Андрей Лукин - Две половинки демона

— Дальше пойдём или вернёмся? — спросил Стёпка. — Лично я за то, чтобы вернуться. Ну какие здесь сокровища?

Ванька ответить не успел. Кто-то заслонил вход и шумно потопал вниз по лестнице. Это был, как ни странно, Пыжля.

— Догадалися? — весело спросил он. — Я так и думал, что догадаитися. Дык демоны ж, понятно…

— А ты зачем сюда? — спросил Стёпка, хотя вообще-то собирался сказать «ну и гад же ты, Пыжля!»

— Я за метлой, — пояснил гоблин, спускаясь вниз. — И ведро тоже прихвачу.

Это был уже не смешно. Ванькин энтузиазм потух окончательно. У Степана в душе даже жалость шевельнулась. Такие мечты были у Ванеса, такие надежды, а тут — ведро с метлой…

— Пыжля, — спросил он. — А что там внизу?

— Дык… подвалы ж тама, — притормозил гоблин. — Хочите глянуть?

— Подвалов мы ещё не видали, — проворчал Ванька.

— Призрак в том подвале, говорят, является, — сообщил гоблин, почесав в затылке.

— Призраков мы ещё не видали, — отмахнулся Ванька.

— Говорят, он кладезь потаённый стережёт, — продолжил Пыжля. — Брешут, верно. Нету тама никакого кладезя.

— А вот кладезь — это интересно, — тут же подскочил экзепутор. Отпихнув корзину, он стал спускаться в неприветливый полумрак. Стёпка с Пыжлей шагали следом.

Лестница привела их в небольшое помещение с низким потолком и одинокой самосветкой. В затхлом воздухе терпко пахло мышами. И совсем не пахло сокровищами. Стёпка смотрел, скучая, на темнеющие проходы, на таящиеся по углам лохматые тени. Поднадоели ему, честно говоря, подземелья, перестали волновать. Всё уже в них видано, почти всё испытано, самое интересное сейчас наверху, на свежем воздухе…

— Ну и чё? — спросил Ванька. Пыльный пол и свисающая с потолка паутина не вдохновляли и его.

— Так что вон тама проход к хозяйской кладовой, — пояснил Пыжля, сверкая в полумраке чёрными агатами раскосых глаз. — Токмо он намертво заложон. Вон тама — узилище было в задавние времена. Его тоже не пойми сколь лет тому камнем битым утрамбовали. Мне об том батя сказывал. А ежели вон туды шагать, то прямиком угодишь в склеп. Токмо я туды не пойду. Шибко пугливый я насчёт мертвяков. Даже и не зовите, всё одно не пойду.

— Что за склеп? — спросил Стёпка, просто чтобы что-нибудь спросить.

— Старый склеп могильный, — пояснил Пыжля вполголоса. — В него ещё из придела войтить можно, ежели отец Вироний разрешит. Там в гробах каменных князья помёрлые лежат, чародеи да бояре знатные… Ежели вы туды пойдёте, вы энту дверь посля себя прикройте покрепче, а то боязно мне: вдруг тамошние мертвяки ночью во двор выползут. Шибко я их боюся.

— Ладно, Пыжля, прикроем, — пообещал Ванька. — Значит, нет здесь кладезя, говоришь?

— Дык и нету, — гоблин притопнул ногой по каменному полу. — А иначе разве ж таскал бы я воду ажно через весь двор? Я бы тады из энтого кладезя воду для котлов черпал.

Стёпка не удержался, хихикнул. Уже слегка воспрявшего Ванеса подстерёг очередной облом. Оказывается, кладезь — это не клад, а всего-навсего колодец. Да и тот — потаённый.

Пыжля о ведре с метлой, похоже, и думать забыл. Ему интереснее было с демонами, а и то — ну что за радость полы мести и котлы от жира песком оттирать?

— А что вы здеся отыскать думаетя?

— Да так, — отмахнулся Ванька. — Ничего такого. Просто посмотреть хотели.

