежда по размеру хорошего качества, отсутствие очков, которые удивительно ему не подходили, неуловимое ощущение уверенности, которое проявлялось в жестах и осанке. Гарри Поттер был поразительно харизматичным подростком. И мне хотелось, чтобы у него всё сложилось хорошо.

Вообще, я бы поговорила и с ним, но не могла представить себе ситуацию, при которой мы могли бы с ним сблизиться. Оставалось ждать удачного шанса, чтобы при первой возможности помочь ему.

Накануне третьего этапа турнира Волхов выглядел нервным и дерганным. Казалось, окружающие ничего не замечали, а его оживление принимали за предвкушение. Вся школа находилась во взбудораженном состоянии, так что его поведение никого не удивляло. Но я уже успела немного изучить Вадима и знала, куда смотреть и на что обращать внимание.

Когда исчез Поттер, внутри что-то екнуло. Я сама не заметила, как вскочила на ноги и стала искать глазами Вадима, а когда нашла, заметила, что он молча смотрит на трибуну судей, сосредоточенно покусывая себя за палец. Он явно был в курсе происходящего и ждал.

Несмотря на нервозность Вадим держал себя в руках. Значит, что бы то ни было, с Поттером всё будет в порядке. Вряд ли Волхов стал сидеть и ждать, если бы это было не так. В этот момент к нему подошел профессор Снейп. С деканом Слизерина происходило что-то странное. Винного цвета аура пульсировала, а золотистые нити, пронизывающие ее, искрили и пытались образовать новую связь, которая концентрировалась на левом предплечье. Присмотревшись повнимательнее, я поняла, что связь существовала и раньше, только долгое время была неактивной. Сейчас она снова включалась и причиняла обладателю сильную боль.

Коротко переговорив о чем-то с Вадимом, профессор скрылся в медицинской палатке.

Потеряв интерес к происходящему с Вадимом, я заметалась взглядом по окружающим, пытаясь понять, что делают устроители турнира. Маги были заняты каким-то сложным колдовством, но, по всей видимости, никак не могли получить нужный результат. Символы заклятий, выплетаемые волшебниками, таяли, не успев зацепить след портала. Маги раздражались, начинали с начала, но результата всё не было.

И никто не подумал снять заклятие, которое транслировало изображение на экран, так что все могли видеть действия магов. Как непредусмотрительно. Если уж я, третьекурсница, поняла, что организаторы попали впросак, то для остальных зрителей это тоже не было секретом.

Когда Поттер появился на площадке, по трибунам прошел дружный вздох облегчения. Я обессиленно опустилась на скамью, пряча лицо в ладонях. Напряжение схлынуло так резко и так внезапно, что подкосились ноги. Ожидание было настолько жутким и выматывающим, что лишило всех сил.

Весь остаток дня прошел как в тумане. Прощальный пир, обсуждения сокурсников — все проходило мимо меня. Я вконец измоталась и, плюнув на все, отправилась спать.

Назавтра по школе поползли слухи об исчезновении директора Каркарова и сумасшествии профессора Муди. Ребята из Дурмстранга не выглядели растерянными или расстроенными, видимо, имели инструкции на разные случаи. После завтрака было торжественное построение, и иноземные гости нас покинули. Ну и славно. Мне уже до смерти хотелось домой, в безопасность, под крылышко отца. Нервное напряжение, которым я заразилась от Вадима, порядком утомляло.

Все же меньше знаешь — крепче спишь.

Следующий наш разговор с Вадимом состоялся накануне отъезда из замка и прошел крайне неудачно.

Мельком я видела его на трапезах или в коридорах, и выглядел он не лучшим образом, дерганным и усталым. Иногда он нервно теребил фенечки на руке, часто подвисал во время разговора, уставившись в одну только ему видимую точку, и выглядел еще более отстраненным, чем обычно. В общем, был не в себе. За прощальным ужином я пристально рассматривала его спину и когда он повернулся, ощутив мой взгляд, приподняла брови в немом вопросе. Он секунду помедлил, обернулся к столу преподавателей, поджал недовольно губы и кивнул. Я тоже посмотрела туда. Все ясно, профессора Снейпа нет на месте.

Встретились мы в том же классе, что и в прошлый раз. Я пристроилась на парте, Вадим устроился передо мной в своем мега кресле.