Андрей Колесник - Меч и плеть [СИ]

— Ваши добрые намерения подтверждены, — абсолютно незаинтересованным голосом сообщил Барлейт, чьё красное облачение нагоняло на горожан ужас. «В битве у Медного леса, оно омыл свою одежду в крови и та стала алой», — будут трепаться свидетели позже. Лорд остановил взор на одном из делегатов — высоком худом беонте в голубом камзоле, крашенной овечьей шерсти и такого же цвета колпаке из-под которого торчали рыжеватые пряди волос. — Господин Добальс, рад видеть вас в добром здравии.

У главного купца Вельбрега хватило выдержки ответить на приветствие с полагающимся спокойствием. Сотар жестом перебил назойливо разливающегося в велеречивых благодарностях градоправителя и с дружелюбной улыбкой подступил к купцу.

— Я бы хотел обсудить с вами одно взаимовыгодное дело, — небрежно, как будто бы разговаривая со старым приятелем, объявил он. — У вас есть свободное время?

Купец талантливо изобразил улыбку и развел руками, мол, полно. Тогда Сотар указал ему на ратушу и дружески приобняв за плечи направился ко входу.

— Ждите, — прозвучало для Вольных, и горожан.

«Что он делает?» — читалось на недоуменных лицах Вольных. Этот же вопрос волновал и хозяев. Только в их случае, он имел опасливый привкус.

Собеседников не было около десяти минут и за это время собравшиеся на площади устали гадать, что же на самом деле происходит. Вольные невзначай оглядывали горожан, а те напряженно стискивали свое оружие. Градоправитель и городская управа, фактически окруженные вооруженными до зубов головорезами, каждой клеточкой своих тел выражали тревогу. Мысленно они, уже прощались со своими головами, взирая на окружающее с фатализмом приговоренных к жертвоприношению баранов. Когда, наконец, тишину орлом павшую на площадь нарушил звук открывающейся двери, городские жители были готовы увидеть Сотара, выносящего обглоданные останки несчастного купца. Их ждало самое приятное разочарование в жизни. Оба вышли живые и здоровые. А господин Добальс выглядел даже чуть повеселевшим.

Вельбрег мог вздохнуть спокойно. В отличие от остального Бестигвальда. Но все же многих в тот миг не переставала мучить одна и та же мысль — что лорд-захватчик обсуждал с торговцем?

— Сыр и молоко? — выдохнул Ториас, не веря своим ушам. Когда он спросил отца, то ожидал, что тот отмолчится, сославшись на свои тайные замыслы. Ответ достался куда легче. И как любой легкий ответ звучал несерьезно до абсурда. Тори взглянул на отца, пытаясь понять, мог ли тот пошутить.

Лорд Сотар был как всегда подобен закрытой книге.

— Пока все мы гадали там, чем закончится дело, ты выторговывал скидку на поставки молока?!

Отец и сын стояли на верхушке холма, глядя на двигающееся по долине войско. Алое и темное пятна красок, на жухло-зеленой палитре. Их кони свободно бродили чуть пониже, разыскивая остатки съестной травы.

— И этот выкуп, он велик, но как же месть? Как же твое обещание убить их всех? — не прекращал настойчиво допытываться Ториас. Проезжающие ниже велоны оглядывались на фигуру в красном, узнавая предводителя. Его невозможно было спутать с кем-то еще — даже Тори, проживший с отцом много лет, невольно робел от ореола могущества, в такие мгновения окутывавшие знакомую фигуру. Сотар своим непоколебимым видом вселял веру, словно магический талисман, словно живое знамя. Даже сейчас казалось, что если земля рухнет вниз, в великий провал, фигура в красном доломане и бобровой «предводительской» шапке с соколиным пером останется висеть в воздухе.

— Разве нашим солдатам мое приобретение не пришлось по вкусу? — усмехнулся в усы Сотар, которого кажется, позабавила кровожадность сына.

— Причем здесь…

— Разве нет?

Ториас вдруг вспомнил, виденную перед выступлением картину: некоторые Вольные чуть ли не дрались за кринку молока. Прочие смотрели на это со смехом и комментировали, в молоко, мол, небось, самогон добавлен.

— Я забочусь о своем оружии, Тори, — отец потрепал волосы сына (Тори недовольно отдернул голову, сбрасывая ладонь и не желая ощущать себя мальчишкой). — Маги, не скот, и не простые солдаты, способные питаться чуть ли не подножным кормом. Они ценнее, чем воображают придворные советники короля. Им мы обязаны нашими последними победами.

Такое признание не слишком понравилось Ториасу.

— Что ты говоришь?! Они все обязаны тебе и твоим планам, твоим идеям! Спроси кого хочешь — любой Вольный подтвердит это!

— Они наш меч. Наши стрелы, — признался лорд. — Отвага воинов значит много, но помощь магов в борьбе с превосходящей силой была поистине бесценной. Я должен сейчас позаботиться о них всех. О каждом из своих воинов. И о магах в первую очередь. Тео, когда-то рассказывал мне о том, что каждый рудный маг вместе с силой получает и слабость. Это связано с близостью человека к силам Земли, которую хранят камни. «Алмазные» маги, могут рвать деревья из земли, но когда действие магии прекращается, их кости покидает крепость. Они становятся тем хрупче, чем дольше маг был в силе. Сметана, молоко, сыр и некоторые другие продукты, это простейший и вероятно самый быстрый способ для них восстановиться, — он посмотрел на пораженно умолкнувшего сына. — Иначе в следующий раз мы окажемся беспомощны. По сути даже трюк с туманом, сейчас я бы не стал просить своих парней Волчьего Брата повторить. Они все же самоучки и многие не умеют работать, так как положено, затрачивая значительно больше сил. Не хватало их до душегубства доводить.

— А-а-а, — недоумение сменялось восторгом. Тори круглыми глазами посмотрел на отца, в очередной раз, поражаясь его предусмотрительности. — Значит, торговец был нужен тебе наладить…

— Не только. Он пообещал мне встречу с несколькими видными купцами.

Новые ответ, добавлял новые вопросы. Хорошо, что сейчас они были одни и можно было спрашивать, не опасаясь нарушить правила незримой игры в которую играл отец и его подчиненные.

— Отец, я понимаю, что все, что ты делаешь нам нужно, но разве мы сейчас не должны напасть на Дрейнов? Зачем ты тянешь время, они ведь могут бежать или дождаться подмоги! Ты же должен атаковать ради, ради… — Ториас не смог договорить. Прошло уже два месяца, а он все никак не мог произнести это вслух. В глазах подозрительно защипало, и юноша зло нахмурился.

— Нам нужно торговать, Тори. Мир меняется слишком быстро. В нем все меньше места для всего устаревшего — оружия или идей. Да ты и сам видишь, — вдали блестели мощные стволы «драконов». — Будущее за таким оружием, а не за мечами и стрелами. Такое оружие есть у Дрейнов. А значит, должно быть и у нас. Поверь мне, то золото, что я взял с Вельбрега, оно нам очень понадобится. Впереди долгая зима.

— Все можно закончить быстрее! — не сдержавшись, выкрикнул Тори. — Давай нападем сейчас! Давай сокрушим Дрейнов! Убьем, убьем их всех!