Андрей Коптев - Дух-покровитель (СИ)

Так оно и оказалось. Стоило солнцу коснуться нижним краем вершин деревьев, как охотники вышли к стоянке племени. На всякий случай, ощущая себя какой-то белкой, а не солидным призраком, взобрался на дерево. Впрочем, мой «маневр» имел вполне себе разумное основание. Теперь, чтобы совершить хоть что-то, сперва потребуется слезть, то есть спонтанные действия практически полностью исключены.

Удобно разместившись на выдающейся в строну лагеря дикарей ветке и пропустив момент встречи добытчиков, огляделся. Десяток шалашей, собранных из веток и шкур. Голопузые детишки возле костра возятся. Играют сделанными из палочек и кусков шкур куколками. В сторонке, ближе к родничку, парнишка лет двенадцати камнями стучит. То ли чинит что-то, то ли делает, не разобрать. В общем, такая себе иллюстрация из учебника о первобытном быте. Только пара женщин, перетирающих плоскими камнями зерна, не слишком вписываются. Хотя, если в мезолите каменная ступка появилась, то предпосылки к ней могли и куда раньше возникнуть. Уж взять два камня и с их помощью орех расколоть или зерно растереть — ума много не надо. Обезьяны до такого додумываются.

Из крупного шалаша выбрался закутанный в кучу шкур дед. Его седые волосы были заплетены косичками и украшены облезлыми перьями. Незанятые делом обитатели стойбища подтянулись поближе. Осмотрев добычу и выслушав охотников старик пожевал губы, склонил голову, словно прислушиваясь, затем покивал и отдал распоряжение ученику. Я же лишь усмехнулся, смотря за театром одного актера. Однако, разыгранное лже-шаманом простенькое представление народу понравилось. Лось-призрак, который находился совсем не там, куда направил ухо старик, мотнул мордой и предвкушающе фыркнул.

Немного суеты и из шалаша последовательно вытащили рога, шкуру и связанную из палок основу. Сам старик работой не утруждался. Всем занимался ученик. «Чувствуется сноровка», — отметил ловкость, с которой парнишка установил ноги сборного тотема в заранее заготовленные лунки. Покончив с формированием каркаса, подросток одним точным движением накрыл основу шкурой. От толпы полыхнуло одобрением, на фоне которого зависть и недовольство шамана стало особенно ощутимо. Еще пара минут ушла у мальчишки на то, чтобы укрепить в кожаной петле Г-образную палку с прикрепленными рогами.

Закончив собирать тотем, юный шаман поклонился подошедшему поближе призрачному лосю. «Какие интересные бывают совпадения», — хмыкнул, отмечая поразительную схожесть рогов тотема и духа. Может и поклоняющиеся медведю дикари не случайный череп использовали? Все может быть.

Старый шаман обошел композицию, побурчал, но кроме пары убранных морщинистой рукой соринок недостатков не выявил. Мне-то было совершенно ясно, что он искал к чему бы придраться, но найденное даже на подзатыльник нерадивому ученику не тянуло. В общем, дед дал добро на начало ритуала. Народ быстро организовал живую очередь и потянулся к тотему. Охотники касались свежей убоины и мазали рога идола, женщины проводила рукой с зерном, ягодами или грубой мукой по шее, а веселящиеся дети просто гладили шкуру ладошками где придется.

Спокойный ритуал поклонения, без кровавых жертв, плясок и криков, тем не менее, дал вполне сопоставимый результат в плане количества веры. «Похоже, дело не столько в настрое, сколько в искренности», — сделал вывод, наблюдая за происходящим. Желание зачерпнуть концентрированной энергии давило, но мне вполне удавалось контролировать порывы. Во многом это напоминало те же ощущения, которые испытывал первые дни после того как курить бросил. Тяжело, но наличие осознанной цели и гордости вполне позволяет справляться. Не так уж это и трудно, особенно когда слабаком себя ощущать не хочешь.

Отбросив накатившие воспоминания сосредоточился на действиях призрачного лося. Он замер практически нос к носу с тотемом и принялся в буквальном смысле пить концентрат веры. На первый взгляд ничего необычного, все правильно и логично, но цепляло ощущение какого-то несоответствия. Не сразу сообразил, что дело в плотности призрачного тела лося и активности его очага. «Ничего не понимаю», — задумчиво потер подбородок, смотря на практически неменяющегося духа. Тут или он уже настолько мощный, что такое количество веры почти ничего не дает, или же она ему не очень-то и подходит.

Последнее показалось более логичным. Ну не чувствовалось в призраке лося огромной мощи. По субъективном ощущения он где-то на одном уровне с гонявшим меня медведем был. Тут еще и давным-давно виденная кулинарная передача вспомнилась. В ней говорилось о том, что грибы — это чуть ли не сплошной белок, но входящий в состав их клеточных мембран хитин не позволяет человеку его усваивать. Проще говоря, сколько не съешь, толку чуть будет. Без долгой термической обработки ими не наесться. Пустое набивание брюха. Именно поэтому соответствующие блюда есть только у тех народов, кто нечто вроде русской печки для приготовления еды использовал. Вот в ней, после нескольких часов томления, из грибов вполне себе сытная, питательная и легкоусвояемая пища получается.

Попытка приблизиться и подробнее рассмотреть происходящие в теле призрачного лося процессы не встретила понимания со стороны сохатого. Он недвусмысленно копытом землю копнул и голову наклонил. Обострять не стал. Обошел тотем полукругу, подкрепился крохами с барского стола и отправился к горам.

Хорошо недавно побегал, раз ранее невидимые хребты на горизонте различимы стали. Правда, насчет «недолго» — это еще бабка надвое сказала. В своем трансе-оцепенении мог и сутки просидеть, а мог и месяц. Нет, последнее маловероятно. Трава примерно той же высоты, листья без особых изменений, так что не более декады. «Ну может пары недель», — хмыкнул, вспомнив о «корешках». Махнув напоследок рукой парнишке-шаману, смотрящему на меня выпученными глазами и с отвисшей челюстью, прошел сквозь дерево и окончательно покинул территорию первобытной стоянки.

Рым проснулся от порыва холодного ветра, проникшего под облезлую шкуру перекрывающую вход в пещеру. Тусклый свет раннего утра освещал небольшой пятачок каменного пола, а подернутые пеплом угли практически не давали тепла. Вздохнув и заранее поежившись, Рым поднялся с охапки травы. Конечно, такую постель требовалось постоянно обновлять, но спать или просто сидеть на ней было намного лучше, чем на голом камне. Бросив взгляд на соплеменников мальчик воздохнул. Раньше у него была другая постель. Гам, лучший охотник и самый сильный мужчина племени, по-особому относился к нему, всегда выделял Рыму кусок добычи и не позволял другим обижать его. Даже когда прошлой весной мать Рыма умерла, так и не сумев принести ребёнка, Гам не позволил забрать толстую шкуру, служившую Иле постелью.