Сергей Барк - Дракон. Северные нагорья [СИ]

Его любимый и семья были рядом. Через несколько часов к ним присоединится мать и увидит, как сын займет место отца и позволит наконец семье гордиться собой. Как бы тяжело ей не было, лучше, чтобы ее встречали счастливые лица и отличные новости. Нагорья обрели спасение в лице его истинного и, возможно, совсем скоро совет матери будет так необходим, ведь теперь надежда на малыша как никогда ощутима.

Алияс даже не представлял насколько важно для Шайса иметь потомство, хотя он почти никогда не упоминал об этом и вряд ли бы скоро признался.

Нет, Алияс не мог знать всего, что творилось в голове любимого, но глаза говорили достаточно. И это он хотел запомнить, удаляясь в пещеры Духов.

Он уже показал путь, и драконам оставалось только идти по прямой. Шайс позаботится о том, чтобы никто не свернул на неверную дорожку.

После него, должно быть, появится новый жрец, ведь сеть судьбы давно сплетена, и все, что остается — принять собственную меру.

Этой ночью Алияс ласкал своего зверя до одури, до звездочек перед глазами, пока им обоим не показалось, что вместо двух сердец осталось одно.

— Я тоже счастлив, — прошептал Алияс и горячо поцеловал мужа. — «Будь счастлив, чтобы ни случилось», — этих слов он не произнес.

Шайс, долго глядевший в глаза любимого, уже собирался спросить, все ли в порядке — супруг вел себя необычно.

— Кхе-кхе, — привлек внимание Хару, — я пожалуй зайду позже, — тактичный драко решил не смущать влюбленных своим присутствием.

— Нет-нет, — остановил его Алияс, — продолжайте. У меня еще много дел, — и с этими словами поспешил к выходу.

Уже нырнув в проход, он замер и снова заглянул в комнату, оставаясь невидимым для Шайса и Хару.

Муж улыбался и шутил с драко, говоря, что Лорин уже извел его сообщениями с требованием вернуть его мужа немедленно. Хару отвечал, что пусть подождет своей очереди, и деловито крутился вокруг нового Правителя.

Как же он красив в этот момент, — думал Алияс. Мощь и стать притягивали взор помимо воли. Смоляные косы убраны назад, золото и изумруды украшают подобие кирасы, закрывшей грудь. Темные галифе, заправленные в высокие кожаные сапоги, идеально сидят на мускулистых ногах.

Возможно это последний раз, когда он видит своего блистательного мужа, и запомнить его таким… разве не счастье? — подумал Алияс и, зажмурившись, нырнул в проход.

Настал великий день. Когда-то, покидая Нагорья, Шайс и помыслить не мог, что однажды вернется для того, чтобы возглавить свой народ и повести его в лучшее будущее. Сегодня он даст клятву перед всеми северными драконами, что поставит благо крылатых выше своего собственного и постарается с честью сдержать слово.

До торжественной церемонии оставались считанные часы, но сейчас ему предстояла более важная миссия — встретить мать, готовую покинуть сокровищницу.

Осана, Эриб и Янгус, заняв место рядом со старшим братом, волновались не меньше. Жаль, что Алияс не успел вернуться, впрочем, возможно, это к лучшему — неизвестно, как отреагирует убитая горем мать семейства на новое лицо в родных стенах.

В гостевом зале, куда выходили двери святая святых драконов, больше никого не было. Такие встречи были не столько радостным, сколько опасным событием в жизни отдельно взятой семьи. Никто не знал, как поведет себя дракон или драконица, лишенная пары.

Если брак заключался по расчету и не родил ничего большего нежели взаимное уважение, можно было рассчитывать на благополучную встречу. Но в случае их матери, Ганеш, отыскавшей в Местофии, ставшем ее вторым мужем, истинную пару, последствия могли быть самыми непредсказуемыми, потому посторонние были удалены на безопасное расстояние.

Где-то в недрах раздался приглушенный скрежет, словно несмазанные петли двери пришли в движение. Все четверо подобрались. Тихие, едва уловимые поначалу, шаги становились отчетливее, пока не раздались прямо за золотыми створками родительской сокровищницы.

Двери распахнулись.

Четыре пары глаз сосредоточенно уставились в родное лицо. Бледная, словно тысячелетнее привидение, драконица исхудала и осунулась — от былой стати не осталось и следа.

Раньше увидеть разницу между матерью и дочерью едва ли представлялось возможным, до того цветущей и полной сил казалась Ганеш — счастливейшая из дракониц, воспитывавшая четверых детенышей и гордившаяся собственным мужем. Сейчас от былой красоты осталось лишь предание.

Черные, цвета воронова крыла волосы больше не блестели шелком, уныло повиснув вокруг головы, некогда мерцавшая чешуя потемнела, покрывшись матовым налетом. Щеки впали, резче выделив скулы, ввалились глаза.

— Да пребудут с тобой Духи, мама, — нарушил тишину Шайс.

Длинные ресницы дрогнули, Ганеш подняла взгляд. Долго, почти целую минуту она смотрела невидящим взором на собственных детей, пока не произнесла к облегчению всех:

— Да пребудут с вами Духи, дети мои. Шайс, Эриб, Янгус, Осана, — голос ее был слаб, словно уставшая от жизни старуха говорила она, что должно. — Рада видеть вас в добром здравии.

— И мы рады, матушка, — Осана бросилась на шею матери, больше не в силах справляться с одолевающими ее чувствами. — Мы так скучали!

— Очень скучали, — присоединился к сестре Янгус.

Без слов обнял мать и Эриб.

Только Шайс никак не решался подойти — он ясно помнил, как молила его мать остаться, не покидать Нагорий, и как резко отмахнулся он от искренней заботы. Но Ганеш, казалось, не держала зла. Отыскав взглядом старшего сына, она распахнула объятья и для него.

Беды, которой в глубине души так опасались черные драконы, не произошло. Ганеш не накинулась на них в болезненной агонии и не напугала признаками сумасшествия, но все же что-то в ней надломилось и безвозвратно исчезло. Она изменилась навсегда.

Говорить об этом было страшно, и потому каждый посчитал за благо дать матери время оправиться, прийти в себя и, возможно, вернуться к нормальной жизни. Думать о другом исходе не хотелось никому.

Младшие дети во главе с Осаной взяли заботу о матери на себя. Вместе они рассказали ей лишь о том, что ее старший сын стал новым Правителем и сегодня всем им предстоит провести вечер в окружении драконов, желающих отпраздновать появление нового вождя. Ганеш предупредили, что Нагорья переживают множество изменений, но рассказать обо всем разом и смутить и без того растерянную и плохо понимающую, что происходит вокруг, драконицу дети не желали и потому открыто признались, что будут рассказывать о переменах, случившихся в ее отсутствие, не торопясь.

На это Ганеш лишь кивнула и, отданная Осане, отправилась готовиться к предстоящему торжеству.