— Вона чё, — явно не поверил гоблин. — Оно конешно…

Кстати, припомнилось Стёпке, Пыжля-то этот совсем недавно занимал не последнее место в ряду недругов Смаклы. И хотя был он из них не самым вредным и не самым подлым, но крови у бывшего младшего слуги попил изрядно. Мог и подзатыльник дать, и прозвищем обидным наградить. И даже не со зла, а всего лишь от скуки или забавы ради. Это с ним Смакла, вернувшись в замок, выяснял отношения… А так ведь и не подумаешь, нормальный, вроде, пацан, весёлый, лёгкий в общении, болтливый только чересчур и любопытный не в меру. Прилип как банный лист и уходить не собирается. Намекнуть бы ему как-нибудь, чтобы не обиделся…

— Ну ладно, Пыжля, ты как хочешь, а мы в склеп всё же заглянем, — протянул Ванес, уже, похоже, придумавший, как избавиться от нежелательного спутника. — Вот прям щас туда и пойдём. Шибко нам со Стеславом на мертвяков посмотреть хочется. О жизни загробной с ними поболтать. О том о сём… Во, слышишь? Уже, кажись, кто-то там костями гремит… Сюды, кажись, идут. Да точно сюды!

Любопытного гоблина тут же как ветром сдуло. Только пыль на лестнице взвихрилась, да потревоженная корзина, прыгая по ступеням, скатилась к ногам мальчишек.

— Ловко ты его, — признал Стёпка. — Только здесь всё равно ничего нет. Даже кладезя.

Ухмыляющийся Ванька ткнул пальцем в темноту:

— А может, и есть. С колодцем я, конечно, лопухнулся, признаю, зато кое-что другое увидел. Вон там.

Над одним из проходов был выбит в камне силуэт дракона. Уже почти неразличимый под слоем вековой пыли. Каким чудом Ванька сумел разглядеть его, непонятно. Но ведь разглядел.

— Такой же знак. Идём?

— Пыжля сказал, что там склеп, — предупредил Стёпка.

— Ну и что? Тоже мертвяков боишься?

— Не, мертвяков не боюсь, — сказал Стёпка и на всякий случай выдвинул эклитану. — Я немороков опасаюсь. Они пострашнее любого мертвяка будут.

Ванька лишь презрительно фыркнул:

— Откуда тут немороки? Здесь же вокруг все свои… Ну, или почти все. Хотя да… ты прав, разные здеся и тута личности встречаются. Высосы там всякие, Пыжли ещё…

— Ага, — подтвердил Стёпка. — Пыжля точно на неморока смахивает. Особенно, если ему ведро вместо шлема на голову напялить.

— И метлу в руки заместо меча, — хихикнул и Ванька. — Страшный Пыжля-неморок, убегай, кто может!

— Надо было его с собой взять, чтобы он своим видом врагов разгонял.

После Пыжлиных объяснений у мальчишек создалось впечатление, что добраться до склепа очень просто, что он чуть ли не в двух шагах. Но они шли, и шли, и шли, спускаясь всё ниже, а склепом, как говорится, и не пахло.

Ваньку это не смущало. Потому что, чем глубже — тем лучше. Потому что настоящие клады и прячут подальше от чужих глаз, где-нибудь в самых дальних подвалах. Дойти бы только туда. Переходы ветвились, раздваивались и расчетверялись. Ванька на каждой развилке безошибочно сворачивал в нужном направлении, ориентируясь — ну, конечно же! — на почти без труда обнаруживаемый им княжий знак. Стёпку это поначалу здорово удивляло. Сам он этих драконов видел только тогда, когда его тыкали в них чуть ли не носом. После пятого или шестого по счёту знака он удивляться перестал. Видимо, Ванькино желание отыскать сокровища настолько обострило его зрение или нюх, что он сумел бы найти правильную дорогу даже с закрытыми глазами.

Однако, если подумать, знаков этих было слишком много, словно кто-то заранее прошёлся по подземельям и любезно разметил для демонов путь.