Сергей Барк - Дракон. Тихий Омут [СИ]

Призрак Алияса вышел за кромку, и я с нетерпением ожидал его возвращения, словно он уплыл из моих рук только что.

— Он подошел ко мне перекинуться парой слов, — приблизился сбоку оборотень, негромко рассказывая о выпавших из поля зрения событиях, не мешая мне дальше наблюдать. — Затем остался подождать, надеясь поймать тебя до того, как ты вступишь в круг.

Я с досадой сжал кулаки.

Вот тень Алияса вплыла обратно и вернулась к классу. Я еще не явился, и ребята возбужденно обсуждали причины моего отсутствия. Алияс оказался в самой гуще, окруженный подростками.

Солнце садилось, и вечерний холод украл последние остатки тепла. Напитки пошли нарасхват. Ребята тоже купили теплой настойки. Один стакан попал в руки Алияса, тот застыл, словно заворожённый, не сводя взгляд с поля. Кажется, он был полон решимости совершить что-то… Должно быть, раздумывал над тем, чтобы призвать меня по имени. Но вот глаза его наполнились облегчением, а толпа истошно завопила, оживившись моим появлением.

Алияс залпом осушил стакан и вместе со всеми шагнул ближе к краю. Позади напирала толпа, однако давить никто никого не собирался, верно понимая, что здесь присутствует множество детей и подростков.

По вздохам и гвалту мне оставалось только догадываться, что именно видели зрители, но вот на лице моего эльфенка стали проскальзывать неясные выражения. То он хмурился, то старался моргать быстрее. Дыхание участилось, он сделал тяжелый вдох ртом.

Никто, кроме меня не заметил изменений — все были слишком увлечены дуэлью.

Алияс развернулся и, пробираясь сквозь плотную стену, все же выскользнул наружу.

Многие сидения опустели и супруг, отойдя на несколько метров, присел на пенек, облокотившись о ствол дерева. Прикрыл глаза. Капельки пота выступили на высоком лбу, ресницы затрепетали.

«Алияс!» — хотел бы позвать я, но он меня бы все равно не услышал. Прошлое нельзя вернуть назад, только воспоминания.

В этот момент в стороне засветился портал. Я, Верн и оборотни разом обернулись. Высокая фигура, облаченная в темный плащ с низким капюшоном, скрывающим лицо, выскользнула во мрак. Черные кожаные ботинки и черные перчатки стирали любые намеки на расу существа.

Он приближался к дереву, у которого расположился Алияс, озираясь. На его счастье, все были слишком поглощены дуэлью, чтобы отвлекаться на что-то еще. Склонившись, он молча коснулся оголенной руки эльфа. Тот не шевельнулся, беззащитно откинув голову набок.

Что я чувствовал, наблюдая эту картину — не передать словами. Лишь ударами, огнем и магией.

Некто поднял тело Алияса на руки и, не оборачиваясь, проделал обратный путь к порталу, растворившись вовне секундой позже.

— Все было спланированно, — заключил Верн.

— Он даже не рискнул окликнуть его по имени, зная, что мы будем смотреть и можем узнать голос, — мрачно согласился я.

— И выбрал тот же способ, что и на ярмарке.

— Огромное скопление существ — отличная возможность умыкнуть Алияса, предварительно опоив его.

— Думаете, сок?

— Не уверен, но возможно. Напасть на Алияса в открытую было бы сложно. Школа отпадает сама собой, дома его защищают стены, в роще или на природе связываться с эльфами еще опасней. Природа — мать светлых и их защита. Даже не знаю, где он сильнее, дома или окруженный своими верными дубами.

— Но ведь могли напасть и по дороге. Скажем, когда он направлялся в школу.

— Могли. Но атаковать в открытую небезопасно. Алияс вполне может оказать достойное сопротивление.

— Алияс? Уверены?

— Имел несчастье проверить лично, — вспомнил я слепящий свет несущейся на меня Мертвой звезды. — Но он нужен живым, следовательно, оказать серьезное сопротивление преступник не мог без того, чтобы ненароком не навредить эльфенышу. Остается только уловка.

— Но кто его опоил? Вы видели из чьих рук он принял стакан? — Верну казалось, что еще немного, и они ухватят сумасшедшего маньяка за руку.

— Напиток купил Гейдон.

— Вампиреныш, — подчеркнул для себя оборотень. — Будем снова допрашивать?

— Нет. Отрава могла быть подсыпана и торговцем. Гейдон передал стаканы Кромусу, тот высокий и смог дотянуться. Из его рук два стакана взяла Лея, оставив один себе, а второй вручив Алиясу.

Я снова вернулся к группе ребят все также увлеченно вперившихся в невиданное доселе действо. Все были на месте, включая вампира, дроу и бабочку. Оборотень шел за мной след в след. Никто не решался нарушить тишину и выдвинуть обвинение против несовершеннолетних.

— Подозревать детей в стольких убийствах все же слишком, — шумно выдохнул Верн, качая головой. — К тому же, на Алияса могли наслать чары, а подействовали они только на дуэли.

— Все возможно, — скользнул я по Верну холодным взглядом. — Выставите за ними слежку. Выберите самых осторожных и ловких. Пока не знаю, дети ли это, но вот в том, что наш Капюшон не дурак, я абсолютно уверен. Даже если это один из школьников, допрос вряд ли что-то даст. Если до сих пор не прокололся, то зря болтать бесполезно. Доказательств нет. Даже этот стакан теперь не отыщешь.

— Почему же? — оживился Верн, заставив меня обернуться. — Есть у меня в отделе один паренек, бумажной работой занимается. Так вот нюх у него такой, что крошку хлеба, спрятанную в отделе отыщет.

— Проверяли?

— А то! Он сирота и еду добывал непросто. Мы зовем таких одичалыми. Жил с семьей в глухих лесах, да хворь отца и матушку свалила, один остался. После того, как прибился попрошайкой в Омут, я его в отдел устроил. При деле, и помощь иногда нам оказывает своим острым нюхом.

— Везите парня. И как узнаете что, дайте знать. И еще я собираюсь поговорить с Нортоном, как только он очнется.

— Думаете, он все же замешан?

— Сложный вопрос, — немного пораздумав, я все же добавил. — Корсона и Алияса увели через портал. Сколько вы знаете существ в Омуте имеющих подобный артефакт?

Верн нехорошо нахмурился.

— Жду новостей. Я в Обитель смерти.

Оборотень кивнул, следя за тем, как мои очертания тают в сумраке.

— Добро пожаловать в Обитель тишины, господин следователь, — приветствовал меня Хармс, местный хранитель Обители смерти, предпочитающий избегать удручающего названия, заменяя его более благозвучным.

Высокий, невероятно узкий в плечах, он обладал крупными ярко выраженными чертами лица: огромные, проваленные в глазницах зеленоватые глаза, длинный узкий нос и широкий рот, улыбка которого заставляла волосы на затылке становиться дыбом более впечатлительных личностей, чем я.

Плод греховной любви между вурдалаком и человеком по привычке развел руки в стороны в приглашающем жесте, мягко склонив голову набок.